Петербургский презент - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 17

– Где живет ваша дочь?

– В Купчино, на Будапештской.

– Телефон есть?

– Да. Вот, запишите.

Кивинов записал номер.

– У меня к вам такая просьба: позвоните, спросите у дочери, все ли в порядке. Только не говорите, что я у вас. И между делом спросите, где Витя.

– Господи, да что случилось?

– Вы хотите, чтобы ваша дочь и внук живыми остались? Тогда звоните.

Заглядимов в волнении набрал номер.

– Никто не берет трубку, – сказал он немного спустя.

– Она обычно в это время дома?

– Да. Она на машинке печатает, машинисткой работает. Может, вышла с Сашей в магазин?

– Хорошо. Звоните постоянно. Если придет, скажите, чтобы никуда не выходила-и ждала моего звонка. Я побежал.

– Но вы можете все-таки объяснить, что стряслось?

– Некогда. Звоните.

Кивинов выскочил из квартиры и, не став ждать лифта, побежал вниз по лестнице.

«Быстрее, быстрее. Неужели опоздали? Черт, там же пацан, баба. Мудак. Шевели копытами».

Через десять минут спринтерского бега он был в отделении. Тяжело дыша и потирая больное колено, он набрал номер телефона.

– Алло, справочное? Девушка, 85-е отделение. Фамилия Кивинов. У меня необычная просьба, помогите, пожалуйста. Запишите где-нибудь телефон. Так, записали? Просьба, если вдруг кто-то будет пробивать этот телефон, сразу перезвоните мне. Сделаете?

Кивинов звонил в телефонное справочное милиции. С недавнего времени в Петербурге ввели специальный телефон для сотрудников, по которому, назвав пароль и свое подразделение, можно было узнать адрес по телефону и наоборот. Для остальных граждан это удовольствие закрыли.

– И еще. Нельзя ли случайно узнать, не проверял ли кто еще этот номер на днях?

– В принципе, можно попробовать, мы забиваем в компьютер отделение для оплаты справок. Но это долго.

– Девушка, умоляю, я подожду! Сделайте! Могут погибнуть люди!

– Хорошо, только не надо кричать.

Кивинов услышал в трубке щелчки клавиатуры компьютера. Пот тек по лицу, он никак не мог восстановить дыхание после этой дикой пробежки. «Старею?»

– Вам повезло, молодой человек. Этот телефон проверяли вчера.

– Кто?! Кто проверял?!

– 90-е отделение. Ну, а кто конкретно, сказать не могу – мы фамилии не спрашиваем.

– Хорошо, спасибо, с меня шоколадка.

– Ты что тут надрываешься? – спросил вошедший в кабинет Соловец.

– Георгич, сядь, не уходи, сейчас объясню, – ответил Кивинов, вновь набирая номер.

– А я и не спешу. У меня там Борисов в кабинете. Так я отдышаться вышел от его «ерша». Никак понять не могу, он водку пивом запивает или наоброт. Говорит, приехал работу контролировать. Я под него Мишу кинул. Гриша его за бу– мажки сношает. Пускай. Лишь бы за бутылкой не послал, а то Миша исполнительный – побежит. Грише понравится, зачастит к нам.

В этот момент линия соединилась, и Кивинов прижал ухо к трубке.

– Алло. Алло? Ира?

– Да, – ответил женский голос.

– Фу, слава Богу, – выдохнул Кивинов. – Это из милиции. У вас все в порядке?

– А почему у меня что-то должно быть не в порядке?

– Так, на всякий случай спросил. Скажите, а где Витя?

– Витя? Он уехал по делам. А что случилось?

«Начинается», – подумал Кивинов.

– Ничего не случилось. Он когда обещал вернуться?

– Не знаю, он не сказал.

– Он от вас кому-нибудь звонил?

– Да, звонил, но я разговора не слышала, на кухне была.

– Понятно. Вспомните, за последние несколько дней к вам посторонние люди не заходили?

– Да нет, никого не было.

– Вспомните. Водопроводчики там всякие, сантехники, милиционеры?

– А, да, сегодня утром был антеннщик, попросил масло чуть подогреть.

– Зачем аннтенщику масло? Как он выглядел?

– Крупный такой, лет тридцать.

– Броское в нем было что-нибудь?

– Вы знаете, у него кулаки необычные, как шары. Я таких никогда не видела.

– Сколько он пробыл у вас?

– Недолго, минут пять, постоял в коридоре, пока я масло грела, потом ушел.

– А, черт!

– Подождите, к нам кто-то звонит.

– Не открывайте!!! – заорал Кивинов.

– Саша, Саша, спроси, кто там? Он уже открыл. Это Витя.

– Послушайте внимательно. Сейчас мы приедем. Я позвонюсь тремя короткими звонками. Раз, два, три. Запомнили? До этого, кто бы ни звонил, чтобы ни говорил, двери не открывайте. Мы выезжаем.

Кивинов бросил трубку.

– Погнали, быстрее. Пусть Миша автомат захватит и жилет. Еще кто есть?

– Дукалис у себя, Волков, Каразия тоже где-то здесь ошивается. Борисов еще.

– Пошли.

По пути Кивинов заглянул к Волкову.

– Славка, будь другом, сгоняй в девяностое. Попробуй узнать, кто там вчера вот этот телефон пробивал. Сделаешь?

– Тебе надо, ты и езжай. У меня с малолетками заморочек хватает.

– Да! Да! Мне надо! Мне! И вон им! А тебе что-нибудь вообще надо? Все равно ни фига не делаешь! Мы не за премии пашем! Понял? Можешь сидеть дальше, без тебя обойдемся, говнюк!

– Ты чего разорался? Заболел, что ли? Ладно, давай свой телефон. Чуть что, сразу в крик…

Кивинов уже не слушал, а бежал дальше по коридору.

Соловец с остальными уже сидел в урчавшем под окнами отделения УАЗике. Кивинов упал на переднее сидение.

– Вася, давай в Купчино на Будапештскую.

Борисов, сидевший рядом с Дукалисом, что-то упорно доказывал ему вполголоса.

– Меня спрашивают, ну, что ты Гриша все время пьяный? Не надоело? А я отвечаю, не потому я пью, что хочу запьянеть, а потому, что не хочу трезветь. Мне год до пенсии, а что я видел? Чего добился? Да ни хера! Язву да невроз заработал. С семьей завал. Всю жизнь мне ментура сраная сломала. Во где сидит!

– Григорий, – прервал Борисова Кивинов, – философские вопросы о смысле жизни не убегут. Обсудим после.

– А куда едем-то, кстати? Объяснил бы хоть, в чем дело.

– Гриша, у тебя пушка с собой?

– Вопрос! Как говорят наши американские коллеги, пусть лучше пистолет окажется у тебя, когда он не нужен, чем его не окажется, когда он понадобится. Ха-ха!

УАЗик тронулся. Кивинов сидел спереди, Соловец, Дукалис, Каразия, Петров и Борисов расположились сзади.

– Так. Теперь слушайте, – Кивинов повернулся назад. – Ехать нам минут двадцать, думаю, уложусь. Повторяться не буду, просьба без вопросов. Прошу учесть, что я сам много еще не знаю, а потому изложу только версию.

Деньги и только деньги стоят заглавной буквой в этой истории. В 1987 году в славном городе Москве четверо приятелей решили немного заработать, не прибегая к услугам фабрик и заводов. Чтобы сразу и много. Они нашли очень простое решение – проломить пол в центральной районной сберкассе и свистнуть деньги. Кто же это такие? Один из героев выплыл в нашей речке Красненькой, пойманный рыбо-ловом-бутылочником. Как вы поняли, это Шабанов. Второй герой – по фамилии Костылев – был недавно застрелен в Москве прямо рядом со своим собственным домом. Третий товарищ – Кравцов Эдуард Сергеевич, приходивший к нам со своим адвокатом, и последний – Витя Мартынов, в гости к которому мы сейчас и направляемся. Короче, знаток русского языка сказал бы, все четверо – одного сапога пара.

Кто из вышеперечисленных лиц был инициатором ограбления, я пока сказать не могу, но думаю, что тот, кто имел какое-нибудь отношение к сберкассе, потому что сейф был открыт ключом, а пол проломили в том месте, где надо. Но, увы, случилась маленькая неудача – сработала фотосигнализация, о которой ребятишки не подозревали. Короче, подскочила охрана. Наверняка с опозданием, ввиду чего были задержаны только двое – Шабанов и Мартынов. Двое других, а вместе с ними и все деньги – полтора миллиона – исчезли в неизвестном направлении. Задержанные на следствии своих подельников не сдали. С учетом их несудимого прошлого оба получили ровно по шесть лет. Что же касается денег, то их, скорей всего, помыл Кравцов, навешав Косты-леву лапши, будто их сперли Мартынов с Шабановым, скинув куда-то перед задержанием. Костылев поверил, потому как беглецов прихватили не прямо в сберкассе, а во время их дружного бега с места происшествия.