Дублер - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 18

Вечернее дежурство прошло спокойно – пара грабежей, штук шесть краж и одно изнасилование. Сложнее всего было с изнасилованием – пришлось долго убеждать потерпевшую, что все приключилось по любви, по обоюдному согласию. В конце концов жертва покаялась что так оно и было.

Утром Валера отправился в первый адрес. Начал по восходящей, с «Валета». Перед этим навестил жилконтору, где узнал, что в двухкомнатной квартире прописаны гражданин и гражданка Косых, эсквайры, в смысле супруги. Косых-мужу двадцать восемь, Косых-жене двадцать четыре. Никаких «Валетов», просто квартира. Прежде чем нажать кнопочку звонка и устроить бомбометание, Валера по привычке прижал ухо к замочной скважине с мерзкой целью подслушать чужие разговоры. Никаких вывесок на покрашенной серой краской двери, конечно, не имелось, а номер квартиры был написан черным фломастером.

Кто-то из Косых в настоящую секунду присутствовал дома – Валера уловил беззаботный девичий смех на фоне нежной мелодии «Балаган-лимитед».

«Ты скажи, чо те надо…»

«Мне денег надо. Буду рад любой сумме». Валера выпрямился и нажал кнопку.

Смех резко оборвался, «Балаган» поперхнулся. Незваный гость, как известно, хуже милиции. После минутного ожидания вхолостую Валера повторил просьбу открыть более настойчивым и долгим нажатием кнопки и веселым стуком ботинка по двери. «Ну, какой-то детский сад, ей-Богу, делают из людей дураков».

Наконец в глазке мелькнула тень, и настороженный мужской баритон задал наводящий вопрос: «Кто?»

«Это он, это он, наш любимый Элтон Джон». Валера почтальона изображать не стал.

– Газовая служба. Откройте, на этаже угечка.

(Мозгов.)

– Да, конечно, секунду.

Легковерность Косых немного удивила Валеру – двадцать восемь лет, а до сих пор в утечку газа верит.

Дверь открылась, на пороге краснел тщедушный мужчина в халате со следами губной помады на смущенном лице.

Валера по-приятельски улыбнулся, упер ствол пистолета в переносицу хозяина и гневной рукой втолкнул мужика в коридор.

– В чем, в чем…

– Засохни! Кто в квартире?! Быстро, бля! – Валера захлопнул двери.

– Никого, я один. Подождите, не стреляйте, я прошу..

– Я не подаю. Милиция. Ты Косых?

– Да, да. – Мужчина побледнел, и помада расцвела на его щеке алой розочкой.

– Тебя что, по-немецки спросить? Вер ист ин хаус? Я говорю, дома кто?

– Милиция? Никого. Я же…

– Понял, иди-ка сюда. Марш в комнату!

– Вы должны объяснить, по какому праву…

– Сейчас объясню. Сядь на койку. – Валера указал пистолетом на разобранную, разворошенную кровать. – Только дернись.

Не опуская оружия, он толкнул дверь во вторую комнату. Пусто.

– Лоджия есть?

– Да, вон.

Валера переместился к окну, глянул на лоджию. Никого.

– Ну-ка, в койку, лицом вниз, руки за спину.

Косых нехотя повернулся. Валера щелкнул браслетами.

– Помаду вытри.

Затем вернулся в коридор, распахнул по очереди двери кладовой, ванной и сортира. «Если обыск, то с грохотом, если радио, то „Максимум“!» На кухне тоже никто не прятался. Люблю загадки. Сейчас разгадаем.

Любимо вернулся в комнату. На столике возле кровати стояли початая бутылка «Шампанского», два хрустальных фужера, магнитофон. Опер добавил громкость, плеснул в фужер вина.

«Ты скажи, чо те надо?..»

– Где баба-то, Косых? Или ты с мужиком сосался и «шампунь» жрал?

– Пока вы не объясните, в чем…

Валера резко поставил фужер, развернулся и дернул дверцу стоявшего за спиной платяного шкафа.

– Здра-а-а-вствуйте. А вот и прекрасная половинка человечества. Позвольте ручку, я помогу вам.

«Прекрасной половинке» было лет пятнадцать-шестнадцать. До супруги Косых она явно не дотягивала по возрасту. К тому же супруга вряд ли бы залезла в шкаф. Из одежки на ней имелись трусики-бикини и, собственно, все. Перебор косметики на полудетской мордашке говорил об отсутствии вкуса и эстетического воспитания, а голубой цвет волос указывал на определенный род занятий.

– Выходим, выходим, Мальвина. – Валера поманил крошку стволом пистолета.

– А чо ты, блин, в натуре?! – Крошка оказалась не пугливой овечкой, а особой, имеющей чувство собственного достоинства. – Чо надо?! Мент, да?! Я щас позвоню, у меня дядя, знаешь…

– Заткнись, дура! – прошипел Косых, повернув голову. – Я те позвоню… Сядь и не вякай.

«Ага. Это я удачно зашел. – Валера давно уже понял, что господин Косых в отсутствие госпожи Косых решил предаться греховной похоти с малолетней грешницей. – Поэтому и дверь газовщику открыл, и девочку успокаивает. Что ж, очень приятно работать в такой обстановке. Да, что бы мы без женщин делали? Просто ничего!»

Девочка натянула футболку и джинсы, села в кресло.

– Что вам надо? – Косых тоже понимал, лезть на рожон не в его интересах, поэтому голоса не повышал.

– Всего ничего. – Валера убрал пистолет в кобуру и упал во второе кресло. – Моя фамилия Любимов. От слова «любить». Старший оперуполномоченный криминальной милиции. Я правильно угадал, что вы и есть Косых Борис Аркадьевич, прописанный на данной жилплощадке?

– Да, это я.

– А где у нас прописанная на той же площадке Косых Вера Анатольевна?

– Не знаю… На работе, наверное. Так кто вам нужен?! Я или она?

– Оба!!! А вы, девушка, пока потрудитесь найти свои документы. Надеюсь, вы не в федеральном розыске? Что ж, Аркадьевич, ты можешь мне не верить, но я искренне сожалею, что застал тебя в такую неудачную минуту. И как мужчина мужчину я тебя очень хорошо понимаю. Да, один раз живем, хочется всего попробовать. Но как лицо, стоящее на страже интересов государства, должен тебе заметить, что, ха-ха, совокупление с лицом, не достигшим половой зрелости…

– Я достигла, – возмутилась юная леди.

– А вас никто не спрашивает, это не вам решать. Да, так совершение упомянутого мной безобразия согласно закону является уголовным преступлением. Надеюсь, вы тут не в «прятки» на деньги играли? Кстати, а чем ты по жизни-то занимаешься? Трудишься? Если не секрет, то где?

– Я не работаю, не устроиться пока.

– И это я тоже понимаю. Куда ж тут устроишься? Но с голоду, я догадываюсь, мы не помираем. И от жажды тоже. И даже на любовь остается. На какие-такие, а?

– Мать помогает.

– И жена, жена тоже помогает? Мальвина, а ты ему не помогаешь? Как прекрасно быть окруженным женской заботой и вниманием.

– Вы можете расстегнуть меня? Я никуда не собираюсь бежать.

– Конечно, тем более бежать в твоем положении совсем глупо.

Валера освободил Косых от оков.

– Да, собственно, вернемся к барашкам… Сейчас, Борис Аркадьевич, я задам тебе пару несложных вопросов, естественно, не о том, какой шампунь ты предпочитаешь. Если ответы меня удовлетворят, я немедленно извинюсь, удалюсь и забуду про шкаф, жену, безработицу, уголовный кодекс, и играйте с Богом в свои «прятки», «города», «дочки-матери». Так, мадам, ну-ка брысь на кухню. Документы, кстати, нашла? Я так и думал. Шестнадцать-то есть?

Мадам по-детски огрызнулась и исчезла из комнаты.

– Лишние уши… Все для тебя, Борис Аркадьевич. Так вот, первый несложный вопрос, сам, наверное, уже догадался, какой. По этому адресу зарегистрирована компания, если не сказать концерн-синдикат, под названием «Валет», директором которой ты, Аркадьевич, и служишь. А на безработицу жалуешься. Я понимаю, будь ты ассенизатором, можно и промолчать стыдливо, но «Валет»… Вопрос понятен? Да, об истории с потерянным паспортом лучше даже не вспоминай, убью на месте.

– Но…

– Что?!

– Да, да, я понял.

– Вот и отлично. Слушаю, товарищ директор.

Косых принялся нервно шарить по карманам, вероятно, в поисках курева. Курево нашлось на столике, с третьей попытки зажигалка сработала, Борис Аркадьевич глубоко затянулся. Было очевидно, что отвечать на вопрос ему совсем не хочется, и Валера еще раз поблагодарил судьбу за подарок в виде несовершеннолетней шлюхи.

– Не затягивай паузу, – поторопил Любимов. – Вера Анатольевна вернется, тоже «Шампанского» захочет.