Черный мерин - Кивинов Андрей Владимирович - Страница 36

Мы катим на вокзал на моем мустанге. Не на метро же ехать следователям генпрокуратуры! Глазунов лечится пивом. Накануне они со своим отделом кого-то задерживали, и, соответственно, отмечали.

В километре от вокзала я опять расслабился, превысил скорость и был остановлен полосатой палочкой. Но сегодня я не один.

– Превышаем… Документики.

– Спокойно, командир… Свои. ФСБ России. Глазунов. Спешим очень.

– Счастливого пути!

Рука под козырек.

Какое ФСБ?.. Ну, почему у Егорки так получается, а у меня нет? Ведь он опять, кроме пивной бутылки, ничего не предъявил. По-моему, ему вообще удостоверение не нужно. Лучше бы мне отдал.

– Слушай, а ты вообще ксиву когда-нибудь показываешь?..

– Редко. Раньше в метро приходилось, а сейчас бесплатный проезд отменили, так вроде и показывать некому. Все и так верят.

– А мне можно посмотреть?

Егорка достает из пиджака красную книжечку.

«Студенческий билет».

– Не понял… Что еще за билет?

– Да это Ленкины корочки, после института остались. Хорошие еще. Зачем новые покупать?

Улыбающаяся физиономия Глазунова. Рот до ушей. Капитанская форма. Улыбка и форма сочетаются как кремовый торт с беконом. «Владельцу разрешено хранение и ношение табельного оружия».

– А разве можно улыбаться?

– Нигде не написано, что нельзя. А людям приятно. Доверия больше. Начальство не понимает, велит пересняться, но я не буду. С людьми не начальству, а мне разговаривать. В Штатах, между прочим, полицейские на удостоверениях обязаны улыбаться. А на наши хмурые рожи в удостоверении как глянешь, так тридцать седьмой год вспоминается.

Мы паркуемся возле вокзала. Шнырь лет двадцати предлагает покараулить мустанга, а потом помочь выехать со стоянки. Всего за десять рублей. Мне, как человеку, приехавшему за джипом, червонца не жалко. Даю. Карауль!

По дороге Глазунов инструктирует меня по поводу «Виктора Степановича».

– В отдел, куда заявлял, пока не суйся и не кричи, что джип нашелся. Они все равно тему до ума не доведут и нам не дадут. Тут экстренное потрошение надо. Я сам твоим президентом займусь.

– А если меня ГАИ задержит?..

– А ты не нарушай! Ладно, до стоянки я тебя провожу, а завтра в салон нагрянем, чтоб в долгий ящик не откладывать.

Процесс получения «Виктора Степановича» прошел без осложнений. Егорка предъявил ключи от машины, а больше его ни о чем и не спрашивали. И даже паспорт не проверяли. Верят ему люди на слово, верят… Такие деньги можно было бы заколачивать! На получении банковских кредитов, например. Шутка. Полтора петросяна.

Голубой ленточки на джипе не было. Но все остальное… Отполированный кузов, химчистка салона, чистая пепельница. Даже царапины на торпеде исчезли. Полный бак бензина, ароматизатор воздуха ванильный. С душой подошел Данила-мастер. И когда только успел?

– Забирай, – Егор протянул мне ключи, – и постарайся, чтобы больше его не угоняли.

– Я буду в нем жить.

– Тогда биотуалет поставь в багажник.

Сказать, что я был счастлив, не сказать ничего. Мало того, я снова богат! Клуб футбольный, конечно, купить не смогу, но разменять джип на двухкомнатную квартиру в новостройках и новый «хьюндай» или «пежо» вполне реально. Да еще на Египет останется. Рванем с Вероникой под Рождество. Правда, жаль будет расставаться с «Виктором Степановичем». Полюбил я его. А теперь, после всего случившегося, он мне вдвое дороже.

И все благодаря Егорке. Я должен выкатить судьбе не один ящик алкоголя за то, что послала мне такого друга. Вот он, всадник на вороном «козле», вот он, защитник трудового народа!

Я снова заплакал. Теперь от счастья. Не подумайте, что я плакса. Просто даже герои комикса имеют право на слабость. И плачу не потому, что мне вернули материальную ценность, а потому что на земле все-таки существует справедливость.

На следующий день, часов в одиннадцать утра, когда все нормальные бизнесмены выходят на тропу войны за чистоган и наживу, я затормозил прямо перед стеклянной витриной знакомого салона, возглавляемого Игорем Борисовичем, человеком и жуликом.

Фирменные «мерседесовские» динамики выдавали забойный рок-н-ролл, подбадривая и вдохновляя. На зеркале заднего вида снова болтался «зенитовский» мячик.

Стеклянные двери вежливо разъезжаются, девочка с трилистником на блузке радостно улыбается…

– Рады вас видеть… Чем можем быть полезны?

Игра, игра… Не рады. Просто заработать хотят.

– Игоря Борисовича хочу.

– Как вас представить?

«Представьте меня голым…» Шутка. Один петросян.

– Благодарный клиент. Не так давно я купил у вас машину.

– Минуточку… Присядьте на диванчик. Игорь Борисович сейчас спустится.

Я уселся в гостевое кресло под нарядный плакат «Твой первый „Мерседес“. Рекомендации по уходу и обслуживанию».

…Рекомендация первая – никогда не покупайте машину в нашем салоне.

…Рекомендация вторая – никогда не покупайте машину в нашем салоне.

…Рекомендация третья – никогда…

Игорь Борисович выпорхнул в зал. Лицо как у собачки, получившей от хозяина косточку. Довольное и безоблачное. Видимо, строительство конуры на новом участке идет с опережением графика. Еще пару-тройку лохов кинуть, и можно справлять новоселье.

Увидев меня, чуть потух. Глазки забегали, как вши по лысине. Косточка оказалась игрушечной.

– Артем? Здравствуй, дорогой мой… Что-нибудь случилось?

Очень плохая игра. На тройку с минусом. Хочется закидать помидорами и тухлыми яйцами. Знает ведь, собака, чье мясо съела!..

– Здрасте, Игорь Борисыч… Да ничего страшного… Посоветоваться заехал.

Я улыбаюсь. На четверку с плюсом. Улыбаться не хочется, но надо. Такова установка.

– Да, пожалуйста…

На лице президента легкое недоумение. Какие еще советы он может дать после блестяще проведенной операции. Только один. «Никогда не покупайте машину в нашем салоне…»

– Коробка заедает. На задней передаче…

– К-какая коробка?

– Ну, как какая? Автоматическая. Сначала все в порядке было, а последнюю неделю что-то клинит. Я вот и заехал узнать, куда лучше обращаться – в родной сервис или любой?

– Лучше, конечно, в родной… Коробка опломбирована, вскроешь сам – не будет гарантии…

– Игорь Борисович, а может, мне кажется, что она барахлит?.. Вы сами не посмотрите? Я на машине. Вон она.

Продолжая улыбаться, указываю на стекло.

– Пойдемте…

Я не мастер метафор, но у меня такое ощущение, что несчастный президент протаранил лбом стеклянную дверь своего салона и теперь прикидывает, почему она не раздвинулась.

«Блин, а чью же тачку мы тогда угнали?!!»

А действительно, чью?..

Но в руках себя держит. Хотя и вспотел. Идем к раздвижным дверям.

Да, он самый. Джип, выменянный на участок землицы. Модель, цвет, мячик под зеркалом… Полный комплект!

Этого не может быть, потому что не может быть никогда! Рука тянется к мобильнику, но мозг вовремя тормозит руку. «Куда, идиот, при живом свидетеле?!»

Жаль, что мой телефон не снабжен видеокамерой. Такие исторические моменты надо записывать и продавать за деньги в Интернете. Такое не сыграть ни одному народному артисту. Пожалуй, мог бы только Петросян. Да и то с десятой попытки.

– Садитесь, Игорь Борисович, – я открываю дверь, приглашая президента за руль, – попробуйте. Мне кажется, все-таки заедает…

Вот где точно сейчас «заедает», так это в его головушке.

«Нет, блин, чью же тачку мы угнали?!!»

Хороша, хороша картина, век бы смотрел-любовался.

Садится, ощупывает торпеду (не приснилось ли?), дергает туда-сюда ручку. Коробка передач, как вы понимаете, в порядке, и пригласил я Игоря Борисовича не за этим.

– Вообще-то, все нормально, Артем…

– Ну, и слава Богу. Да и с чего бы ему ломаться? Германия… Спасибо огромное.

– Да не за что… Заезжай.

Еще раз ощупав торпеду, директор покидает салон. Ладно, хватит издеваться над человеком. Заклинит еще, не сможет больше машинами торговать…