Мертвые милашки не болтают - Кин Дей - Страница 19

Он поднял глаза, когда Герта выглянула из ванной и вышла оттуда. Лицо было вымыто, волосы причесаны. Без косметики она казалась еще более юной, но в то же время и более зрелой. Мысли Харта перескакивали с предмета на предмет. 32 года – это еще не возраст. Тысячи мужчин в таком возрасте женятся на восемнадцатилетних девушках. Во всяком случае, брак с Гертой решил бы одну из его проблем.

К дому подкатила машина. Хансон выглянул в открытое окно и воскликнул:

– О'кей! Вот и Джерри! Пойдемте!

Григ припарковал полицейскую машину рядом с машиной Келли.

Опершись на машину, Григ сказал:

– Ты поедешь в их машине, Свен.

– Куда? В участок?

– Нет.

– А куда же?

– Лейтенант приказал, чтобы мы довезли их до границы штата и отпустили. Сказал, что не надо мудрствовать. Завтра утром полиция Лос-Анжелеса все равно арестует Харта.

Хансон был разочарован.

– Приказ есть приказ.

Харт помог Герте сесть в машину, обошел ее и сел за руль. Из-за тумана он был вынужден ехать очень медленно. Когда они доехали до северной границы штата, Хансон приказал ему остановиться и вышел.

– Продолжайте ехать в этом направлении, – коротко проронил он сквозь зубы. – И не возвращайтесь. Если вы ослушаетесь, то я найду повод посадить вас за решетку даже против воли лейтенанта.

Харт зажег две сигареты.

– Послушай, Герта…

– Да? – она взяла сигарету.

– Ты хочешь выйти за меня замуж?

– О… да!

Харт остановил машину у обочины дороги и погасил фары.

– Вот и ладненько! Несколько минут мы еще будем ехать, чтобы не попасться в руки Григу и Хансону, а потом поедем на юг, в Энзенаду.

– Ты думаешь, что миссис Диринг там?

– Не обязательно. Но теперь мы знаем, что она может быть еще жива. А мне очень хочется знать это точно еще до того, как я вернусь в Лос-Анжелес и буду арестован за то, чего не совершал. А если Бонни действительно была в Энзенаде, как утверждала Пэгги, то кто-нибудь обязательно вспомнит об этом, – потом он добавил, слово только что вспомнил об этом: – А по дороге мы остановимся в Туджуане и поженимся.

Харт внезапно заметил, что у Герты навернулись на глаза слезы. Он нежно обнял ее за талию.

– В чем дело?

– Ты не знаешь?

– Нет.

Герта вытерла щеки тыльной стороной ладони.

– Ну и хорошо. Я рада, что ты назвал меня дорогой. Я знаю, что веду себя глупо, но все это потому, что на самом деле все происходит не так, как представляет себе девушка, – она перестала плакать. – Но после того, как я сама бросилась тебе на шею и, если учесть, в какой ситуации мы находимся, я вряд ли могу ожидать, что ты подаришь мне цветы или будешь играть на гитаре под моим балконом. – Она обвила руками его шею и прижалась губами к его щеке. – Ты хороший парень, Док, даже когда небритый. И я буду тебе хорошей женой, вот увидишь.

Харт ласково поцеловал ее.

– Ты вся дрожишь.

– Я боюсь, – промолвила она и прижалась к нему всем телом.

Харт снова поцеловал ее. Он был рад принятому решению. Приятно было чувствовать рядом с собой упругое девичье тело. Как бы все было чудесно, если бы не это проклятое дело Коттона-Диринга-Моралеса.

Но о нем нельзя было забывать ни на секунду. У них осталось слишком мало времени.

3 СЕНТЯБРЯ 1958 ГОДА, 20 ЧАСОВ 30 МИНУТ

Между Туджуаном и Энзенадой было всего три местечка, которые были достаточно крупными: Анна Калиенте, Розарито и Эль Дескансон. Вскоре после того, как они миновали Розарито, позади них появилась какая-то быстроходная машина. Когда Харт уменьшал скорость, уменьшала скорость и машина. Если он усердно нажимал на газ, то и машина увеличивала скорость, так что между ними постоянно сохранялось одно и то же расстояние.

В течение всего дня, когда на дороге было большое движение, Харт не обращал внимания на эту машину, но сейчас он начал задумываться.

Герта держала руки на коленях и посматривала то на обручальное кольцо на пальчике, то в зеркальце заднего вида. Затем она испуганно спросила:

– Ты думаешь, они нас преследуют?

Харт глянул в зеркальце.

– Откровенно говоря, я и сам не знаю.

Было жарко и он устал. На его шее висели заботы, а остановка в Туджуане оказалась более длительной, чем он предполагал. Он должен был купить брачную лицензию и побеспокоить судью. В последний момент Герта отказалась венчаться в мятом костюме, и он вынужден был потратить значительную часть наличности, чтобы купить ей новые наряды.

Чем больше он думал надо всем этим, тем нелепее казались ему все его поступки. Ведь он был коммерсантом, а не детективом. Если машина действительно их преследовала, если она сгонит их с дороги на обочину и заставит остановиться, то у него не было ничего, чем можно было бы защититься.

Герта неожиданно заметила:

– Прелестный медовый месяц, ты не находишь?

– Да, ты права.

Шоссе было в отличном состоянии. До сих пор они ехали только по пустынной равнине, но теперь дорога устремилась в гору. Если Харт не ошибался, то именно за этим холмом и располагалась Энзенада. Когда они достигли вершины холма, Харт, повинуясь внезапной интуиции, съехал с шоссе и остановился в облаке пыли. Он рассчитывал на то, что машина последует его решительному примеру, но ошибся. Машина промчалась мимо них даже не сбавив скорость. Было слишком темно, чтобы разглядеть, кто сидит в машине, но Харт все-таки рассмотрел, что на машине был калифорнийский номер.

Харт с улыбкой посмотрел на Герту.

– Еще одна парочка путешествует.

Она подняла руку и самодовольно поправила:

– Путешествует только одна парочка.

Продолжая улыбаться, он сказал:

– Простите, миссис Харт.

Ему всегда становилось приятно, когда он вспоминал, что теперь они супруги. Это было единственным светлым пятном во всей этой грязной истории. Герта старалась смотреть на свой брак просто и непринужденно, но он заметил, что она немного побаивается предстоящего и, несмотря на ее уверения, Харт сомневался, что она когда-нибудь имела дело с мужчиной.

Он показал ей на раскинувшийся в низине город.

– Ну вот, можно считать, что приехали.

Немного поразмышляв, он поехал дальше. На побережье им останавливаться было нельзя: там можно было встретить знакомых, а у него не было ни малейшего желания что-либо кому-нибудь объяснять. Значит, нужно было остановиться в каком-нибудь городском отеле. В конечном итоге его выбор пал на старое ярко-красное здание. Портье был приятно удивлен. Конечно, они найдут номер для сеньора и сеньориты. Как раз сейчас освободился лучший номер отеля.

Номер находился на третьем этаже и выходил окнами на улицу. Он соответствовал внешнему виду здания. Мебель была массивная, темного дерева. У окон развевались потертые, но чистые накрахмаленные шторы. Через открытую дверь столовой, располагавшейся на другой стороне улицы, непрерывно доносилась музыка из музыкального ящика. Из окна Харт мог видеть огни отелей на побережье. Он отвернулся от окна и сел на подоконник.

– Может быть, все-таки лучше было бы остановиться на побережье, – заметил он.

Герта все еще любовалась своим обручальным кольцом.

– Ты уже бывал там, да? – тихо спросила она.

– Да.

– С другими женщинами?

– Да.

– В таком случае я предпочитаю оставаться здесь, – Герта подняла глаза и встретилась с его взглядом. – Дело не в том, что ты делал до сегодняшнего дня – это меня не касается. Я не буду ворчливой женой. Но я хотела бы, чтобы эта ночь была чем-то особенной… для нас обоих.

– Понимаю.

– Было бы неплохо, если бы тут оказалась ванна.

Харт встал.

– Сейчас посмотрим. Ванна, хоть и старомодная, все же имелась, как и все остальное.

– Тебе наполнить ванну? – крикнул он.

Получив утвердительный ответ, он открыл краны и, пока она наполнялась, снял куртку и умылся в раковине. Вытеревшись и причесавшись, он снова направился в спальню. За время его отсутствия Герта постелила постель и положила на нее блузку, юбку и чистое белье.