Приворотное зелье - Берристер Инга - Страница 1

Инга Берристер

Приворотное зелье

1

Моник несколько раз выругалась, прежде чем преодолела извилистую каменистую дорожку, которая вела к владениям Шанталь. Ее небольшой дом стоял отдельно на краю деревни, в роще, карабкающейся на склон горы.

Она остановилась, чтобы отдышаться, и оглянулась на сверкающее внизу озеро. Чего не сделаешь ради сына! Конечно, она с известной долей иронии относилась к своему предприятию, но — чем черт не шутит — вдруг поможет? В деревне ее уверяли, что Шанталь не меньше ста лет и что не меньше ста человек на их памяти она сделала счастливыми. С молодости Моник обладала живым воображением, к тому же какое-то время увлекалась оккультными науками, поэтому утверждения старых крестьянок пали на подготовленную почву.

Прямо над головой Моник со свистом пронеслась какая-то черная птица, и она испуганно перекрестилась.

Проделав остаток пути, Моник увидела перед собой дом Шанталь, сложенный из грубого камня, изъеденного временем и замшелого. Снаружи ей случалось видеть его и раньше, но внутри она никогда не бывала.

Шанталь оказалась слишком моложавой для своих ста лет и была занята слишком обыденным для колдуньи делом — варила суп.

В ответ на вопрос Моник она бросила на нее быстрый проницательный взгляд из-под кустистых седых бровей, что-то помешала в кастрюле большой ложкой и со странной интонацией протянула высоким, скрипучим голосом:

— Любо-о-овь?.. — Она оторвала красный стручок от связки, висящей под потолком, и стала окунать его в суп. — Много-много перца. — Взяв со стола увесистый кусок телятины и опустив его в кастрюлю, поучительно проговорила: — Много-много мяса. — Щедро зачерпнув ложкой из солонки, решительно закончила: — Много-много слез! А теперь прошу извинить меня, мадам, я очень занята. — Она накрыла кастрюлю крышкой и вышла в другую комнату.

Растерянная, разочарованная Моник спускалась по тропинке и честила себя на все корки. Чего она ожидала? Какие колдуньи? Какие снадобья? Какие заклятия? Какой сейчас век? Она не могла видеть, как вышедшая из дома старуха смотрела ей вслед удивительно молодыми и удивительно мудрыми глазами и по-доброму улыбалась.

Грейс не удержалась и украдкой бросила восхищенный взгляд на мужчину, пересекающего вестибюль отеля.

Высокий, больше шести футов, тридцати с небольшим лет, в темном костюме, с еще более темными волосами, он обладал несомненной аурой мужской сексуальности. Грейс почувствовала это, едва увидев его. Он произвел на нее настолько сильное впечатление, что пульс ее участился, а тело отреагировало самым неожиданным и несвойственным Грейс образом. Всего лишь на мгновение она позволила своим мыслям принять опасно чувственный оборот.

Мужчина повернул голову, и на какой-то захватывающий дух момент ей показалось, что он смотрит прямо на нее, что между ними происходит весьма интенсивное личное общение! Грейс словно вышвырнуло из привычного мира, основанного на рассудительности и практичности, и погрузило в совершенно иной. В мир, где такие сомнительные определения, как «любовь с первого взгляда», имеют смысл.

Любовь с первого взгляда? У нее? Никогда! Грейс решительно вернула и себя, и свой мир на место.

Должно быть, стресс, в котором она пребывает, стал причиной эмоциональной галлюцинации! Мало тебе хлопот? — строго одернула она себя, намного строже, чем любого из самых непослушных своих учеников. Впрочем, нельзя сказать, чтобы она была слишком строга с ними. Нет, Грейс — классный руководитель и директор местной начальной школы — любила свою работу со страстью, которой, как считали некоторые из ее друзей, можно было бы найти лучшее применение. Например, в личной жизни…И именно из-за школы и своих маленьких учеников она с таким волнением ждала этим вечером своего кузена — и соратника по заговору ~ в вестибюле самого роскошного отеля в городе.

— Грейс!

Она с облегчением вздохнула, увидев спешащего к ней навстречу Фила. Кузен работал в нескольких милях отсюда в офисе депутата от их округа, и именно благодаря ему она узнала об опасности, грозящей ее драгоценной школе.

Когда он сказал ей, что крупнейший работодатель в их районе, деревообрабатывающая фабрика, не выдержала конкуренции и может быть закрыта, первой ее реакцией было недоверие.

Городок, где преподавала Грейс, отчаянно стремился избежать судьбы других вымирающих общин. Когда несколько лет назад открылась эта фабрика, она обеспечила приток не только новых средств, но и молодых людей. Именно их дети заполняли сейчас ее классы. Без Них маленькую школу придется закрыть. Грейс страстно отстаивала необходимость для детей образовательных учреждений такого типа. Но местным властям приходится смотреть на веши шире: если число учащихся снизится до определенного уровня, школа перестанет существовать.

Грейс уже проделала немалую работу, для того чтобы убедить родителей поддержать школу. И теперь не могла сидеть сложа руки, когда решалась судьба ее детища, и ждать, когда равнодушный судебный исполнитель опечатает двери фабрики и заставит остановиться сердце их маленькой общины — во имя прибылей какого-то производителя-монополиста! Вот потому-то сегодня она и встречалась с Филом.

— Ну и что тебе удалось узнать? — с тревогой спросила она и отрицательно покачала головой в ответ на предложение Фила чего-нибудь выпить.

Грейс не пила и вообще, как любили подшучивать ее друзья, была слишком чопорной и старомодной для девушки, несколько лет проведшей в университете, а затем проработавшей в колледже. Она даже успела поучительствовать за границей, прежде чем решила, что ее место — в спокойном уголке в самом центре родной страны.

— Значит, так. Он заказал номер в этом отеле — люкс, ни больше ни меньше. Но сейчас его, по-видимому, здесь нет.

Когда Грейс издала вздох облегчения, Фил насмешливо посмотрел на нее.

— Ты ведь сама хотела увидеться с ним, — напомнил он. — Если ты передумала…

— Нет! — отрезала Грейс. — Я должна что-то делать. Его намерение закрыть фабрику касается всего городка. Ко мне уже приходили родители сказать, что им, возможно, придется переехать, и просили порекомендовать хорошую школу в том месте, куда они направляются. У меня и так уже количество учеников близко к минимальному пределу. Если оно сократится хотя бы на пять процентов… — Она тихонько застонала. — А самое обидное это то, что, если бы мы сумели продержаться года два, подросли бы еще дети. Конечно, при условии, что фабрика будет функционировать. Вот почему я и решила встретиться с этим… с этим…

— Кеном Эдвардсом, — закончил за нее Фил. — Мне удалось уговорить администратора дать ключ от его номера. — Он усмехнулся при виде выражения, появившегося на лице Грейс. — Все в порядке, я ее знаю, и я объяснил, что у вас назначена встреча, но ты пришла немного раньше. Так что, думаю, тебе лучше подняться наверх, залечь в засаде и наброситься на него, когда он вернется.

— Ничего подобного я не сделаю! — с негодованием выпалила Грейс. — Все, чего я хочу, — это втолковать ему, какой вред он причинит городку, если закроет фабрику. И попытаться убедить его изменить решение.

Фил скептически смотрел на Грейс, пока та говорила. Ее высокие идеалы — это, конечно, хорошо, но для человека с репутацией Кена Эдвардса они пустой звук. Фил испытывал огромное искушение объяснить Грейс, что теплая улыбка вкупе с изрядной долей женского кокетства могли бы дать значительно больше, чем дискуссия, которую она явно готова была затеять. Однако он знал, как будет воспринято такое предложение. Оно абсолютно противно ее принципам.

Что, по мнению Фила, было очень и очень зря, поскольку Грейс, несомненно, обладала качествами, способными сразить наповал любого мужчину из плоти и крови. Она была потрясающе привлекательной, несмотря на то, что не пользовалась косметикой и старательно скрывала изящные, женственные изгибы своего тела под мешковатой практичной одеждой.