Обеты любви - Берристер Инга - Страница 17

Констанс посмотрела на него широко раскрытыми, потемневшими глазами и недоверчиво спросила:

– Правда?

– Правда.

Голос Мэтта звучал так спокойно, так уверенно, что Констанс поняла: ей уже не очень страшно.

Ванная оказалась очень старой и довольно холодной. При других обстоятельствах Констанс такой дом показался бы тоскливым, ведь в нем не было тех мелочей, которые превращают жилье в настоящий дом. Но теперь стандартная и безликая обстановка ее даже успокаивала. Констанс медленно вытиралась жестким полотенцем, которое нашла в сушилке. После пережитого ужаса и шока все ее движения стали какими-то вялыми и замедленными.

Прежде чем облачиться в рубашку Мэтта, она немного поколебались и нерешительно еще раз потрогала ее, затем все же надела. Она шла из ванной в спальню по коридору, когда снизу раздался голос Мэтта:

– Констанс, с вами все в порядке?

Она слышала, что Мэтт поднимается по лестнице, но не могла сдвинуться с места. Едва взглянув на свою гостью, он нахмурился, быстро поставил на пол чашку, которую нес, и подошел к девушке.

Когда он обнял ее и стал укачивать, словно ребенка, Констанс, забыв обо всем на свете, инстинктивно прижалась к нему, ища защиты и утешения.

– Та фотография… – всхлипнула она, дрожа всем телом. – Он хотел, чтобы на месте этой женщины была я, да? Он хотел сделать это со мной.

– Не нужно об этом думать. Этого он и добивался.

– Но если бы я вошла в дом, пока он еще был там…

Она почувствовала, что Мэтт еще крепче прижал ее к себе.

– Слава Богу, этого не случилось! – В его голосе сквозило неподдельное облегчение. – Вам нужно отдохнуть. Я налил в шоколад немного бренди, это поможет вам заснуть. Вы дойдете сами или мне вас отнести?

Отнести?! Констанс охватило сильнейшее желание бежать из этого дома без оглядки. Она представила, как Мэтт несет ее на руках к широкой кровати. Именно к широкой, предназначенной для двоих… Он медленно расстегивает пуговицы надетой на Констанс рубашки, и его взгляду и губам открывается обнаженное тело… Мэтт опускает ее на благоухающие лавандой простыни…

Пораженная, что эротические видения не оставили ее даже после пережитого шока, Констанс быстро сказала:

– Нет-нет, спасибо… Я сама.

Она отстранилась и быстро пошла в свою комнату. Мэтт, подхватив чашку шоколада, последовал за ней.

– Я оставлю дверь в свою спальню открытой, – сказал он. – И, если я вам понадоблюсь, просто позовите меня – я сплю очень чутко. – И твердо добавил: – Констанс, вы здесь в полной безопасности. Если бы я подозревал, что вам хоть что-то угрожает, вы спали бы не здесь, одна, а рядом со мной.

От взгляда, который Мэтт бросил на нее, у Констанс почти остановилось сердце. Девушка поняла, что он действительно так думает.

А если сказать, будто я настолько испугана, что не могу, просто никак не могу остаться ночью одна?

От стыда ее бросило в жар, Констанс поверить не могла, что подобная нескромная мысль пришла ей в голову. Ока стала ждать, когда Мэтт уйдет. Он поставил чашку с шоколадом на столик и направился к двери, но на пороге остановился.

– Не забудьте, если вам что-нибудь понадобится или захочется, я к вашим услугам.

Единственное, чего мне хочется, это забыть картину полного разгрома в моем доме, сказала себе Констанс, откидывая одеяло. Нет, снова я лукавлю. Разве я не хочу Мэтта? Разве не хочу, чтобы он сейчас был рядом со мной, в постели, обнимал меня и… любил?

Нет-нет, конечно, не хочу, дрожа, убеждала себя Констанс. Этого я совершенно точно не хочу. Просто не могу себе позволить хотеть этого.

Она поудобнее устроилась на подушках, взяла чашку с шоколадом и сделала глоток. Спиртное обожгло горло, и Констанс поморщилась.

Сколько же бренди Мэтт туда налил? – минут десять спустя думала она. Кажется, такая доза может свалить с ног даже лошадь.

Она чувствовала, как постепенно под воздействием алкоголя успокаивается, как тяжелеет голова, а на душе становится немного легче. Констанс незаметно для себя провалилась в глубокий сон.

Проснувшись, она повернулась к окну. В глаза ударил яркий свет, и Констанс удивленно заморгала. Сколько же сейчас времени? Взглянув на циферблат наручных часов, девушка похолодела. Без десяти десять. Невероятно! Я уже давно должна быть на работе!

Констанс вскочила, намереваясь бежать в душ, и вдруг вспомнила, что ей нечего надеть, кроме одежды, которая была на ней вчера. При мысли, что придется натягивать несвежее белье, она с отвращением поморщилась.

Вдруг Констанс заметила на стуле рядом с кроватью зеленый пакет и озадаченно нахмурилась. К пакету была прикреплена записка. Констанс нахмурилась еще больше, когда прочитала ее.

«Надеюсь, что не ошибся с размером».

Она взяла пакет и заглянула в него. Там лежала коробка с трусиками и бюстгальтером. Вынув их, девушка убедилась, что Мэтт действительно угадал размер. В пакетике поменьше она обнаружила зубную щетку и расческу.

Слезы навернулись ей на глаза. Почему-то Констанс была неприятна забота Мэтта.

Он сходил в магазин, купил все это для меня и принес сюда, пока я спала. Девушка покраснела при мысли, что он видел ее спящей и догадался, почему ей нравится спать, уткнувшись носом в рукав его рубашки. Какая чушь лезет в голову! Очень ему нужно разглядывать, как кто спит. Скорее всего Мэтт едва на меня взглянул, но вот почему не разбудил, чтобы я не опоздала на работу?

Работа! Констанс решила, что нужно как можно скорее принять душ, одеться и ехать в офис. Схватив новое белье, она быстрым шагом направилась в ванную. Распахнув дверь, Констанс застыла на пороге, услышав, как Мэтт вскрикнул:

– Подождите минутку!

Но было уже поздно. Широко раскрытыми глазами девушка созерцала вышедшего из-под душа обнаженного Мэтта.

Как она и предполагала, у него было поджарое тело с крепкими мускулами, волосы на груди блестели от влаги и казались очень темными. Констанс захотелось протянуть руку и коснуться их, чтобы узнать, мягкие ли они на ощупь.

Прошло несколько секунд, прежде чем до нее наконец дошло, что она ворвалась в ванную, не постучав, чем смутила Мэтта. Иначе почему он суетливо прикрылся полотенцем?

Осознав, что скромность Мэтта скорее разочаровала ее, чем обрадовала, Констанс густо покраснела.

– И вы же еще краснеете! – воскликнул он. – А что тогда остается мне? Я-то всегда считал, что с визгом заворачиваться в полотенце удел женщины, а не мужчины.

– Я… я думала, вы уже ушли, – пробормотала девушка, не приняв шутливого тона, – так взволновала ее мужественная нагота Мэтта.

– Но я же обещал не оставлять вас одну, – напомнил он.

– Однако вы уходили, чтобы купить вот это. – Констанс вытянула вперед руку, в которой держала трусики и бюстгальтер, но тут же убрала ее за спину, решив, что неприлично демонстрировать дамское белье перед мужчиной.

Мэтт улыбнулся.

– Я действительно не покидал дом. Просто позвонил Марго и попросил купить все это. И еще предупредил, что ни вы, ни я не придем сегодня на работу.

– Не придем?! Но…

– Полицейские непременно пожелают еще раз поговорить с нами обоими, – спокойно объяснил Мэтт. – К тому же я подумал, что вы захотите поехать к родителям. Я могу отвезти вас туда.

– Нет-нет, не нужно! – запротестовала Констанс.

Пожав плечами, Мэтт направился к двери и остановился рядом с Констанс.

– Ты хотя бы представляешь, как сексуально выглядишь в моей рубашке? – тихо спросил он.

От этих слов, от этого интимного тона кожа Констанс покрылась мурашками. Начисто забыв об осторожности, она погрузилась в пучину удовольствия и с замиранием сердца ждала продолжения.

– Констанс?

Девушка поняла, о чем именно он спрашивает, и, закрыв глаза, едва заметно кивнула.

В следующую секунду Мэтт уже нежно обнимал ее, и Констанс впервые с той минуты, когда увидела свой дом разгромленным, удалось забыть и Кевина Райли, и то, что он сделал.

Мэтт гладил ее напряженные плечи, не отводя взгляда от губ. Констанс пронзило острое желание.