Любимая, прости... - Берристер Инга - Страница 13

Надо же быть такой невезучей, чтобы плюхнуться прямо у его ног! – огорченно подумала молодая женщина.

– И что теперь? – спросила Дженетт, очутившись наконец в его комнате.

– Я сниму это с тебя, пока ты не сломала себе ногу, – ответил Висенте и, прежде чем она успела отреагировать, сдернул с нее покрывало.

– Ой! – пискнула Дженетт и, машинально прикрыв руками грудь, впервые взглянула на мужа.

Висенте был в шелковом халате на голое тело, и при виде его загорелого мускулистого торса у нее сразу пересохло во рту.

– Знаешь, странно оказаться здесь с тобой наедине… – неуверенно произнесла она.

– Я бы сказал, что это эротично, – возразил Висенте, подходя ближе, и, запустив пальцы в спутанные волосы Дженетт, откинул ей голову назад. – У меня такое чувство, будто я султан, а ты рабыня и что сегодня я могу позволить себе все, что захочу.

Недоуменно нахмурившись, она нервно рассмеялась. Наверняка он просто пошутил.

– Я бы не советовала заходить настолько далеко…

– Думаю, ты зайдешь настолько далеко, как этого захочется мне, дорогая. – И нарочито неторопливо Висенте прильнул к ее мягким полураскрытым губам.

Это было все равно что поднести зажженную спичку к запалу динамитной шашки – тело Дженетт охватила непроизвольная дрожь ожидания. Подняв голову, Висенте заглянул ей в глаза и вновь поцеловал, на этот раз настолько страстно, что ей, дабы не упасть, пришлось обнять его за плечи.

Он снял с нее бюстгальтер и, не обращая внимания на протестующий возглас, взял Дженетт за руки, не давая ей отвернуться.

– Я соскучился по твоему телу, – признался Висенте.

Лицо ее покрылось легким румянцем стыда. Хотя и польщенная его замечанием, она остро ощущала свою наготу под его внимательным, оценивающим взглядом.

– Приятно будет познакомиться с ним вновь, – продолжил он, касаясь большими пальцами нежных сосков.

Дженетт вскрикнула и невольно задержала дыхание. Тогда, нагнувшись, Висенте поднял ее на руки.

– Куда ты меня несешь? – пролепетала она.

– В мою постель, конечно. Что за глупый вопрос? – ответил он. – Однако ты не такая уж воздушная, как кажешься.

Висенте положил Дженетт на широкую кровать. Он не солгал ни на йоту, был с ней честен. А если Дженетт предпочитает быть оптимисткой и исходить из других предположений, то это не его проблема. Ему ее хочется, да и она не против. Зачем же все усложнять?

Приглушенный свет, отливающий золотом в спутанных светлых волосах Дженетт, лишь подчеркивал белизну нежной кожи и безупречность стройного тела.

– Ты действительно красива… в своем роде, – заявил Висенте почти грубо, как будто боясь дать ей повод возомнить о себе слишком много.

– Это тебе только кажется, – рискнула возразить она.

– Разве Десмонд так не думает?

– Десмонд? – Дженетт удивленно раскрыла глаза, совершенно не понимая, откуда он мог узнать о существовании этого человека, однако не слишком порываясь это выяснять. – Не думаю, чтобы он вообще когда-нибудь обращал внимание на мою внешность. Десмонда так же, как и меня, больше интересует наука…

– Чертовски разумный подход, – сквозь зубы процедил Висенте, недовольный непринужденностью, с которой Дженетт признала свою общность с этим человеком. – Однако в данный момент, как мне кажется, важно лишь мое мнение, дорогая…

Подобная самонадеянность заставила ее сердце болезненно сжаться.

– Поэтому не старайся залезть под простыню, чтобы от меня спрятаться. Прошло так много времени! Дай мне насладиться зрелищем, – сказал он и резким движением сдернул оставшиеся на ней трусики. – Так-то лучше.

Немного отступив, Висенте сбросил халат. Лицо его покраснело от возбуждения. Он часто и неровно дышал.

Дженетт закрыла глаза.

– Нет, смотри на меня! – потребовал он. – Я хочу видеть тебя, видеть по-настоящему… обнаженной…

Окинув взглядом распростертое перед ним стройное тело, Висенте не смог сдержать невольный возглас.

– Боже мой! – В этом возгласе звучали самые неподдельные восхищение и благоговейный восторг. – Ты еще прекраснее, чем представлялась мне в мечтах!

Опустившись на колени, он, быстро протянув руку, остановил Дженетт, внезапно ощутившую себя будто выставленной напоказ и попытавшуюся прикрыть ладонями обнаженную грудь.

– Не надо! – настойчиво повторил он.

Крепко сжав сильными пальцами запястья Дженетт, Висенте завел ей руки за голову, и на губах его появилась чувственная улыбка.

– Никогда не закрывайся от меня, дорогая, – приказал он. – Не пытайся спрятать красоту своего тела. Я твой муж и как таковой имею право видеть любую часть твоего великолепного тела…

Взгляд его горел торжеством и довольством.

– Даже более чем видеть…

Свободной рукой Висенте по-инквизиторски медленно провел кончиками пальцев по ее лбу и ниже, по мягкой округлости щеки.

Я могу касаться тебя здесь… и здесь… – Рука-искусительница приласкала плечо и небольшую, но прекрасной формы грудь. – И здесь…

– Висенте! – воскликнула Дженетт, вздрогнув от прокатившейся по всему телу волны острого, почти на грани боли, удовольствия, когда загорелый палец очертил круг около чувствительного соска.

– Тебе это нравится, дорогая? – Его полный триумфа голос напоминал довольное мурлыканье тигра. – А что, если я попробую сделать так?

На этот раз его горячая ладонь соскользнула с груди и сосок немедленно подвергся нежной ласке влажных горячих губ. Дженетт ничего не оставалось, кроме как откинуть голову назад и, не стесняясь, громко стонать, пока его язык следовал по той же дорожке, что и палец перед этим, а зубы дразнили нежную кожу, приводя молодую женщину в экстаз и лишая последних остатков самоконтроля.

– Прекрасно, – пробормотал Висенте, подняв темноволосую голову и посмотрев на раскрасневшееся лицо Дженетт – А как насчет вот этого?

Висенте захватил губами верх груди и начал осторожно посасывать, пока Дженетт не выгнулась ему навстречу в молчаливой просьбе новых, еще более изощренных ласк. Он тихо рассмеялся, и теплое его дыхание, коснувшись чувствительной кожи, вызвало дрожь в ее теле.

– Тебе нравится, дорогая? – спросил Висенте, когда Дженетт, не выдержав интенсивности чувственных ощущений, что-то протестующее пробормотала. – Не об этом ли ты мечтала долгими одинокими ночами? Хотела ли ты, чтобы я ласкал тебя здесь? А может быть, здесь?..

И вновь его дразнящие пальцы коснулись кожи Дженетт, рисуя эротические узоры на ее грудях, теперь покрасневших от возбуждения. Вяло и безвольно, она все-таки пыталась сопротивляться. Однако, поняв, куда именно направляется рука Висенте, вновь замерла в оцепенении.

Не в силах пошевелиться, Дженетт с замиранием сердца ожидала, что будет дальше. Не отрывая от нее взгляда, ловя малейшую ответную реакцию ее тела, он продвигался все ниже и ниже.

Несколько раз Висенте, делая вид, что передумал, начинал движение в обратном направлении, вызывая у нее возгласы протеста. Затем, заметив, что она прикусила губу, пытаясь заглушить эти звуки разочарования, он, приняв окончательное решение, накрыл ладонью пушистый холмик, средоточие ее женского естества.

– Так вот чего ты хотела, – пробормотал Висенте, делая вид, что удивлен этим открытием. – Почему же ты этого не сказала? Надо было только попросить…

– Висенте!

Голова Дженетт не находила покоя на подушке. Скрыть то, что она сейчас испытывает, то, какой эффект производят на нее его действия, не представлялось невозможным. Она была полностью захвачена обуревающим ее желанием, целиком подпала под его влияние и, самое плохое, ей было абсолютно все равно, как это выглядит в его глазах.

Все с той же торжествующей улыбкой Висенте вновь наклонился и поцеловал ее, подняв такую бурю эмоций в ее душе, что Дженетт даже зажмурилась в напрасной попытке обрести над собой хотя бы подобие контроля.

– Я с самого начала знал, что ты моя. Моя и только моя! Знал, что стоит мне коснуться тебя, поцеловать, как ты уже не сможешь уйти ни к кому другому. Не сможешь даже подумать ни о ком другом, – раздался его голос, полный жестокого удовлетворения.