Дама сердца - Берристер Инга - Страница 3

– Для Пэт это не имеет значения. Все равно она сидит с внуками.

Зато это имеет значение для редактора газеты, мысленно возразила Молли.

– Если вы не уберете свою машину, мне придется идти пешком, – горячо проговорила она, мотнув головой в сторону «лендровера».

Она ожидала, что он рассмеется в ответ, но вместо этого владелец всех окрестных земель широким шагом подошел к своему автомобилю, сел за руль и, включив задний ход, откатил «лендровер» к тому месту, где они могли спокойно разминуться.

Высокомерный наглец, мысленно обругала его Молли, проезжая мимо с высоко поднятой головой и устремленным строго вперед взглядом. Если он хоть на мгновение подумал, что она действительно наслаждалась этим гнусным насильственным поцелуем, то… то…

Жаркий румянец залил ее лицо. Она сердито рванула рычаг коробки передач, проскочив нужное положение, и услышала хриплый скрежещущий звук своего мотора.

2

Полчаса спустя, сидя в библиотеке своего дома за чашкой собственноручно приготовленного кофе, Перигрин-Александр-Кавеней-Стюарт-Виллерс, или Алекс, как звали его друзья и близкие, с сожалением вспоминал о своей сегодняшней стычке с девушкой из газеты. Он вынужден был признать, что вел себя не слишком вежливо.

Единственным оправданием могло служить то, что у него сегодня было весьма тяжелое утро, которое началось с долгого и тяжелого телефонного разговора с мачехой. Белинда позвонила, чтобы пожаловаться ему на свою дочь от первого брака, которая объявила, что бросает университет и отправляется куда-то с группой бродяг.

– Ты должен помочь мне, Алекс. Повлияй на нее, – настаивала мачеха. – Сильвия всегда слушалась тебя.

– Послушай, ей двадцать лет. Она уже взрослая, – устало сказал Алекс, думая про себя, что основной причиной бунта Сильвии, несомненно, была ее мать.

Белинда всегда относилась к дочери как к своей собственности, всячески мешая ее независимости. Алекс сочувствовал Сильвии, этой несчастной, по его мнению, молодой девушке, но старался не вмешиваться в ее отношения с матерью. Он знал, что в этом случае Белинда первая выразит недовольство, и не раз имел возможность убедиться в этом.

Затем был еще один телефонный звонок, из благотворительного фонда, которому отец Алекса передал старинный фамильный замок в отдаленной части горной Шотландии. Сотрудники фонда хотели знать историю гобеленов, которые были обнаружены под панелями викторианской эпохи. Разговор получился долгам и бестолковым, и в конце концов Алекс отослал их к архивисту семьи, троюродному брату отца, который жил в Линкольншире.

Недвижимость не приносила Алексу почти никакого дохода. В его владениях практически бесплатно жили не только родственники, включая мачеху, которая занимала просторную и очень дорогую квартиру в Лондоне, но и многие престарелые слуги. Финансовые советники постоянно твердили молодому графу, что из-за своего мягкосердечия он не только обделяет себя, но и не получает тех денег, которые требовались для поддержания всей этой собственности в надлежащем состоянии.

Но он всегда отвечал, что в жизни есть более важные вещи, чем деньги, – например, долг и ответственность. Старики, с которых он не берет арендную плату, фактически всю свою трудовую жизнь работали на его семью и заслужили спокойную старость.

– Но, подумайте, милорд, – говорили ему, – как было бы выгодно, если бы вы сдали бы эти дома по более высокой цене или просто продали их. Вы ведь не только уменьшаете свои доходы, назначив до смешного низкую плату за это жилье, но и ремонтируете его за свой счет. Так, в прошлом году вы заплатили за полную модернизацию целого поселка в Йоркшире.

Но Алекс в ответ твердо заявил, что он принял решение и не собирается менять его.

Вступив в права наследства, он понял, что с беззаботной и праздной жизнью покончено. Впрочем, она никогда и не была таковой. Управление обширными землями, не говоря уже о фермах и домах, которые располагались на них, постоянно создавало массу сложных юридических и финансовых проблем. Бели бы не проценты с инвестиций, которые когда-то весьма благоразумно сделал его прадед, Алекс вряд ли смог бы позволить себе содержать отцовскую усадьбу, ставшую теперь его главной резиденцией. Деньги прадеда нельзя было назвать богатством, но они позволяли сохранить большую часть наследства, не продавая его.

Алексу вдруг пришла в голову мысль, что встреча с этой медноволосой девушкой была единственным светлым пятном за весь сегодняшний день.

Моя вспыльчивая рыжая девчонка, подумал он.

Моя? Алекс мгновенно одернул себя и нахмурился. Она по-настоящему рассердилась на него, и не без причины, с сожалением признал он. Нужно было сразу представиться, а не ждать, пока она попадется в собственную ловушку.

Какого цвета у нее глаза? Золотистые? Он прикрыл веки, вдыхая пропитавший его рубашку легкий цветочный аромат женских духов, и вспомнил приятное ощущение ее теплого, мягкого и податливого тела.

Разумеется, Алекс знал, кто она такая. Пэт Лоусон говорила ему, что ждет журналистку. Да он и сам мог догадаться. Боб Флери не так давно сообщил, что берет на работу новую сотрудницу, и попросил сдать для нее в аренду небольшой пустующий коттедж у реки.

Да, я вел себя недостойно, снова укорил себя Алекс. Даже если учесть, что девушка сама спровоцировала меня, упомянув о праве сеньора. Нет, мне не следовало целовать ее. Но как это было приятно. Более чём приятно…

Он поспешно отогнал эти мысли. Ему тридцать три года, и он давно уже не позволял себе подобного мальчишества. Нужно принести ей извинения и все объяснить.

Алекс посмотрел на часы. Все равно нужно ехать в город во второй половине дня, так что придется зайти к этой девушке и извиниться.

– Неплохо.

Молли перечитала и с чувством удовлетворения положила на стол страницы статьи, которую написала, закончив работу над интервью с Пэт Лоусон. Довольная своей работой, она подошла к окну гостиной и остановилась, рассматривая открывающийся из него вид.

Это была уютная городская площадь с небольшим сквером посредине. В сквер вела калитка, ключи от которой имели только жители окружающих домов.

Боб Флери считал, что она должна была быть счастлива, получив возможность арендовать один из них.

Молли не могла не признать, что ее новое жилище и в самом деле производит хорошее впечатление. Позади дома начинался сад, длинной полосой спускающийся к реке, и вид из окон задней части здания напоминал деревенский пейзаж. В то же время дом был со вкусом обставлен и оборудован современной техникой.

Из маленькой прихожей двери вели в небольшую, но уютную гостиную и кухню. На втором этаже располагалась спальня и еще одна комнатка поменьше.

Родителям Молли, приехавшим помочь ей устроиться на новом месте, очень понравилось обиталище дочери, особенно кухня и ванная.

– Надо же, здесь есть даже настоящая плита с духовкой, – с одобрением заметила мать, закончив осмотр дома. – И везде так чисто.

– Мистер Флери сказал, что хозяин очень придирчиво относится к таким вещам и требует, чтобы жильцы поддерживали порядок в доме. Пока что мне сдали дом на три месяца. Это как бы испытательный срок.

– Я его понимаю, – заметила мать. – Если бы это был мой дом, я бы не захотела пускать сюда посторонних.

Сейчас, закончив работу, Молли решила, что неплохо бы выпить чаю, и направилась в кухню.

Первое редакционное задание получилось гораздо интереснее, чем она предполагала. Миссис Лоусон, к ее удивлению, оказалась удивительно приятной собеседницей. Пэт успела не только снабдить девушку знаменитыми рецептами своей прабабушки, но и рассказать об истории города, приводя интересные факты из жизни местных знаменитостей – семьи графов Сент-Оутел.

– Они ведут свою родословную со времен Вильгельма Завоевателя, – сообщила Пэт. – Первый граф прибыл из Нормандии, хотя в то время он, конечно, был просто одним из рыцарей короля. Вильгельм наградил его графским титулом за преданность своему сеньору.