Нелетописное - Громыко Ольга Николаевна - Страница 1

– А вот гляньте, господа хорошие, на сию пакость, тьмы мерзопакостное порождение, – надрывался ярмарочный зазывала у входа в перекошенную палатку из грязной холстины, опасно вихляющейся на ветру.

Проходящий мимо маг брезгливо скривил нос. Доносящаяся из палатки вонь наводила на мысль о платной уборной, причем для весьма неприхотливых (или очень страждущих) посетителей.

Тем не менее, желающие «глянуть» все-таки находились. Сначала за услужливо отдернутый полог прошла и почти сразу же с оханьем выскочила толстая баба, беспрерывно осеняющая себя крестным знамением, потом с медяками рассталась парочка сорванцов – эти задержались подольше, одного даже пришлось выволакивать за ухо, чтобы освободить место для следующего клиента.

– А вот кому охота с самой что ни есть близи на монстра лютого полюбоваться, в буркала его злобные плюнуть?!

«Нет, не сортир», – рассеянно подумал маг, высматривая нужную ему лавку. «Видно, какую-то нежить изловил и показывает – упыря или мроеда. За время войны их много расплодилось, работы для практиков невпроворот, даже адептов-старшекурсников приходится для зачисток привлекать. Ох, долго нам еще эту кашу расхлебывать… поздно спохватились».

– Заходите, люди добрые, не пожалеете! – надрывался зазывала. – Тварь страсть как лютая, гнусная и коварная, самого каждый раз аж оторопь берет!

Дальше маг уже не прислушивался, наконец-то заметив молочный ряд. Выбрав самую опрятную и располагающую к себе бабку, он, не торгуясь, купил у нее ковшик свежего козьего молока («вот токо-токо сдоила, ишшо тепленькое!»), аккуратно перелил его во флягу при поясе и прямиком направился к выходу, торопясь вернуться на постоялый двор, где час назад снял отдельную комнату на ночь.

Обратная дорога лежала мимо все той же вонючей палатки. Собственно говоря, «мимо» оно «мимо» и есть, но в этот самый момент зазывалу угораздило выпустить край полога из рук и ветер немедленно задрал его выше крыши, позволив случайному взгляду мимоходом скользнуть внутрь.

Маг споткнулся от неожиданности. Резко развернулся, рывком отдернул только что возвращенный на место полог и, невзирая на возмущенное верещание зазывалы, шагнул внутрь, возмутительно игнорируя протянутую за платой ладонь.

В низкой клетке из намертво склепанных железных прутьев – маг не заметил даже дверцы – сидел, скорчившись, вампир. Голый, грязный, покрытый синяками и ожогами, истощенный до такой степени, что его организм уже перестал регенерировать, да что там – он даже крылья не мог свернуть и они неряшливыми кожаными лоскутами вдоль спины. Поперек груди, точнее – выпирающих ребер тянулся широкий, багровый рубец. Одну, самую страшную рану вампир успел-таки затянуть, но не срастить до конца. Видимо, из-за нее людям и удалось захватить его в плен.

Война только-только закончилась, скрепленный печатями мирный договор торжественно зачитали на всех площадях, но разгоряченные, едва вошедшие во вкус люди продолжали требовать крови, недоумевая, почему им не дали раз и навсегда истребить распроклятых тварей.

И поэтому израненное существо заживо заклепали в клетку и оставили умирать без воды и еды, в собственных нечистотах, на потеху охочей до зрелищ толпы. Сколько он тут уже сидит? Две недели? Месяц? Вампиры очень живучи, а этот, хоть и не светловолосый, явно участвовал в боях. Страж? Похоже на то.

Когда маг носком сапога постучал по одному из прутьев, он даже не повернул головы.

– А вы его каленым железом ткните, – услужливо посоветовал зазывала, все еще надеясь на мзду. – Вона, прут в горшке с угольями торчит!

Так вот откуда ожоги.

Маг со свистом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, пристально уставился на клетку и резко развел руками.

Вампир настолько обессилел, что даже не шевельнулся, когда прутья одной из стенок с натужным скрипом отогнулись вверх. Глаза у него были открыты, но так безучастно смотрели в пустоту перед собой, что маг только покачал головой и, нагнувшись, подцепил вампира под мышки и выволок из клетки. Зазывала вылетел из палатки, словно подхваченный ветром. Маг с трудом удержался, чтобы не швырнуть ему вслед с пяток молний, но ограничился смачным проклятьем. Обтянутый кожей скелет оказался неестественно легким, чуть теплым, и так закоченел в скрюченной позе, что магу стоило немалых усилий ровно уложить его на плаще и быстро, пока короткий ворс еще хранил тепло владельца, закутать. Но нашаренная на шее жилка слабо, неровно пульсировала и маг, вскинув длинный сверток на плечо, поспешил к выходу.

Там уже собралась небольшая толпа, возглавляемая заметно осмелевшим зазывалой.

– Вот он, колдун проклятый, который упыря на свободу выпустил и вместе с ним драпать собирается! – завопил он, с безопасного расстояния тыча в мага выдернутым из частокола дрыном. Предпочтения остальных разделились между кольями и булыжниками, хотя маг с презрением заметил двух рыцарей с мечами и одного дайна – пока, впрочем, мнущегося с краешку и просто прислушивающегося. Прочие расы отводили глаза и торопились поскорее миновать место назревающей потасовки, чтобы самим не подвернуться под руки разгоряченной толпе.

Маг мог пустить в ход боевые заклинания, что почти наверняка закончилось бы не одним десятком трупов и долгим судебным разбирательством, а то и тюрьмой. Мог трусливо и, увы, безрезультатно заорать «Спасите, убивают!!!», ибо городская стража и так прекрасно видела, что происходит на ярмарочной площади, но вмешиваться не спешила. Мог, в конце концов, с досадой бросить свою ношу под ноги главному зачинщику и, воспользовавшись возникшей суматохой, открыть одиночный телепорт и перенестись прямо на постоялый двор, а уж оттуда поскорее дать деру из городка, ибо обманутая толпа наверняка кинулась бы его искать, по дороге разбухнув в несколько раз.

К счастью, в Совет Ковена Магов дураков не брали.

– Верно, – бесстрастно подтвердил маг, – я колдун. И властью, данной мне Ковеном и его величеством королем Васаром Седьмым, конфискую эту тварь для алхимических опытов. Разумеется, ее владельцу полагается денежная компенсация, а мною лично выражается горячая благодарность за содействие в поимке этого монстра.