Принцесса Диана - Берри Венди - Страница 42

— Я так рад, что нахожусь здесь, а не в Сандринхеме, — сказал он мне и подмигнул: — Сегодня обойдемся без этих чертовых овощей.

В воскресенье днем Диана с сыновьями пришла в буфетную, чтобы попрощаться перед отъездом. Хотя в этом не было ничего необычного, я была удивлена и встревожена ее словами. Поблагодарив за заботу, она отвела нас в сторону и тихонько сказала:

— Что бы ни случилось, я хочу, чтобы вы знали: это был действительно счастливый уик-энд. Это очень важно для меня и мальчиков.

С этими словами она усадила детей в машину и повезла в школу.

Помахав им вслед, мы с Полом переглянулись.

— Что-то назревает, — задумчиво повторил он. — И одному Богу известно, что может произойти.

Принц еще не вернулся из Сандринхема, когда во вторник 8 декабря раздался телефонный звонок из Сент-Джеймского дворца. Это была леди Джейн Стретклайд, ведающая персоналом. Она сказала, что завтра приедет в Хайгроув и лично сообщит нам важную новость.

Обычно веселая и общительная, Джейн казалась мрачной и озабоченной и не стала распространяться относительно сути ожидаемого сообщения. Но мы с Полом догадывались, о чем пойдет речь.

— Вот и все, Венди? — спросил он. — Все кончено?

Я кивнула, но попросила пока ничего не говорить Марии и остальным. Мне самой еще не верилось, что это произошло.

В тот вечер телефон в Хайгроуве не умолкал ни на минуту — королевская прислуга со всех концов страны спрашивала, не знаем ли мы, о чем будет завтрашнее заявление. Во дворце хотели одновременно проинформировать о предстоящем разрыве весь штат служащих. Но к тому времени, когда премьер-министр Джон Мейджор стоял в палате общин парламента, готовясь зачитать подготовленный текст, Джейн Стретклайд еще не приехала.

Правда, она позвонила и, извинившись за опоздание, сказала, что выступление премьер-министра, назначенное на половину четвертого, будет транслироваться по телевидению. Мария, Пол, Лита и я сидели в столовой для персонала и с тревогой ожидали самого худшего. Разинув от удивления рты, мы стали слушать сообщение Джона Мейджора:

«Из Букингемского дворца с прискорбием сообщают, что принц и принцесса Уэльские решили расстаться. Их Королевские Высочества не имеют намерения разводиться, и их конституционное положение останется прежним. Это решение было принято по взаимному согласию, и они оба будут принимать участие в воспитании детей. Их Королевские Высочества будут продолжать по отдельности выполнять свои общественные обязанности и время от времени появляться вместе на семейных и государственных праздниках.

Королева и принц Эдинбургский опечалены, но с пониманием и сочувствием относятся к тем трудностям, которые привели к подобному решению. Ее Величество и Его Королевское Высочество выражают надежду, что теперь прекратится всякое вмешательство в личную жизнь принца и принцессы. Они рассчитывают на необходимую степень понимания и такта, чтобы Их Королевские Высочества могли обеспечить счастливую и безопасную жизнь детям и выполнять свои общественные обязанности».

Потрясенные, мы некоторое время молчали. Затем я сказала, что мне нужна сигарета. Я хотела выйти на улицу, но Мария и Лита последовали моему примеру, и мы, сидя за столом, слушали комментарии различных политиков, последовавшие за выступлением премьер-министра.

Через несколько минут приехала Джейн Стретклайд и вручила каждому из нас копию официального заявления. У нее был чрезвычайно серьезный и озабоченный вид, но никто из нас не предполагал, сколь обескураживающие новости ожидают нас. Она сказала что хочет поговорить с Полом и Марией наедине. Мы с Литой вышли, а через несколько секунд послышался громкий плач Марии, очевидно совершенно обезумевшей от того, что ей сообщила Джейн.

— Я не хочу возвращаться в Лондон, — всхлипывала она. — Что будет с нами? Мы были так счастливы в Хайгроуве…

Внезапно в дверях появился Пол. Он был потрясен услышанным.

— Мы здесь больше не нужны, Венди. Нам тут нечего больше делать. Хайгроув собираются закрыть и оставить на съедение моли. Я просто не могу в это поверить.

Затем наступила моя очередь побеседовать с Джейн. Я прошла мимо расстроенной Марии, которую Лита повела в кухню. Джейн сама еле сдерживала слезы. Рыдания Марии лишили ее последних сил.

— Венди, мне очень жаль, но для вас больше нет работы в Хайгроуве. Предстоит сокращение обслуживающего персонала, поскольку, к сожалению, теперь принц и принцесса не будут так часто приезжать сюда. Фрэнсис Симпсон [17] будет ездить вместе с принцем, так как ее услуги там больше не нужны.

Я не знала, что на это ответить, и спросила, что будет с приходящей прислугой. Джейн объяснила: эти люди по-прежнему будут работать, когда потребуется, а сокращение коснется только занятого полный день персонала. Я поблагодарила ее и, еще не придя в себя, отправилась, на кухню успокаивать Марию, продолжавшую истерически рыдать.

— Как они могли так поступить с нами? — стонала она. — Они просто играют человеческими жизнями. У нас здесь был дом, а теперь все летит к черту!

Меня известили, что будут платить жалованье до июля, но к тому времени я должна буду покинуть флигель. Я провела здесь восемь лет и не собиралась искать другое место. Подобно Марии, я была расстроена свалившимся на голову несчастьем и боялась грядущих перемен. Для плохих новостей подходящего времени не бывает, но то, что все произошло за несколько недель до Рождества, только усиливало наше потрясение.

Тем не менее видимость согласия сохранялась. На следующий день принц и принцесса вместе присутствовали на ежегодном рождественском приеме для персонала в Кенсингтонском дворце. В соответствии со строгим придворным этикетом ни хозяева, ни гости не касались темы расставания принца и принцессы. Чарльз и Диана нервно улыбались, разговаривая с приглашенными и благодаря их за нелегкий труд в прошедшем году. Но по дороге домой мы обсуждали, что ждет нас впереди.

— Не знаю, как они все это выдержат, — говорил Пол. — Это нереально.

Это было мое последнее Рождество в Хайгроуве. Праздничную вечеринку устроили в одном из лондонских ресторанов. К своему ужасу я обнаружила, что сижу не в главном зале. Только тогда до меня, наконец, дошел смысл случившегося. Из-за предстоящего увольнения меня посадили за маленький столик в боковом зале, где я не могла никого видеть и не слышала произносимых речей. Сидевшая рядом Джейн Стретклайд заметила мое разочарование. Ординарец из Хайгроува посочувствовал мне, выразив сожаление по поводу того, что со мной так обошлись. Я воспринимала случившееся не иначе как оскорбление, и весь вечер был испорчен такой ерундой, как место за столом. Положение усугубил вошедший Колин Тримминг, который сказал сидевшему с нами полисмену, что нашел для него место в главном зале. Я чувствовала себя совершенно несчастной и не могла понять, почему со мной так поступили. Это было жестокое унижение.

1993

Глава 19. Прощание с Хайгроувом

Я не видела принцессу до начала нового года. Диана решила провести Рождество со своим братом, графом Спенсером, в Алторпе в графстве Нортгемптоншир и была вынуждена на часть каникул расстаться с Уильямом и Гарри, поскольку Чарльз хотел взять их в Сандринхем к королеве. Принцесса приехала в Хайгроув поздним холодным январским вечером со своей сестрой Сарой Маккорквидейл, чтобы забрать несколько личных вещей из своей комнаты. Женщины ни с кем не разговаривали, и этот визит держался в тайне даже от полиции.

Под покровом темноты они прошли прямо в гостиную Дианы, где принцесса стала упаковывать альбомы с фотографиями, коллекцию видеофильмов и небольшие картины, которые могли поместиться в машине. Более крупные вещи, вроде большого рисунка углем и карандашного портрета дамы времен короля Эдуарда, акварелей и портретов Уильяма и графа Спенсера, а также нескольких диванных подушек, были отложены в сторону, чтобы их можно было увезти на следующей неделе. Диана оставила для меня записку, в которой указывала, какие вещи взяла, и предупреждала, что через несколько дней приедет забрать крупные вещи и кое-что из мебели.