Таинственный сад - Бернетт Фрэнсис Ходгсон - Страница 8

— А его братья и сестры куда улетели? — заинтересовалась она.

— Кто же их знает? — пожал плечами садовник. — У птиц не заведено жить с родителями. Вырос — и вон из гнезда. Вот и разлетаются они кто куда. А этот оказался умнее других. Сразу смекнул, что с другом жить веселей.

Мэри подошла совсем близко к Робину и посмотрела ему прямо в глаза.

— Знаешь, я ведь тоже совсем одинокая, — поделилась она.

Старый садовник сдвинул кепку на самый затылок, и Мэри увидела, что он совсем лысый.

— Никак, ты та самая девочка, которую хозяину прислали из Индии?

Мэри кивнула.

— Тогда тебе точно уж одиноко, — согласился старик. — Боюсь, тут тебе будет нелегко с этим справиться.

Он взял лопату и снова принялся вскапывать темную жирную землю. Птичка прыгала следом и увлеченно клевала.

— А как вас зовут? — спросила Мэри.

— Бен Уэзерстафф, — перестав копать, ответил садовник. — Я тоже, признаться тебе, одинокий, — невесело усмехнулся он. — Разве что вот этот дружок прилетит. — И старый Бен ласково посмотрел на Робина.

— А у меня совсем нет друзей, — очень тихо сказала девочка. — И никогда не было. Даже Айя меня не любила, и никто со мной не играл.

Жители Йоркшира славятся прямотой. Они как на духу выкладывают собеседнику все, что о нем думают. Старый Бен Уэзерстафф был настоящим йоркширцем из пустоши. И поэтому он тут же заявил:

— Ну и похожи же мы с тобой! Будто из одного куска ткани скроены. И собой оба не шибко пригожи, верно? Как говорится, и с виду кисло, и в нутрях не сладко. Да и нрав у тебя моего не лучше.

Небольшая, но выразительная эта речь прозвучала для Мэри подлинным откровением. Никто ей не говорил ничего подобного. Родителям было некогда, а слуги ее боялись. Они только кланялись и потакали всем ее прихотям. О внешности своей Мэри и вовсе никогда не задумывалась. Неужели она и впрямь выглядит так же ужасно, как старый Бен? А если и нрав у нее не лучше… Стоило Мэри только подумать об этом, и ей сделалось совсем неуютно.

И тут за ее спиной послышалась песня малиновки. Девочка обернулась. Птица сидела на ветке яблони и выводила чудесные трели.

— Ну, видала, какой молодец! — восторженно засмеялся Бен.

— Как вы думаете, для кого он поет? — с робкой надеждой спросила девочка.

— Для тебя, разумеется, — без тени сомнения ответил садовник. — Ясное дело, он хочет с тобой завести знакомство. Видать, понравилась ты ему.

— Ты будешь со мной дружить? — вплотную подойдя к яблоне, спросила Мэри, и голос у нее дрогнул. — Правда, будешь?

Ни один из прежних знакомых Мэри сейчас попросту не признал бы ее. Куда только девались ее угрюмость и грубость? Она говорила с малиновкой таким нежным голосом, какого, кажется, и предположить нельзя было у этой сухой нелюдимой девочки. Даже садовник, и тот удивился.

— Вот ты, оказывается, какой можешь быть! — почесал он затылок. — Ты сейчас говорила с Робином словно наш Дикен, когда он со своими зверями из пустоши заводит беседу. А я-то уж думал, в тебе ничего детского нет.

— Дикен? — переспросила с трепетом девочка. — Вы его знаете?

— Кто ж его тут не знает! — ответил садовник. — Куда ни направишься, везде его можно встретить. Каждая ягода и каждый цветок у него в друзьях. По-моему, даже жаворонки от него гнезд не прячут, а лисы зовут поглядеть на своих детенышей.

Мэри хотела поподробнее расспросить старого Бена о Дикене, но в это время Робин перестал петь и вспорхнул с ветки. Мэри внимательно следила за ним.

— Глядите, глядите, мистер Уэзерстафф! — крикнула она, заметив, что птица перелетела через каменную ограду. — Он снова вернулся туда, куда нет прохода.

— Да он там и в прошлом году жил, — спокойно отозвался садовник. — Сперва он в этом саду на свет появился, а теперь, видать, выбрал подружку среди малиновок. Их там меж кустов роз просто тьма.

— Кустов роз? — заинтересовалась Мэри. — Там что, розы есть?

— Десять лет назад были, — буркнул Бен Уэзерстафф и снова принялся за работу.

— Мне так хотелось бы их увидеть! — мечтательно проговорила Мэри. — Должна же туда вести какая-то дверь.

Старый Бен вонзил лопату в землю по самый черенок.

— Десять лет назад дверь была, а теперь нету, — нехотя ответил он, и лицо его вновь стало хмурым.

— Нету? — не поверила Мэри. — Разве так может быть?

— Может! — сквозь зубы прорычал старый Бен. — И вообще, этот сад — не твоего ума дело. Советую тебе хорошенько запомнить. А теперь иди. Некогда мне больше с тобой водить время.

Он с трудом вытащил из земли лопату, положил ее на плечо и, не произнеся больше ни слова, побрел в сторону.

Глава V

ПЛАЧ В КОРИДОРЕ

Каждый новый день в Мисселтуэйт Мэноре казался Мэри в точности похожим на предыдущие. Едва открыв глаза, она видела Марту. Горничная стояла на коленях перед камином и разводила огонь. Затем Мэри завтракала в детской, где по-прежнему не было ничего интересного. После завтрака она разглядывала в окно пустошь. В какую сторону ни посмотри, пустошь тянулась до самого горизонта. Больше десяти минут Мэри у окна не выдерживала ни разу. Потеплее одевшись, она бежала в сад. Там дул пронзительный ветер с пустоши, и, чтобы согреться, Мэри почти все время носилась по дорожкам. Она и сама не знала, сколь благостно на нее влияют эти прогулки. Свежий воздух и бег разгоняли ей кровь, и день ото дня желтизна на ее лице все больше сменялась румянцем, и даже в глазах появился блеск.

Прошло еще какое-то время, и однажды утром Мэри проснулась от голода. Когда Марта позвала ее завтракать, тарелка с кашей не вызвала у нее привычного отвращения. Схватив ложку, она принялась есть и не останавливалась, пока не опустошила тарелку.

— Сегодня ты завтракаешь прямо как человек, — удовлетворенно покачала головой Марта.

— Наверное, просто каша какая-то вкусная, — отозвалась смущенно девочка, которая сама не понимала, что с ней творится.

— Каша, какая обычно, — возразила горничная. — Это все воздух пустоши. Он завсегда так воздействует. У моих братишек и сестренок тоже от пустоши аппетит, да только заполнить желудки им нечем. А у тебя и аппетит, и еда. Вот и радуйся. Продолжай играть цельный день в саду. И мяса нагуляешь, и у лица цвет появится лучше некуда.

— А я там не играю, — серьезно проговорила Мэри. — Там играть не во что.

— Не во что? — возмущенно переспросила Марта. — Так не бывает. Видно, ты просто играть не умеешь. Поглядела бы ты на наших ребят. Они играют и камнями, и палками. Позорче смотри вокруг и завсегда отыщешь что-нибудь интересное.

Мэри к совету Марты прислушалась. Правда, она смотрела по сторонам больше не для игры. Ей не давал покоя Таинственный сад. Несколько раз Мэри выслеживала Бена Уэзерстаффа. Она подходила к нему и пыталась завести разговор, но старик неизменно давал ей понять, что он чересчур занят и не может тратить попусту время. Однажды Мэри дождалась, пока старый Бен сел отдохнуть. Но, едва завидев ее, он вскочил с земли, взял лопату и быстро ушел.

После этого случая Мэри оставила старого Бена в покое. Если он ей не хочет помочь, она и без него справится! Она все чаще и чаще обходила стены садов. Вдоль них шла дорожка с цветочными клумбами по краям, а стены были густо увиты плющом. Приглядевшись внимательней, Мэри заметила, что на коротком отрезке стены плющ гораздо гуще и зеленей, чем в других местах. Похоже, его тут давно не подравнивали. Но почему? Мэри в задумчивости разглядывала длинную ветку плюща, которая раскачивалась на ветру. Вдруг сверху послышались звонкие трели. Мэри подняла голову. На стене красовался маленький друг Бена Уэзерстаффа. Робин пел и, наклонив набок головку, весело поглядывал одним глазом на девочку.

— Ах, это ты! — обрадовалась она.

Ей, которая так не любила выражать своих чувств, почему-то сейчас не казалось смешным или странным говорить с этой птицей. И, словно поняв ее, Робин ответил на своем языке. Он принялся прыгать по стене и отчаянно щебетать, будто делился чем-то очень для себя важным. И Мэри прекрасно его понимала. Он желал ей доброго утра, говорил, что ветер сегодня совсем не сильный и солнце ласково светит. В такую прекрасную погоду самое время от души порезвиться. И друг Бена Уэзерстаффа еще веселее запрыгал по стене. Он словно приглашал Мэри последовать его примеру. Так она, впрочем, и поступила. Они немного попрыгали — Робин по стене, а Мэри внизу. Потом Робин полетел вдоль каменной ограды, а девочка побежала за ним по земле. Мэри все бежала и бежала вперед. Лицо ее раскраснелось, глаза заблестели. Сейчас она казалась почти привлекательной.