Мир Смерти на пути богов - Скаландис Ант - Страница 4

– И в чем ты видишь здесь аналогию с сегодняшним случаем? – не понял Язон.

– В том, что они так или иначе стали использовать нашу технику. Сначала наши пули просто летели назад, а теперь следующий этап – из добываемого нами металла они научились делать собственное оружие.

– Но это слишком невероятно! – Язону не хотелось верить в такой кошмар. – Может, это все-таки не животные? Просто какая-то другая, но уже разумная сила выступает на их стороне.

– Насчет разумной силы можно подумать, – воинственно прищурился Бруччо, отправляя обратно в кобуру выскочивший ему в ладонь пистолет. – Но это все-таки именно животные, Язон. Посмотри, пока Тека готовил Мету к операции, я успел изучить вашего печеного ежика. Видишь, у него оставалось в запасе еще три подобных смертоносных снаряда.

– Но разве живой организм может включать в себя органы, сделанные из металла? – спрашивал Язон уже в отчаянии.

– Не может, – печально усмехнулся Бруччо. – Но включает.

В операционной повисла напряженная тишина. Стало слышно журчание воды над умывальником – Тека мыл руки. Откуда-то с улицы донеслась тихая приятная мелодия.

«Вот уж поистине примета нового времени на Пирре, – думал Язон. – Суровые воины Мира Смерти полюбили музыку, а некоторые даже читают стихи и развешивают картины по стенам своих домов».

– И что же теперь будет? – спросил он вслух. – Мы снова проигрываем?

Характерный звук прыгающего в ладонь пистолета донесся сразу с двух сторон: Тека и Бруччо среагировали одинаково и синхронно. Сколько волка не корми, а он все в лес смотрит! Сколько пиррян ни воспитывай, они остаются пиррянами, и, конечно, не стоило произносить вслух такого обидного вопроса. Но Язон слишком уж крепко расстроился, даже перестал контролировать себя. К счастью, обошлось без стрельбы, ограничились напрягшимися мускулами и гневным сверканием глаз. Наконец Язон виновато пояснил:

– Не вижу пока никакого удовлетворительного решения возникшей проблемы. Планета Пирр будто все время на ход впереди нас. Мы ей слово, она нам – десять.

– Я тебя понял, Язон, – глухо проговорил Бруччо, как бы с трудом выдавливая из себя звуки. – Я тоже не знаю ответа. Пока. Но думаю, все это следует обсуждать вместе с Керком и Ресом. Да и Мета не лишней будет. Вот проснется и скажет свое веское слово.

– Ты прав, Бруччо, – только и мог ответить Язон.

Ему, автору самого первого мирного проекта на Пирре, было невыносимо больно чувствовать, как рушатся на глазах с таким трудом и с такой любовью выстроенные надежды, рушатся именно теперь, когда зазвучала на улицах музыка, резко снизилась детская смертность и смертность вообще, когда подавляющее большинство маленьких пиррян стали доживать до зрелого возраста и у них уже появились нормальные мечты о полетах в космос. И вот именно сейчас кто-то или что-то наносило им новый сокрушительный и подлый удар!

Совещание получилось очень коротким. Даже не утренняя планерка на большом заводе, где каждый торопится дойти до рабочего места, чтобы не сбить ритм, не упустить бодрого настроя всех операторов в цехах. Скорее это напоминало экстренный военный совет во время короткой передышки между двумя отчаянными атаками. Никто не предлагал ничего нового. Изучать, сражаться и, если надо, умереть – так коротко и мрачно можно было бы резюмировать первую серию высказываний. Вторую серию открыл, всех удивив, Керк. Он поднялся и заявил следующее:

– Кажется, настал момент, когда нам просто необходимо покинуть планету Пирр всем, до единого человека. Отступление как тактический ход мы уже использовали однажды. Но тогда здесь оставался Накса и его люди. В этом и заключалась наша ошибка. Теперь мы должны провести чистый эксперимент: Пирр без людей. Тем более что нам есть куда уходить. Мутации боевых организмов прекратятся, и они погибнут сами собой. Вот тогда и вернемся.

Ошарашенное молчание было ему ответом. А потом заговорил Рес:

– Не согласен. Всем уходить нельзя. Это будет полная и окончательная капитуляция. Не надо питать иллюзий по поводу хитрых маневров. Это не хитрость, а глупость. Даже один человеческий организм может противостоять здешней природе, а вот оставив на произвол судьбы не понятую нами флору и фауну, безусловно, представляющую на сегодняшний день грандиозную силу, мы рискуем своими руками превратить планету Пирр в новый астероид Солвица, только размером больше. Враждебные людям твари покроют всю его поверхность, создадут силовое поле, и уже никогда ни один человек не сможет вернуться сюда. Никто не знает, сколько времени понадобится им на это, тем более невозможно даже предположить, чем случившееся будет угрожать остальному миру. Но риск огромен! Уверяю вас.

Поразительно, но по ходу спора Керк и Рес как бы вдруг поменялись ролями! И на Язона это произвело крайне удручающее впечатление. На остальных вроде бы тоже, однако они старались не подавать вида, сдерживать свои эмоции и потому, должно быть, избегали смотреть друг другу в глаза. Второй после Язона инопланетник Арчи, допущенный в святая святых планеты Пирр – кабинет Керка, да еще во время столь важного совещания, вообще помалкивал, понимая, что любое неосторожное слово может стать его последним словом в этой комнате. И хорошо еще, если просто выкинут за дверь.

Только Язон и попытался высказать особое мнение, при этом откровенно суммируя все, что услышал за последний час:

– Покидать планету, конечно же, нельзя, но меры предосторожности должны быть усилены не вдвое, не втрое – вдесятеро. Программу научных исследований – не свертывать, а ускорять. Кстати, новые данные сами по себе значительно катализируют понимание нами сокровенного смысла пиррянских процессов. Я не пытаюсь вас утешить – это действительно так. И наконец…

Язону страшно не нравилось собственное выступление. Он чувствовал, что говорит какие-то пустые и лишние слова. Ну конечно, он тянул время! Он еще просто не придумал, как объяснить друзьям-пиррянам необходимость своего немедленного отлета в такой тяжелый для планеты час. Сам-то он понимал, что и там, в центре Галактики, где его ждут некие совсем особенные чудеса, придется снова решать все те же проблемы Пирра. И он сумеет подойти к ним с оригинальной, совсем новой, неожиданной стороны. А по-другому проблемы Мира Смерти все равно не решались. И бессмысленно торчать сейчас здесь, тупо отрабатывая версию о занесенной Солвицом на Пирр «энергии зла» или пытаясь «лечить» планету согласно последней медицинской теории Арчи: дескать, телепатическая связь между пиррянскими организмами – это обыкновенная инфекционная болезнь, дело за малым – обнаружить возбудитель и подобрать лекарства. Все это бессмысленно, чувствовал Язон, нужен новый мощный импульс извне.

Но вот как объяснить это прямодушным пиррянам, ожидающим от него, как от волшебника, быстрого и правильного ответа на все вопросы сегодня, сейчас?..

– И наконец, – продолжал Язон, – мы должны опробовать на достаточно обширной площади криогенный метод. Да, это дорого. Это в известном смысле отсрочка, а не решение проблемы. Мы рискуем изменить климат на планете, но, в конце-то концов, замораживание наиболее активных точек…

Кажется, даже самые несообразительные из присутствующих начали понимать, что это – вовсе не «наконец». Криогенный метод – одно из многих вполне разумных, но, в сущности, уже давно обсужденных и отвергнутых предложений. Язон собирался сказать нечто совсем другое. Собирался. Но не успел.

Спасительный сигнал экстренного вызова прервал совещание, зашедшее в логический тупик и, несмотря на десятиминутную продолжительность, утомившее всех, как многочасовой диспут.

Даже информация о том, что экстренный вызов Язона динАльта был связан с незапланированной посадкой в космопорту инопланетного гостя, по данным диспетчеров, вынырнувшего из кривопространства в опасной близости от планеты, – даже такая странная информация никого не удивила и не возмутила, настолько кстати пришелся этот вызов, избавивший всех от ощущения томительной неловкости.