Древнее заклятье - Евтушенко Алексей Анатольевич - Страница 17

То, что открылось его изумленному взору, поражало воображение.

Дом стоял в лесу. Но это был необычный лес. Скорее, это напоминало громадный, с вогнутым полом, зал примерно… нет, Гошка не мог прикинуть размеры этого образования даже на глаз, так как его противоположный край терялся из виду.

Колоннами в этом «зале» служили прямо-таки исполинские деревья неизвестной Гошке породы. Их толстенные (обхватов шесть-семь, не меньше), абсолютно гладкие на вид стволы изящно и легко взметались над землей на сумасшедшую высоту (сотни две метров? больше?). И там, уже почти в небесах, стволы разветвлялись, превращаясь в пышные широкие кроны. Каждая отдельная крона сплеталась ветвями с четырьмя такими же так, что все вместе они образовывали плотную завесу-крышу из веток и больших светло-зеленых листьев, которые иногда странным образом отливали золотом.

Ни один солнечный луч был не в силах прорвать эту мешанину из ветвей и листьев.

Но свет сквозь нее все же проникал, равномерно рассеиваясь по всему пространству «зала». Этот золотисто-зеленоватый свет не давал тени и окрашивал все в удивительной красоты тона.

И еще тишина.

Какая-то первозданная, не тронутая цивилизацией тишина царила в этом мире.

Нет, звуки, конечно, были, и даже довольно много, но они, эти звуки (голоса эльфов, пение птиц, журчание ручья где-то неподалеку) странным образом существовали отдельно от тишины. Дальше, у стволов удивительных деревьев, Гошка видел и другие дома, между которыми ходили эльфы и гномы. Они переговаривались – Гошка прекрасно различал их голоса. Вот где-то звякнуло железо о железо. Вот кто-то заливисто засмеялся. Вот крикнули звонкое «эй, привет!»… И все равно в этом мире властвовала над всем ТИШИНА. Она была здесь ГЛАВНОЙ. А все звуки, которые возникали в ней, имели как бы второстепенное значение. Как-то сразу становилось совершенно ясно, что даже если сюда притащить каким-то образом реактивный «Ил-86», например, и врубить на полную мощность его двигатели, то тишина все равно победит реактивный рев.

Из-за угла выскочил полуголый младший сержант Роман Береза, на ходу растирая полотенцем свое мускулистое тело.

– А, проснулся, соня! – радостно воскликнул он, сверкнув отличными зубами.

– Доброе утро, – поежившись, сказал Гошка.

– Доброе утро. И ведь, действительно, доброе, а? Какое место, Гошка, какое место! В жизни бы не поверил, если бы кто рассказал. Просто сказка, да и только.

– Да, – согласился Гошка. – Лично я до сих пор не могу прийти в себя. Все кажется, что я сплю.

– А ты умойся, – посоветовал Роман. – Водичка в этой бочке… Ух! Любой сон прогонит.

– А как же вчера? – поинтересовался Гошка.

– Что «вчера»?

– Вчера мы после этой самой водички прекрасно уснули, если мне не изменяет память.

– Знаешь, – улыбаясь, понизил голос Роман, – я сильно подозреваю, что вчера в этой бочке была совсем другая вода. Сонная.

Гошка охотно засмеялся и, снимая на ходу рубашку, отправился умываться.

Большой Совет начался в двенадцать часов по местному времени.

Деревья-великаны, чьи кроны, сплетаясь, образовывали сплошную золотисто-зеленую крышу, росли в некоем подобии неглубокой котловины. Местность здесь заметно понижалась от краев к центру. Вот в этой-то самой нижней точке и был сооружен большой деревянный помост, на котором установили длинный дощатый стол и стулья для членов Совета.

Эльф Илувар, царь леших Лес, незнакомый пожилой и кряжистый гном с длиннющей белой бородой, вила Равина (к изумлению Романа, Гошки и Шуры, она оказалась предводительницей вил), громадный и неуклюжий на вид тролль, посверкивающий медвежьими глазками из-под мохнатых бровей, какой-то скрюченный, довольно неприятный на первый взгляд плосколицый гоблин, совсем маленький, похожий на смешную кукольную мультяшку домовой, – все они степенно расселись за столом на помосте (домовой, чтобы его было видно всем присутствующим, уселся прямо на спинку стула, крепко ухватившись за нее маленькими ручками и скрестив маленькие же ножки в крохотных лаптях). Четверо дюжих троллей, напоминающих ожившие кошмары детских снов, внесли и осторожно поставили по обеим сторонам стола два весьма вместительных чана с водой. В одном из них, как выяснил у Рамсея Гошка, находилась русалка, а в другой – водяной. Ни та, ни другой, однако, пока из-под воды не показывались, чем немало разочаровали Гошку, Романа и Шуру, которым очень любопытно было взглянуть на еще одних представителей сказочных существ.

Прочие же представители Маленького Народца, а среди них и Гошка с младшим сержантом Романом Березой (последний прихватил с собой на всякий случай лучемет, заметив, что многие эльфы и гномы шли на Совет с оружием) и Шурой Уваровой, густо расселись в короткой траве на пологом склоне котловины.

У Гошки буквально разъезжались глаза от невероятного количества прекрасных эльфов, мужественных гномов, лохматых леших, хитрых гоблинов, беспечных вил и многих, многих других сказочных существ, собранных в одном месте, от их странного, причудливого, а зачастую и жутковатого вида.

– Сколько же здесь… народу? – нагнулся к Рамсею Роман.

Гном привстал и окинул внимательным взглядом склон.

– Тысячи полторы душ будет, – уверенно заключил он. – Это отнюдь не все, разумеется. Пришли только те, кому положено прийти. Самые, скажем так, активные. Некоторые, правда… не захотели. Я, например, что-то не вижу кикимор и нявок. Хотя… наверняка их разведчицы наблюдают за нами оттуда, – Рамсей показал глазами на зеленую завесу, раскинувшуюся высоко над котловиной.

– А тебе разве положено тут находиться? – бесцеремонно пихнула гнома в бок Шурка. – Ты ведь еще по гномьим меркам маленький, так?

– Вообще-то да, – вздохнул нисколько не обидевшийся Рамсей, – но мне в виде исключения разрешили. Ведь это я обнаружил Гошу и привел его сюда, – добавил он гордо.

В это время со своего места поднялся Илувар, и шум на склоне мгновенно стих, как бы схваченный в кулак невидимой и властной рукой.

Большой Совет начался.

Позже, вспоминая и обдумывая происшедшее, Гошка спрашивал Леса, чьей победой, по его, Леса, мнению, закончился бы Совет: тех, кто предлагал воспользоваться помощью и оружием с Земли-один (гномы, домовые, вилы и русалки), или тех, кто считал, что нужно оставить все как есть или, на крайний случай, справляться своими силами (тролли, гоблины, водяной – за то, чтобы оставить все как есть, и эльфы с лешими – за борьбу со злыднями своими силами).

– Не знаю, – пожал тогда худыми плечами Лес. – Слава Мастеру, что мы не успели тогда проголосовать – к дисциплине Маленький Народец не очень-то приучен. Кроме гномов и эльфов, конечно, – добавил он, подумав.

Да, проголосовать они не успели.

И Роман, который, как самый старший из людей, должен был выступить на Совете, не успел этого сделать…

Прения достигли самого разгара, и Гошка уже в третий раз заметил вслух, что все происходящее уж очень живо напоминает ему родной российский безалаберный парламент, когда откуда-то сверху из-за золотисто-зеленой «крыши» раздался тонкий пронзительный крик трех или четырех труб.

– Злыдни!! Это злыдни!! – воскликнул Илувар, и его мощный звучный голос перекрыл и тревожный голос труб, и беспокойный гвалт собравшихся. – Они приближаются! Всем – под землю! О месте и времени следующего сбора будет сообщено особо! – и он ловко спрыгнул с помоста, подхватив на руки домового.

– Как это… под землю? – растерянно огляделась по сторонам Шурка.

– А вон, смотри, – самодовольно усмехнулся Рамсей и показал рукой, куда именно смотреть.

– Вот это да! – одновременно вырвалось у Гошки и Романа, а Шурка тихонько, по-девчоночьи, ойкнула.

В четырех местах большие куски поверхности склона вдруг дрогнули и быстро поползли вверх, открывая взорам людей, эльфов, гномов и прочих широкие, освещенные изнутри чудесными эльфийскими шарами-светильниками ходы-тоннели, ведущие куда-то вниз, глубоко под землю.

– Наша работа, – приосанился Рамсей. – Гномья.