Благородная разбойница - Берк Синнамон - Страница 19

— У тебя были только домашние учителя, ты никогда не ходила в школу?

Айвори рассмеялась:

— Неужели ты серьезно думаешь, что меня приняли бы в какую-нибудь из академий Аладо, даже если бы я набралась наглости попробовать?

— Наверное, нет. Но ведь это не значит, что тебя не приняли бы в какую-нибудь престижную художественную школу на Земле. Эти наброски, которые ты сделала сегодня, достаточно талантливы, чтобы тебя могли принять в любую из них.

— Ты что, работаешь в свободное время в приемной комиссии.

— Конечно, нет. Но я же могу понять, что является отличной работой, а что нет.

Он видел, что Айвори настроена скептически. Она кивнула:

— Ну да, конечно. Я и забыла: ты же раньше продавал порнографию.

Чейз едва не пролил суп себе на колени и почти проорал ей в ответ:

— Я не продавал порнографию! Сколько раз я должен тебе повторять. Эти фотографии были искусством. И превосходным к тому же.

Айвори ничего не ответила на этот взрыв эмоций. Она просто опять пригубила свой сок и продолжала есть ленч. Несколько минут прошло в неловком молчании, пока она не заговорила снова.

— Ну ладно. Допустим, я тебе верю, — признала наконец она. — Что, по-твоему, было бы лучшим образцом моей работы — лучше, чем эта груда несчастных игуан, обнявших свечки?

Даже Чейз не отозвался бы так резко о ее работе, но описание было действительно очень точным.

— А ты когда-нибудь работала с живыми моделями?

Подумав, что она наконец-то нашла способ отвадить Чейза от совместных поездок, Айвори улыбнулась торжествующей улыбкой. Ее глаза заискрились весельем:

— Вообще-то нет. Когда ты закончишь со своим супом, может, ты разденешься и я поупражняюсь на тебе?

Она предложила это так же небрежно, как когда рассуждала об «астральной пушке», но ведь Чейз не был каким-то экзотическим оружием.

— Ты шутишь? — сказал он.

— С какой стати? Ты все время твердишь, что ты любитель искусства. Я решила, что ты будешь только рад мне попозировать.

Тут она действительно поймала его, но Чейз все же не мог с этим примириться.

— Я был бы рад снять одежду, если бы тебе просто было интересно поглядеть, как я выгляжу. Но сидеть тут тихо с тобой рядом, чтобы ты могла делать свои наброски — нет, ничего не получится. Кроме того, если тебе действительно интересно изучить мое тело, это можно сделать гораздо более приятным способом.

От Айвори не ускользал ни один из постоянных сексуальных намеков Чейза, но она приняла отрешенный вид и смерила его холодным взглядом:

— По-моему, ты кое-что забыл.

— Не знаю, о чем я мог забыть. «Радуга» ведет корабль, у нас полно свободного времени, пока мы не долетим до «Орлиного гнезда». Как я понимаю, нам ничего не мешает заняться изучением друг друга, приятно и не торопясь.

Совершенно не тронутая его настойчивостью, Айвори покончила со своим завтраком и вручила ему пустую тарелку, чтобы тот отнес ее назад на кухню.

— Ты что, забыл, как проснулся голым в клетке?

Чейз отлично помнил этот эпизод, но ему и в голову не приходило, что Спайдер мог быть не единственным, кто видел его в «естественном» виде.

— Ты что, была там? — спросил он, втайне горячо надеясь, что это не так.

Айвори не думала, что можно так смутить Чейза Данкана, но, похоже, его действительно ужасала мысль, что она могла видеть его в таком унизительном положении. Ей казалось, что она должна почувствовать удовлетворение и торжество оттого, что поставила его на место, однако вместо этого она ощущала горькое разочарование и недовольство собой оттого, что снизошла до методов своего отца.

— Тебе нечего стыдиться. У тебя замечательное тело, и твоя татуировка самая красивая из всех, которые я видела. Это изображение индейское, с Северо-западного побережья Америки, верно?

Шеф неоднократно настоятельно советовал Чейзу свести своего Ворона. Эта татуировка была слишком необычной и заметной, по ней его легко было опознать. Очевидно, Спайдер не придал этому значения, но любой художник с минимальным знанием туземного искусства мог легко это определить Теперь его гораздо больше беспокоила возможность быть разоблаченным, чем стыд за свою наготу. Он кивнул:

— Да, это Ворон, так его рисуют индейцы Хейда. Но когда ты в следующий раз увидишь меня без одежды, надеюсь, я буду в достаточном сознании, чтобы это заметить.

— Ну, если ты не собираешься мне позировать, никакого следующею раза не будет. Извини, но я хочу убедиться, что у «Радуги, » не возникло никаких проблем. У меня все еще нехорошее предчувствие, что что-то может идти не так. А мы здесь не в Аладо, у нас нет техслужбы, которую мы могли бы вызвать.

Она поднялась и направилась в рубку. Чейз поспешно отнес посуду на кухню, засунул в мойку и пошел за Айвори. У него были собственные сомнения относительно способностей «Радуги» но он боялся, что Айвори просто что-то заподозрила в ею игре и вовсе не предполагаемые технические неполадки были причиной ее ухода. Интуиция часто бывает важнее простого знания, а она была человеком искусства, ее умением схватывать детали, она должна была обладать сильной интуицией. Но если она и начинает подозревать его в обмане, то ему нужно приложить еще больше усилий для того, чтобы отвлечь ее.

Айвори сидела на месте пилота, он занял соседнее.

— Ну и как она?

— Я сейчас проверяю все системы, но все вроде бы нормально. С другой стороны, осторожность никогда не помешает.

Чейз положил руку ей на колено.

— Согласен, но если ты этим слишком увлечешься, то погрязнешь в тупой рутине и пропустишь все увлекательные приключения.

Айвори оттолкнула его руку.

— Так ты поэтому хочешь работать у моего отца? Ты думаешь, что найдешь у него те приключения, которые ищешь?

Чейз сплел пальцы и лениво потянулся. Он был отличным пилотом, но долгие полеты никогда не доставляли ему большого удовольствия. Это и стало главной причиной того, что он перешел на работу в отделение разведки: теперь его работа проходила в основном на Земле, а не в космосе. Он заворочался в кресле, пытаясь устроиться поудобнее.

— Я же говорил тебе, у меня был небольшой выбор с тех пор, как Аладо поймала меня на продаже картин на сторону. А твой отец ворочает большими делами. Я подумал, что у него может найтись работа и для меня, и она действительно нашлась. Это был вопрос экономический, Ненавижу быть на мели.

— Ты говоришь неправду, Чейз.

Она не верила тому, что он считал самой надежной частью своей истории. Но он не позволил своему беспокойству прорваться наружу и ответил на ее прямой взгляд спокойной улыбкой:

— Принимая во внимание, где ты выросла, я не удивляюсь, что ты не веришь ничему, что слышишь. Здоровый скептицизм — это мудрая вещь, но должен же быть какой-то предел, после которого ты начнешь мне верить. Я надеюсь, что мы скоро доберемся до него, потому что ты мне слишком нравишься и я не могу изображать равнодушие, когда отнюдь его не испытываю.

В этих словах, несомненно, слышалась самая настоящая искренность, но Айвори все еще держалась осторожно.

— Мой отец считает, что я могу держать тебя в качестве домашнего животного, игрушки, но я бы с гораздо большим удовольствием завела себе игуану.

То, что Спайдер разрешил ей использовать его, пусть не любить, — было шагом в правильном направлении. Чейз приободрился, услышав, что Спайдер не проигнорировал его просьбу о поддержке.

— Ты сказала, что для тебя важно равенство, — напомнил он ей. — Для меня тоже, и я не буду игрушкой ни у одной женщины. Это только сделает меня ее рабом, а не равным ей.

Это замечание произвело впечатление на Айвори, и она немного успокоилась.

— Я согласна с теми, кто говорит, что любовь может быть только между равными, но ведь равенство может принимать такие различные формы, что я сомневаюсь, может ли оно вообще существовать.

— Да. Я думаю, что в каждой паре кто-то всегда ярче, или привлекательнее, или трудолюбивее, и из-за этого могут возникнуть трения.