Маг полуночи - Емец Дмитрий Александрович - Страница 44

Новые кроссовки, которые Даф самым наглым образом телепортировала из одной из витрин – плевать на предупреждение Троила не использовать магию, – стояли рядом. Толстый хозяин спортивого магазинчика, на глазах у которого кроссовки улетучились в неизвестном направлении, тихо выпал в осадок и грузно осел на коробку с теннисными мячами. Он видел, как мимо витрины прошла девушка, игравшая на флейте, но к кроссовкам она явно не прикасалась, так как была отделена от них толстенным стеклом.

«И нечего вонять – я спасаю ваш мир. А делать это босиком не всегда удобно…» – подумала Дафна, пряча флейту.

Хозяин магазинчика еще не знал, что Даф, верная принципу стражей света не брать ничего без награды, любезно отблагодарила его даром предвидения. Отныне он всегда знал, сколько денег у пришедшего в его магазин покупателя, насколько серьезны его намерения и не мелкий ли он жулик, мечтающий отвлечь продавца и стянуть швейцарский походный нож с двумя дюжинами лезвий и щипчиков. Впоследствии, если забежать совсем вперед, так как наши дороги с этим героем едва ли пересекутся в дальнейшем, он закрыл магазинчик, открыл оккультный салон, стал практиковать как «Белый маг Федул», отпустил бороду, купил себе подержанный лимузин и, окончательно загордившись, сломал однажды ногу, наступив на незакрепленную решетку дождевого стока. Это лишний раз доказывает, что чем меньше лопухоид знает, тем это полезнее для него и окружающих.

Внезапно Депресняк, разгуливающий по крыше, зашипел и выгнул спину. Он прежде Даф увидел две белые точки. Точки, чем-то отдаленно напоминавшие чаек, возникли в небе где-то над Курским вокзалом и наискось скользнули к одному из расположенных недалеко домов.

– Депресняк, что с тобой, голуба моя? Опять кровавые попугайчики в глазах? – удивилась Даф.

Проследив направление взгляда кота, она заметила стремительные силуэты, когда те уже почти скрылись внутри дома. Бронзовые крылья на груди у Даф ощутимо потеплели. Так они всегда реагировали на близость своих. Опасаясь быть пойманной, Даф нырнула за ограждение, высунув одну голову.

– Это златокрылые! Боевой патруль! Что они тут делают? – прошептала она, обращаясь к коту.

Депресняк, само собой, воздержался от ответа.

– Интересно, кого они ищут? Если нас с тобой, то почему в том доме? Как насчет того, чтобы подлететь поближе и проверить? – продолжала Даф.

Депресняк с его даром влипать в истории был только «за». Он перескочил через ограждение, пару этажей пролетел, как обычный сорвавшийся с высоты кот, и потом лишь открыл кожистые крылья. Даф коснулась углубления в бронзовом амулете и тоже шагнула вниз, ощутив, как воздух пружинит о ее маховые перья. Какое все-таки наслаждение летать!

У нужного окна Даф оказалась почти одновременно с котом. Осторожно заглянув в стекло, они увидели обоих стражей света в момент, когда те требовали у мятого повизгивающего типчика – явного комиссионера – украденный эйдос. Даф узнала Пуплия и Руфина. «Руфин еще ничего, не совсем отстой, а вот Пуплию лучше на глаза не показываться, особенно после моего бегства из Эдема. Он родную бабушку способен задержать за нарушение визового режима и правил пребывания в лопухоидном мире», – подумала она.

Дафне сразу захотелось слинять подальше от неприятностей, но Депресняк поступил весьма в своем духе. Присмотревшись к золотым крыльям, заманчиво покачивающимся на цепочке у Пуплия, кот нашел, что они похожи на птичку, а на птичек Депресняка всегда здорово заводило. Даф пропустила мгновение, когда в глазах у кота появился маниакальный блеск, а в следующий миг стекло уже брызнуло осколками.

Пока Даф собиралась с мыслями, маниакальный котик уже сорвал с Пуплия крылья и, гордый своей добычей, кинулся вверх по лестнице. Стражи последовали за ним.

Воспользовавшись моментом, Тухломон выполз из руны и попытался улепетнуть. Однако его попытка бегства была замечена. Руфин обернулся, поднес ко рту флейту и обездвижил комиссионера заклинанием пленения – древним, как борьба мрака и света. Теперь Тухломон мог только болтать и шевелить зрачками – и больше ничего. Никакой возможности самостоятельно скрыться.

Тухломон лежал и тихонько причитал, постепенно смиряясь со своим грядущим путешествием во мрак. Чья-то тонкая рука просунулась в разбитое стекло и открыла раму. Тухломон перестал причитать и скосил глаза, пытаясь понять, насколько то, что происходит, происходит в его интересах.

С подоконника спрыгнула девчонка с золотым колечком в нижней губе. Она была одета в свитер и потертые джинсы. За спиной висел небольшой джинсовый рюкзачок, из которого выглядывала флейта. На груди у девчонки покачивались на шнурке маленькие бронзовые крылья. Опытный Тухломон сразу сообразил, что это кто-то из стражей света. Вот только что девчонка здесь делает? Возможно, она пришла сюда со златокрылыми. А если нет? У Тухломона забрезжила надежда. Ему вспомнилось вдруг, что он где-то слышал о девчонке-страже с золотым кольцом в нижней губе, хозяйке кота, сильно смахивающего на тех котов, что он видел в Аиде. Мысли четко и торопливо защелкали в сознании комиссионера, как костяшки на счетах.

– Я бедненький, несчастненький! У меня нету сил! Освободи меня! – заныл он.

– За что они тебя так? – поинтересовалась Даф.

– Не спрашивай, дорогуша! Я просто в шоке. Стражики светика позарились на дарх, который милый старый Тухломончик заначил себе на честную старость!.. Ты можешь снять с меня это заклятие? Только сделай это поскорее, пока нехорошие златокрылые дяди не вернулись!

Даф прищурилась. Она уже поняла, как можно использовать Тухломона в своих интересах. Вот только сработает ли? Но попытка не пытка.

– Что ж! Возможно, я и смогла бы тебе помочь. Но с какой стати? По пятницам я милостыню не подаю!

Внезапно глаза у комиссионера вспыхнули, а лицо стало сладким, почти что сиропным. Он наконец сообразил, кто перед ним.

– Знаю! Ты Даф – беглый страж, умыкнувший рог Минотавра стоимостью по меньшей мере в сотню эйдосов! – воскликнул он.

– Серьезно? У тебя головка не бо-бо? Вот уж не думала, что эта мраморная сосуль… ой! – спохватилась Даф, сообразив, что выдала себя с потрохами.

Тухломон просиял. Теперь хитрый комиссионер точно знал, что не ошибся.

– Ты Даф, не спорь! Как насчет услуги за услугу? Ты меня спасаешь от этих двух головотяпов, я же… ну тоже что-нибудь для тебя сделаю.

– Звучит как-то размазанно. Мне нужна вполне конкретная услуга. Ты отведешь меня к Арею. Я скрываюсь, и мне нужна помощь, – сказала Даф.

Тремя площадками выше истошно мявкнул Депресняк. Кажется, стражи все же настигли его.

Услышав имя своего шефа, Тухломон пытливо и подозрительно уставился на Даф.

– Как ты сказала, девочка, к Арею? Впервые слышу это имя! Как бедный маленький Тухломончик может отвести тебя к тому, кого он не знает? – заныл он.

– Ничего. Вот отправят тебя на тысячу лет в Аид – узнаешь, – утешила его Даф.

Тухломон переполошился. Выдавать стражу света, даже беглому, адрес секретной резиденции мрака, где держат самого Мефодия Буслаева, – за это по головке не погладят. Арей и Улита могут здорово на него рассердиться. С другой стороны, тысяча лет во мраке, без возможности свободно шастать в мире лопухоидов – о, нет! Только не это!

– Хорошо, я согласен, – сказал он, надеясь как-нибудь увильнуть. – А теперь скорее – сотри вон ту блокирующую руну на стене. Мне нужна моя магия.

Даф засмеялась:

– Сперва поклянись. Неужели ты думаешь, что я поверю тебе без клятвы!

Тухломон прислушался. Его чуткий слух различал уже голоса стражей. Те возвращались. Депресняк, лишившийся своей «птички», рассерженно шипел им вслед.

– Хорошо, хорошо! Клянусь, сто раз клянусь. Lux ex tenebris![7] – выпалил Тухломон.

Дафна покачала головой:

– Ты мне надоел, мягкоголовый! Ты еще скажи lux in tenebris.[8] Это не клятва. Это девизы! Первый ваш, второй наш… Я вашу клятву комиссионерскую знаю!