Билет на Лысую гору - Емец Дмитрий Александрович - Страница 7

– Дорогуша, вы что, читать не умеете? Не бухгалтерия! – простонал он плаксивым голосом, пытаясь выдавить Хаврона наружу.

Эдя осторожно отлепил от себя руки молодого человека и вытянул их по стойке смирно.

– Без паники! Где пожар? Нету пожара! Моржуев здесь? – сказал он строго.

Красногубый молодой человек озабоченно воззрился на Эдю.

– Андрей Рихардович занят. У него скоро запись. А вы ему, собственно, кем приходитесь? – спросил он с внезапным подозрением, косясь на крепкие плечи Эди.

– Я ему всем прихожусь! Другом, товарищем и братом, – с раздражением ответил Хаврон.

– В каком смысле «товарищем»? – забеспокоился курчавый церберенок.

– Не вибрируйте, юноша! В общечеловеческом. Я должен видеть его немедленно. Перед эфиром. У меня сенсация.

– Дорогуша, тут у каждого сенсация! И хоть бы что-нибудь стоящее! – с облегчением затараторил молодой человек. – Вам нужно было позвонить по телефону и оставить сообщение. Как вы, собственно говоря, сюда попали? Кто вам выписал пропуск?

– Юлий Цезарь, – ляпнул Эдя.

– Юрий Цезаревич? В нашей редакции такой не числится! – заявил красногубый. – Из сего я заключаю, что пропуска у вас нет… Уходите, дорогуша, по-хорошему! Позвоните завтра секретарю строго с десяти до двух и сообщите ему свои предсказания. В другое время их у вас не примут.

– А кто секретарь? – спросил Эдя.

На щечках у курчавого церберенка появились злорадные ямочки.

– Я секретарь. Не мешайте работать! – сказал он.

Эдя почувствовал, что начинает злиться. За спиной у красногубого он внезапно углядел дверь, сиявшую золотой табличкой «А. Моржуев».

– Говорю вам, у меня сенсация! Мне нужен ваш шеф! – тихо повторил он, загипнотизированно глядя на заветное мерцание.

– А я утверждаю, что он вас не примет, дорогуша! Уходите!

Осознав, что переговоры зашли в тупик, Эдя решительно сдвинул со своего пути молодого человека и, как тигр, бросился к кабинету. Цербер в прыжке попытался вцепиться ему в штанину, но, промахнувшись, трепетно обнял ножку стула. Воспользовавшись этой внезапно вспыхнувшей страстью, Эдя прорвался за заветную дверь.

Служебное обиталище популярного телеведущего смахивало скорее на будуар престарелой красавицы. В углу нежился итальянский диванчик с выгнутой спинкой. На маленьком столике окруженный одеколонами и пудреницами гипсовый мальчик вынимал из подошвы занозу. Самым забавным, однако, был огромный телефон с трубкой в форме двух целующихся голубков.

Но, увы, это были лишь детали. В кабинете недоставало главного – его владельца. Сколько Эдя ни вглядывался в итальянский диванчик и вертящееся кожаное кресло, еще хранившее на себе отпечаток вельможного седалища, ему так и не удалось углядеть на них драгоценной плоти Андрея Рихардовича. Телеведущий отсутствовал. Красногубый бульдог охранял пустую будку.

Эдя покинул кабинет и, пройдя мимо церберенка, панически звонившего кому-то по мобильнику, вышел в коридор. Немного поразмыслив, он спустился на один этаж, подошел к самой солидной на вид двери и, воспользовавшись отлучкой секретарши, беспрепятственно толкнулся в начальственную цитадель.

Обставленный по-спартански кабинет был огромен, как футбольное поле. За столом, на котором можно было играть в бильярд, сидел свирепого вида лысый мужчина и просматривал бумаги.

– Вы кто? – спросил он, не поднимая головы.

– Просто человек, – затруднился Хаврон.

– Значит, никто, – утвердительно резюмировал лысый. – Второй вопрос. Вы знаете, сколько стоит мое время?

Эдя честно замотал головой.

– Тогда я вам отвечу. Я почесал нос – и это ваш месячный оклад. Вам все ясно?

– Я безработный. Выходит, вы почесали нос бесплатно, – парировал Хаврон.

Лысый пожевал губами и потянулся пальцем к какой-то кнопке, однако нажимать не стал, а вместо этого с внезапным интересом спросил:

– Кто вас прислал?

– Я сам пришел. Ногами.

Чиновник с раздражением оторвался от бумаг.

– Ответ на уровне бреда. Я спрашиваю: где вы были до того, как пришли ко мне?

– Ну… э-э… этажом выше. В комнатах «Пророка».

– Фамилия?

– Чья? Моя? Хаврон!

– Ваша меня не интересует. Того, кто направил!

– Не знаю фамилии. Красногубый. Шелковая белая рубашка в полоску. Он у них секретарь, – с наслаждением наябедничал Эдя.

Чиновник сделал на бумаге пометку.

– Ясно… От меня вам что нужно? Говорите быстро и уходите.

– Я ищу Моржуева.

Лысый пожевал губами.

– С какой целью?

– Я принес ему пророчество.

– И это все? И за такой ерундой вас прислали ко мне?

– Да, – подтвердил Эдя, зримо ощущая сгущающиеся над церберенком тучи.

Лысый терпеливо взглянул на часы, затем на одну из многочисленных бумажек у себя на столе.

– Подозреваю, что у «Пророка» сейчас запись. Поищите в гримерке. Второй этаж. Первая студия. Проваливайте! Надеюсь, больше никогда не увидимся! – сказал он почти дружелюбно.

Довольный своей предприимчивостью, Хаврон поспешил ретироваться.

Знаменитый телеведущий Андрей Рихардович Моржуев сидел перед трильяжем на стульчике, позволяя гримерше пудрить свой просиявший на всю Россию нос. В жизни Моржуев был маленького роста, слегка оплывший и не такой грозный, как на телеэкране. По его увеличившемуся за счет исчезнувших волос челу бродили скептические морщины, стрелы которых Моржуев готовился вскоре обрушить на зрителей с их нелепыми прогнозами.

– И вы тоже? Сколько можно говорить: оста-вьте меня в покое! Сценарий передачи уже написан! – капризно задребезжал он, когда Эдя втиснулся в гримерную. – Что у вас там? Парад говорящих скелетов? Завтра в Стаканкино вторгнутся легионы мух-бомбардировщиков? Нет?

Ведущий сорвал с плеч полотенце и изящно швырнул его в зеркало. Затем он торжественно поднялся со стула и метнул в Эдю свой козырный испепеляющий взгляд.

– О, небо, нет мне покоя! – воскликнул он трагическим голосом. – Вчера какой-то псих подстерег меня у входа и стал утверждать, что на лапках у муравьев зашифрован код Вселенной. А на той неделе другой псих пророчествовал, что прилетят инопланетяне и заберут всех, у кого открыты форточки. Вы случайно не из их команды? У вас-то форточка закрыта?

– Нет, – сказал Эдя, – но я точно знаю, что…

Моржуев оборвал его красивым движением руки.

– А вы кто, собственно, такой? – загромыхал он. – Современный Нострадамус? Почему я должен вам верить? И потом зарубите себе на носу, у меня передача еженедельная. Телезрители не будут ждать двести лет, чтобы проверить, перенесут ли столицу в Тынду. Если у вас есть близкие предсказания, выкладывайте. Если же нет, выход вон там!

«Пророк» простер палец, чтобы еще одним эффектным жестом указать Эде на дверь, но эффектный жест был испорчен появлением знакомой красногубой физиономии. За спиной секретаря маячил дежурный наряд милиции.

– Вот он, этот маньяк! Ворвался и напал на меня! Я едва спасся! – шипел секретарь.

Два сержанта и один старшина выдвинулись вперед. Гримерша испуганно выронила кисточку. Андрей Рихардович Моржуев величественно скрестил на груди руки. Выигрывая время, Эдя быстро загородился от милиционеров стулом и предусмотрительно повис на лацканах студийного костюма Моржуева. Оказалось, это была роковая ошибка.

– Мой костюм! Он порвет его! – неожиданно тонко завизжал Моржуев.

Два сержанта и один старшина, сопя от служебного рвения, насели и оторвали ноги Эди от пола. Хаврон благоразумно не сопротивлялся представителям власти, но вельможного костюма не отпускал. Красногубый секретарь язвительно улыбался.

– Близкое предсказание – вот оно. Завтра из реставрационной мастерской при Пушкинском музее будет похищена картина «Мальчик с саблей»! Она пропадет среди бела дня, из охраняемого помещения. Видеокамера ничего не снимет. Кто-то наденет на нее носок. На носке будет ценник! – крикнул Хаврон.

Моржуев перестал поправлять костюм и с интересом взглянул на Эдю. Старшина и оба сержанта приостановились. Эдя воспрянул было, но взгляд Моржуева уже потух.