Полотно темных душ - Бергстром Элейн - Страница 69

Молитва не прекратилась, никто из Стражей даже не запнулся на полуслове. Даже Андор, на долю секунды отвлекшись, быстро обернулся через плечо, не переставая повторять слова заклинаний.

Моргот расхохотался. На этот раз Джонатан не вторил смеху отца. Стоя рядом с ним, он с кривой улыбкой смотрел в лицо Ивара. Он и Ивар на протяжении месяцев изучали одну и ту же науку, с его дочерью он был помолвлен. Если Ивар не доверял ему, что ж – пусть так. Джонатану не нужна была ничья помощь, чтобы исполнить то, что должно быть исполнено. Независимо от того, чем закончится эта ночь, он больше не будет колебаться.

Этот момент он и Моргот тщательно спланировали. Полотно не выпустит своих пленников без зова Моргота. Моргот должен был дождаться, пока Джонатан войдет в часовню и вынесет Полотно наружу. Это будет означать полную победу Моргота, и у Стражей не будет никаких шансов. Приблизительно так думал Джонатан, произнося слово, которое должно было помочь ему преодолеть запирающее заклятье Ивара. Он пересек невидимый барьер, не встретив сопротивления.

Прежде чем последовать за сыном, Моргот повернулся к мертвым.

– Сюда! – громко приказал он.

Шеренги его страшной армии качнулись вперед, двигаясь на его голос, однако у ворот снова остановились. Жуткие стоны, прозвучавшие из стен крепости, заставили их отступить, и мертвое воинство, подражая этим древним голосам, завыло и застонало жутко.

Бросив на них короткий пренебрежительный взгляд, Моргот пошел дальше один и остановился, оказавшись во дворе крепости, где Джонатан стоял лицом к лицу со своим учителем.

Никакое мужество не в силах было возместить Ивару недостаток магической силы. Моргот сказал всего лишь слово – и вот и Ивар, и все Стражи замерли без движения, безмолвные, парализованные, в полном сознании ожидающие неминуемой смерти. Когда Джонатан шел мимо них к дверям часовни, Ивару удалось высвободиться из колдовских чар Моргота, схватить юношу за руку и шепнуть один-единственный приказ:

– Забудь!

И хотя Жон выдернул руку тотчас же, как только почувствовал прикосновение, заклинание Ивара сделало свое дело. Тщательно выверенная магическая формула уничтожения в его памяти рассыпалась на отдельные слова и обломки фраз. Поняв это, Джонатан не сдержал гневного восклицания, и его отец немедленно откликнулся.

Ивара внезапно окружило кольцо жаркого пламени, так хорошо знакомого Джонатану. Глядя на то, как кольцо пламени сужается вокруг старого мага, Джонатан вспомнил огненную смерть Алдена.

– Нет! – воскликнул он. – Ты обещал! Вспомни, отец!

Сначала ему показалось, что Моргот еще туже затянул вокруг отца его невесты смертоносные петли пламени, однако кольцо вокруг Ивара пропало так же внезапно, как появилось. Ивар рухнул на землю.

– Остановись! – слабо воскликнул он, однако Джонатан не обратил на него никакого внимания. Он уже отпирал засовы на дверях часовни.

Только после того, как дверь была отперта, он повернулся к своему учителю, который медленно поднимался с земли.

– В этом краю выживает лишь тот, кто скрывает свое могущество. Кажется, именно так ты сказал мне однажды. Помни об этом, когда будешь смотреть, как я делаю то, что должен сделать, – сказал Джонатан, делая шаг внутрь.

Сила Полотна никогда еще не казалась такой непреодолимой и могучей. Джонатан, который чувствовал на своей совести груз стольких смертей, который считал себя виноватым в разорении и опустошении края, едва не поддался соблазну шагнуть вперед, принять свою вину и слиться со складками Ткани. Он помнил, что возможность выбора у него еще оставалась. Сопротивляясь искушению, он отступил на шаг назад, сорвав Полотно с кронштейнов на стене. Сбирающая Ткань затрепетала в его руках, стараясь вырваться, стараясь завладеть его душой, которая и так была плоть от плоти страшной паутины Полотна.

– Скоро… – прошептал он, медленно разворачиваясь к двери, прилагая огромные усилия, чтобы выиграть время и вспомнить наконец нужные слова, которые спасут всех.

Остановившись на расстоянии нескольких шагов от выхода, Джонатан закричал:

– Я не могу выйти! Мне нужна помощь, отец!

– На тебе печать Полотна! – напомнил снаружи Моргот.

– Печать дала мне войти, но выйти я не в силах. Это какой-то трюк Ивара. Его тело должно рассеять чары. Пусть он войдет.

Глаза Моргота сузились, превратившись в узкие, дышащие ледяным холодом щелочки. Он медленно перевел взгляд с дверей часовни на околдованного им мага.

Джонатан понимал сомнения Моргота, однако продолжал стоять на своем. Он был верным сыном своего отца, поддерживая его во всем, включая мучения и смерть. Наклонив голову, он поддался ужасу, который начинал медленно охватывать его. Сражаясь с конвульсиями Полотна, он даже прочел несколько слов заклинания, которое выпустило бы запертые в нем души на волю судеб.

– Освободи его! – снова выкрикнул Джонатан, сделав вид, что не может читать заклинание дальше. – Пусть он войдет, пока Полотно не завладело мной, как оно завладело моей матерью!

Моргот, смеясь, освободил Ивара от своего заклятья и, сжав его плечо ледяной рукой, подтолкнул к дверям часовни. Джонатан уже ждал внутри. Протянув руку, он схватил Ивара за запястье и потянул к себе.

Заклятье, охраняющее часовню, тяжким грузом упало на плечи Ивара.

– Джонатан! – воскликнул старый маг, крепко ухватившись за руки юноши. – Я ничего не вижу! Я едва могу дышать. Пожалуйста, отпусти меня!

Жон не отвечал, мучительно пытаясь изменить слова заклинания. Когда это ему почти удалось, Ивар протянул к нему руки и осторожно погладил пальцы юноши. Нащупав стеклянный стержень в меховом чехле, он прошептал удивленно:

– Ты читаешь заклятье молний, которому я обучил тебя…

– Да, но я не помню слова. Помоги мне! – шепнул в ответ Жон.

В его голосе были отчаяние и мольба. Если бы Моргот услышал эти слова юноши, он сразу бы помешал им.

Джонатан крепче ухватил складки Полотна и, спрятав в нем лицо, проговорил так, чтобы Ивар слышал его:

– Мать… Лейт… мама, помоги нам!

Ивар почувствовал, как страшное давление заклятья часовни ослабло. Он протер глаза и приподнял подбородок Джонатана. Глядя в глаза друг другу, они вместе произносили слова заклинания, а Моргот глядел на них и не мог понять, действует ли Джонатан по своей воле или он превратился в орудие Ивара.

– Джонатан, сын! – взревел вдруг Моргот. – Вынеси Полотно ко мне!

Жон подчинился, медленно двинувшись к двери.

– Нет! – воскликнул Ивар, но Джонатан не обратил на него никакого внимания, механической походкой идя туда, куда влекла его сила Моргота. Ивар схватил его за руку, но Жон потащил его за собой.

Выйдя во двор, Джонатан развернул Полотно перед Морготом. Тот начал читать заклинание, которое высвобождало души из-под власти Полотна, и ткань ожила, задвигалась. Джонатан глубоко вздохнул, прочел коротенькую молитву о спасении своей души и выпустил края ткани. Полотно накрыло его и стало оборачиваться вокруг его тела, лишая силы и гася сознание. Ивар бросился к нему, стараясь высвободить Жона из ловушки. Юноша упал на колени, стремясь, чтобы Полотно поскорее закончило свою страшную работу.

– Внутреннее противоречие… – прошептал он. – Присоединяйся ко мне. Мы уничтожим его изнутри – это единственный способ покончить с теми, кто живет внутри Полотна.

– Мученическая смерть, – прошептал Ивар, одной рукой хватая юношу за руку, а другой сжимая стеклянный стержень в меховых ножнах. Вместе они начали читать заклинание, слова которого тонули в оглушительном шуме, поднятом тварями Полотна.

Когда они произнесли последнее слово, темные души вырвались на свободу, однако огненные стрелы, вылетевшие в тот же миг из руки Ивара, поражали их одну за другой своей колдовской силой и жаром пламени.

– Отец! – позвал Джонатан. – Отец, помоги мне!

Моргот увидел юношу стоящим на коленях. Ивар крепко держал его за руку, а Полотно жадно пожирало жизнь его единственного сына. С криком ярости Моргот прыгнул вперед, взмахнул над головой сжатыми кулаками. Он попытался оттолкнуть Ивара, попытался оторвать Ткань от тела сына, и Джонатан схватился за его сильные руки.