Сын Авонара - Берг Кэрол - Страница 92

– Келли, нам необходима твоя помощь.

– Как всегда. Кто умрет на этот раз?

Она вынуждала меня ответить.

– Твоя бабушка и профессор Феррант верили, что игра стоит свеч. – Я и глазом не моргнула.

Келли стояла в дверях, такая же напряженная и непреклонная, как гранитные глыбы на фоне неба.

– Продолжай.

– Вчера, в грозу, Д'Натель ушел из нашего лагеря и не вернулся. Ты можешь его найти?

– Если только он не применял магию. Мне потребуется какая-то его вещь, что-нибудь личное. До сих пор я следовала за группой. Если не будет чего-то, принадлежащего только ему, я буду водить вас по собственным следам.

Рубашки, оружие, даже кружка… Д'Натель забрал с собой все.

– Даже не знаю…

– Та деревяшка. – Я вздрогнула, когда Баглос заговорил. – Он бросил ее две ночи назад и последние два Дня не вспоминал о ней. – Покопавшись в сумке, дульсе извлек кусок березового полена.

С момента исчезновения Д'Нателя дульсе пребывал в тоске. Весь день его глаза блестели от непролитых слез, его вечные расспросы и болтовня прекратились. И теперь короткие теплые пальцы тоже красноречиво скорбели по потере, не желая выпускать деревяшку, даже когда она оказалась у меня в руке. Мне было неясно, отчего он медлит, пока я не взглянула на березовую пластинку.

Поверхность гладкого квадрата была до половины покрыта резьбой. Цветы, настоящий сад из крошечных цветочков, во всем их многообразии и изяществе цвели на светлом дереве. Когда я провела пальцами по изображению, оно приобрело новую глубину, нежные оттенки и бархатистость. Запах, исходивший от поделки, не был запахом свежеструганной деревяшки, пахло весенним садом. Какое заклятие. Какой артистизм. Я посмотрела на Баглоса, но он отвел глаза. Я долго держала березовую пластину, прежде чем передать ее Келли.

– То, что ты делаешь, не испортит вещь?

– То, что я делаю, не имеет отношения к материи. Я просто буду искать его в этом.

Келли взяла дерево обеими руками и закрыла глаза. Вскоре она положила пластину на стол и прошла через комнату, сложив руки на груди. Вышла за дверь и застыла, наклонив голову.

Роуэн облокотился на стол.

– Нужно время, чтобы это произошло, – пояснил он негромко, его переполняло удивление. – Она говорит, у нее не очень хорошо получается. – Он не сводил глаз с девушки.

– У нее никогда не было наставника. «Третий родитель», так они называют того, кто учит их использовать дар, скрывать его, нести на себе его тяжесть.

– Понять это очень трудно.

– Но ты не боишься?

Не хочешь арестовать ее, привязать к столбу, сжечь…

– Я десять лет учился не бояться того, чего не понимаю. Хоть у моего наставника и не было такого намерения, я благодарен за науку. Но я не вернусь назад… – Он умолк, на его суровом лице читались волнение и искренность, когда он произносил слова, которым не учат солдат.

Я сдвинула пустые кружки в центр стола.

– Яко всегда твердил мне, что я должна верить тебе. Уголки его рта чуть дрогнули.

– Мне он всегда говорил, что ты упряма, но настанет день – и ты увидишь собственные ошибки.

Не успела я найти достойный ответ, как в двери появилась Келли.

– Он где-то рядом.

30

Мы нашли его на развалинах замка, в полулиге на юг от Йеннеты. Келли провела нас к горам по узкой тропинке, петляющей между зелеными холмами. Оранжевое солнце висело уже над западными вершинами, когда на возвышении возникли очертания руин. Келли, шедшая впереди, подождала нас и указала на вершину холма.

– Я пойду одна, – заявила я.

– Я пойду, – возразил Баглос. – Я его Проводник.

– Он приказал тебе выполнять мои команды. Ты подождешь.

Дульсе надулся, но я была убеждена, он забудет все обиды, как только окончательно успокоится. Коротышка не умел долго сердиться.

Роуэну тоже не нравилось, что я иду одна, но я отказалась и от его общества.

– Если не вернусь через час, можете отправляться на поиски, – сказала я. – Но соблюдайте осторожность.

Признаков битвы не было. Никаких часовых. Ни следов копыт, ни тел, ни крови – свидетельств погони и присутствия жрецов. Что бы ни привело Д'Нателя сюда, мечом точно не поможешь.

Зеленый холм венчала груда полуразвалившихся камней. Вытянутые вечерние тени вызывали смутное ощущение присутствия круглых башен и толстых стен, которые когда-то главенствовали над холмами. Только одна часть древней башни уцелела, три стены и несколько провисших кровельных балок образовывали тенистое укрытие. Ветер, напоенный тяжелыми запахами сырой земли и зелени, шелестел травой. Когда я привязывала Огненного Шипа к кусту, разросшемуся под валуном, вверх взвилась стайка воробьев. Я осторожно пробиралась по молчаливым руинам. Мне казалось, что в таком месте не стоит шуметь.

Быстрый осмотр с разрушенной стены подсказал, что Д'Натель, если он здесь, должен быть в остатках башни. Ни его, ни его коня нигде не было видно. Я обошла обрушенную балку и по лестнице из каменных блоков поднялась на остатки каменного пола. Это огромная приемная давно почившего лорда. Здесь был гигантский камин, когда-то давно огонь в нем пылал всю ночь, пока солдаты лорда, его придворные, дети, родственники и собаки ели, пили, устраивались на ночлег на устланном соломой полу. Если бы я верила в привидения, то обнаружила бы их в залитых вечерним солнцем камнях или уловила бы обрывки старинных песен, пьяные шутки и дружескую болтовню.

Дальняя часть башни, над которой сохранилась крыша, была так же пустынна, как и остальные руины. Огорченная, я была готова повернуть назад, когда заметила легкое движение в самом дальнем и самом темном углу. Он жался к стене, словно обиженный ребенок, закрывая голову руками.

– Д'Натель, – позвала я тихо. – Мой принц.

Он не пошевелился. Я осторожно подошла, опустилась рядом с ним на колени, с облегчением уловив исходящее от него живое тепло.

– Д'Натель, скажи, что ты жив. Мы боялись за тебя.

– Уходи отсюда, – прошептал он. – Как можно дальше.

Я выдохнула.

– Почему?

– Пожалуйста. – Он говорил, не разжимая зубов, словно сдерживая крик.

– Я ни разу не слышала, чтобы ты говорил «пожалуйста», наверное, надо бы послушаться, чтобы поддержать в тебе желание повторять это слово. Но я ничего не делаю без причины. Почему я должна уходить от тебя?

– Я больше не могу удерживать их. – Он прерывисто вздохнул.

– Ты имеешь в виду зидов? Поиск? Они снова идут за тобой?

– Непрерывно. – Приглушенный стон слетел с его губ, он еще сильнее вжался в угол, словно уклоняясь от взмаха невидимого хлыста.

«Непрерывно».

– И ты защищал от этого нас.

– Они идут за мной. – Он поднял голову. Глаза запали, кожа натянута. Он изможден. – Вы должны быть как можно дальше.

– Мы не позволим им забрать тебя. Баглос готов отдать за тебя жизнь. И теперь нас больше на два человека. Грэми Роуэн и Келли готовы помогать. Если мы будем вместе, мы сможем защищать друг друга, найти дом, лес…

– Численность людей, дома, леса. Все это не имеет значения, если я привлек их. Они вынудили меня заглянуть в себя, прежде чем я сбежал, и это сводит с ума. Они обещали вернуть мне жизнь. – Он помотал головой. – Вас не должно здесь быть, когда они придут.

– Они не дают жизнь. Ты знаешь это с самого начала, – возразила я. – Ты сам показал мне это на двух пучках травы. Ты воин. Так сражайся.

– Во мне ничего нет.

Населенные привидениями руины, окружающие нас, были не так мрачны, как его голос. Ни единой искры радости в его душе. Ни одного луча вечернего солнца не падало на камни его сознания. Его боль была почти осязаема.

«Уходи, – говорила я себе, в волнении вскочив на ноги. – Сопровождать его – это одно. Обращаться к своему разуму и опыту, чтобы направить его на путь, это лишь правильно. Но это…» Чтобы вырывать душу из объятий отчаяния, нужна духовная связь. Для этого необходимо знать больше, чем я могла почерпнуть из болтовни Баглоса. Знать о его снах и мечтаниях. О чем-то личном, что сохраняется, несмотря на любые перемены. Как можно установить связь с тем, чего нет? «Невозможно. Уходи».