Спящее золото, кн. 2: Стражи Медного леса - Дворецкая Елизавета Алексеевна - Страница 33

– У нас у всех копья на ясеневых древках! Ясень годится!– одобрил эту мысль Гуннвальд.– Я, по правде сказать, такого не ожидал, но если ты думаешь, что вам необходимо драться, то почему бы и нет?

– Скажи, ведь он его не убьет?– тревожно шептала Эльдис, теребя за руку Рагну-Гейду и переводя жалобный взгляд с Вигмара на Гейра.

– Нет, нет,– твердила та, даже не спрашивая, за которого из двух Эльдис боится больше.

Опасаться за жизнь Вигмара Рагне-Гейде даже в голову не пришло. Хотя, впрочем… Говорят, что каждый храбр, защищая свою жизнь. Кто знает, на что окажется способен Гейр, перед богами защищая честь рода?

– Подождать бы лучше до утра!– мудро заметил Стейнмод.– Поединок ночью не прибавит вам чести.

– Мне некогда ждать,– ответил Гейр.– Хегстейн велел мне спешить.

– А боги и ночью видят не хуже, чем днем,– поддержал его Вигмар.– В последнее время все не так, как надо. Я уже привык.

Противники сняли плащи и вошли в огороженное ясеневыми копьями пространство. Костер горел ярко, пламя взлетало высоко, озаряя площадку между валунами трепетным и тревожным светом. У обоих имелись мечи и щиты, и оба держались так спокойно, как будто исход поединка их не касался. Волнение осталось на долгих дорогах, которые привели их сюда.

Гейр напал первым; Вигмар спокойно отвел удар, но сам не спешил нападать. Звон оружия словно разбудил Гейра. До него внезапно дошло, что наконец происходит то самое, о чем он так страстно мечтал в последние месяцы: он бьется с убийцей Эггбранда; он, единственный из всего рода, получил возможность достойно отомстить. Потому боги и заставили его увезти Эльдис с кургана, что это была недостойная месть. Вот только Вигмар, казалось, не понимал сути происходящего и сохранял спокойствие, будто вел учебный поединок с тупым оружием.

Еще несколько ударов – и вдруг Гейр понял, чего Вигмар добивается. Он берег своего противника и выжидал возможность обезвредить, не причиняя серьезного вреда. Вигмар держался с ним как взрослый, играющий с ребенком и в шутку выполняющий все условия игры. И в душе Гейра вскипело возмущение: он не хотел, чтобы его жалели и берегли, снисходительно подыгрывали, когда он исполняет важнейшую в жизни обязанность. Чувствуя, как ярость вздымает на гребне, утраивая силы, он бросился вперед.

Вигмар быстро ловил щитом удары, и лицо его казалось озабоченным. Хотелось как можно быстрее покончить с этим поединком, который, конечно, не сделает их с Гейром друзьями и любящими родичами, но хотя бы позволит спать в одном доме и не опасаться, что враг постарается перерезать горло. Да, он не хотел принимать всерьез обязанность мести, которая была так дорога для Гейра. Вигмар слишком ясно понимал, что, если мертвые оживают, никому от этого не становится лучше. Нельзя позволить, чтобы мертвые утягивали за собой живых. А мир так велик и многогранен, что их мелкая вражда и кипение страстей внутри какой-то округи ничего не значат. Убьет он Гейра или Гейр его – для раудов, фьяллей и той земли, откуда привезли в курган Старого Оленя золотые чаши, ничего не изменится. Так что лучше им обоим жить и давать жить другим. Мир велик – в нем хватит места не только разным людям, но и разным богам.

Рагна-Гейда и Эльдис разом вскрикнули, Хладгуд и Гьердис охнули. Вигмар отскочил назад, а Гейр опустил щит. На его плече быстро расплывалось пятно крови, черное в отблесках огня.

Вигмар вздохнул с облегчением и опустил меч.

– Пусть все боги Асгарда и люди, стоящие здесь, будут свидетелями,– устало сказал он.– Боги отдали мне победу, и это значит, что ни один из нас ничего не должен другому.

Гейр промолчал. Его яростное воодушевление схлынуло, стало все равно. И от равнодушия делалось легче: ответственность незаметно свалилась с его плеч. Кто ее снял – сами боги или Вигмар?– он сейчас не задумывался. Рагна-Гейда и Гьердис уже усадили его, резали рукав, черпали из котла нагревшуюся воду для перевязки, и в нем родилось и крепло убеждение, что все не так уж плохо. Пусть мертвые остаются мертвыми, а Рагна-Гейда вернулась живой – для одного дня и это уже неплохо.

«Ну, вот и помирились»,– думала Рагна-Гейда, глядя, как Вигмар и Гейр едят похлебку вместе со всеми из общего котла. Значит, они больше не считают друг друга врагами. Девушка радовалась, что брат не решил, будто она сама заманила его в хитрую ловушку, а у Гейра было такое отрешенное лицо, точно он совсем и не думал о людях, сидящих вокруг него.

После ужина Борре и Гроди потащили котел к ручью – мыть, а остальные стали укладываться спать. Олейв, носивший понятное прозвище Сова, первым устроился на страже, а прочие быстро заснули. Но Рагна-Гейда не спала, а все поглядывала сквозь опущенные ресницы туда, где лежал Вигмар. Ее снова тянуло к этому человеку, как в те времена, когда ничего еще не случилось, точно поединок с Гейром разбил последние остатки невидимой стены. Бегство снова вплело их в густую сеть человеческих связей, пусть и не ту, что раньше. Раны зажили, как заживает и обновляется все живое, а это значит, их любовь жива.

Рагне-Гейде не давал покоя вопрос: а что с ними будет дальше? Гейру нужно ехать на западное побережье. Она сама могла бы вернуться к хевдингу, где ждет мать и прочие уцелевшие домочадцы. Но Вигмару не стоит там показываться, потому что Ингстейн хевдинг тоже имеет право мстить. Объявление вне закона не отменено, а сделать это можно только на тинге Острого мыса. А когда теперь будет такой тинг? И кто из них доживет до него?

Кажется, Вигмар тоже не спал: ворочался с боку на бок, ощупывал древко Поющего Жала. Наконец Рагна-Гейда неслышно выползла из-под своей шкуры и подошла к нему. Услышав шорох, Вигмар вскинул голову и сел. Увидев девушку, он не удивился, не стал расспрашивать, отчего она не спит, а сразу встал и шагнул в сторону, кивком позвав за собой.

– Пусть отдыхают,– шепнул он, отойдя к самому дальнему из валунов.– Завтра опять ехать весь день…

– Куда?– тут же спросила Рагна-Гейда.– Куда мы поедем?

– Я думаю об этом весь вечер. Мне нечего делать у хевдинга, а твоему брату нужно ехать на побережье. Он ранен, да и вообще – двух человек маловато для такой поездки.

– Ты хочешь поехать с ним?– Рагна-Гейда так обрадовалась, что схватила Вигмара за руку.– Только не говори, что отошлешь меня к хевдингу вместе с Гуннвальдом. Я не поеду.

Вигмар посмотрел в ее заблестевшие глаза и улыбнулся, совсем как раньше. Давным-давно – еще до раскопки кургана и даже до злополучного плавания, в котором они лишились «Оленя».

– А почему ты сказала «отошлешь»?– со скрытой насмешкой спросил он, взяв ее руку в свою.– Теперь с тобой твой брат. Это он может тобой распоряжаться и послать куда-нибудь…

– Я его не послушаюсь!– лукаво прошептала Рагна-Гейда, ласково глядя в глаза Вигмару.– Я всегда буду с тобой. Ты же выиграл поединок и меня – теперь и захочешь, а не отделаешься.

Вигмар привлек ее к себе, она обняла его и впервые за долгие-долгие дни почувствовала себя спокойной и счастливой. Взамен разрушенного прежнего мира вокруг начал незаметно налаживаться какой-то совсем другой мир, но из прежнего удалось сохранить самое дорогое, что у нее было. Вопреки всему прошедшему, вопреки всем законам и обычаям, они с Вигмаром все-таки любили друг друга, сами не понимая почему.

– Но ты понимаешь, кто я такой?– прошептал Вигмар на ухо. Он знал, что для нее это не имеет значения, но хотел очистить свою совесть до конца. Чтобы потом больше никогда не вспоминать об этом.– Давай забудем о тех, кого мы потеряли. Наших мертвых не вернуть, а в Валхалле они помирились. Но я убил Модвида, которому клялся в верности. Не знаю, кто теперь возьмет меня в свою дружину.

– Стюрмир конунг!– легкомысленно отозвалась Рагна-Гейда, знавшая о событиях возле Островного пролива.– Он знает, что ты надежный человек. Конечно, убийством вождя не стоит гордиться, но разве ты сам его выбирал? У тебя не оставалось другого выхода.

– Это все не важно. Убийство остается убийством. Если каждый преступник примется искать себе оправдания, то без труда найдет.