Неизвестный маршрут - Бушков Александр Александрович - Страница 48

Потом из глаз исчезло что-то неуловимое, именуемое жизнью. И Марина проворно подхватила тяжелое тело, чтобы оно не ударилось об пол и не привлекло излишнего внимания живущих внизу.

Моментально проверила карманы. Прихватила бумажник – деньги ей никак не помешают – и пистолет, компактный «Штарк» военного образца с запасной обоймой. Выпрямилась, прислушалась к окружающей тишине.

Пожалуй, она поступила верно. Слишком опасная начиналась игра. Чересчур рискованно в данных условиях поддерживать пусть даже партнерские отношения с этим типом, особенно после того, как он постарался бы извлечь из нее максимум полезной информации – такой и столько, что Марину и в самом деле могли бы после этого обвинить в измене...

Оглядевшись, она взяла со столика старую газету, завернула в нее пистолет и бумажник – больше их деть было просто некуда. На цыпочках прошла к двери, прислушалась.

Удовлетворенно кивнула. Бесшумно повернула круглую головку старинного замка, взялась за ручку, тщательно все рассчитав, рванула дверь на себя.

Водитель, доставивший их сюда, развернулся к ней с похвальной быстротой – конечно, на всякий случай торчал под дверью – принял стойку, но Марина успела мертвой хваткой сграбастать его за запястье. Крутнулась вправо, рванула на себя, головой вперед швырнула в крохотную прихожую – и, когда он пролетал мимо, приложила ребром ладони, без жалости ломая шейные позвонки.

Некоторого шума избежать все же не удалось, но она понадеялась на здешние толстенные стены и перекрытия. Аккуратно прикрыв дверь, Марина присела на корточки и без малейшей брезгливости обшарила труп. Выгребла деньги из бумажника, забрала еще две обоймы – водитель был вооружен таким же «Штарком» – забрала ключи от машины. Подумав чуточку, стащила с водителя куртку, легкую, спортивного фасона, с равным успехом подходившую как для мужчины, так и для женщины. Куртка, правда, оказалась ей великовата, но это не имело особенного значения, вряд ли в этой дыре подмечают малейшие отклонения от высокой моды...

Марина распихала по карманам свою добычу, вышла и на цыпочках спустилась по лестнице. Никто на нее не бросился ни на ступеньках, ни во дворе. Тихая улочка была пустынна, если не считать кур и лежавшей у забора флегматичной свиньи, которую определенно не следовало подозревать в сотрудничестве с путчистами или чьей-то разведкой.

Гостья из Питера преспокойно уселась в машину, завела мотор и не спеша покатила в сторону почтамта. Самое время предаться философским раздумьям о превратностях судьбы: только что была затравленной беглянкой, и вдруг оказалась совершенно свободной, как ветер, с машиной, деньгами и надежным пистолетом... Жаль, что нет времени на лирику.

Понемногу улицы приобретали более цивилизованный вид. Они стали асфальтированными, дома достигали аж пяти этажей, и машин прибавилось. Правда, не настолько, чтобы походило на столицу. Сонное захолустье… Но в некоторых отношениях это даже полезно. К примеру, на улицах практически нет полиции, за двадцать минут она видела лишь одну патрульную машину и одного-единственного постового, отнюдь не смотревшегося олицетворением бдительности.

Имелось и еще одно существенное отличие от столицы – китайцев здесь гораздо больше, едва ли не каждый второй прохожий. Ну да, конечно, чувствуется близость границы. В соседней суверенной республике, расположенной восточнее, китайцев живет примерно столько же, сколько «коренных», и они там, по достоверной информации полные хозяева. И помаленьку просачиваются сюда по своей извечной тактике, словно вода через микроскопическую щелочку в плотине... Та самая капля, что точит камень.

Слежки за ней не было. Вроде бы. Потому что слежку можно вести самыми разными способами, и даже лучший суперагент не должен в этом вопросе становиться чрезмерным оптимистом...

Она остановила машину метрах в ста от почтамта, вошла в здание, непринужденно постукивая каблучками, руки – в карманах куртки, причем правая, конечно, на пистолете. Следовало ожидать любого сюрприза. Подавляющее большинство провалившихся агентов как раз и огребли свои неприятности, когда выходили на связь...

В окошечке с табличкой «До востребования» скучал молодой индивидуум, явно не обремененный работой и при виде Марины мгновенно озарившийся самой доброжелательной улыбкой.

Ответив улыбкой не просто дружелюбной – ослепительной – она безмятежно сказала:

– Тут должен быть конверт для Кати Савич...

Так они с Ритой и договаривались. Указывать свою настоящую фамилию, вероятно, было, опрометчиво, а может, это стало как раз самой выигрышной стратегией. Она пережила несколько секунд жуткого внутреннего напряжения, пока парень в окне, все так же улыбаясь, разглядывал ее, несомненно, лихорадочно придумывая первую фразу для более тесного знакомства. Но потом он положил на стойку белый конверт, и Марина побыстрее его прибрала, воспрянув духом. Улыбнулась и отошла, прежде чем он успел произнести свое вступительное слово.

Села за руль, распечатала конверт. Небрежный почерк Риты: «Гостиница «Сосна», 314». И все, ничего больше. Но и это прекрасно... Если только не ловушка.

Следуя тем самым правилам, которые старательно вдалбливала в голову Рите, Марина, не мешкая, разорвала листок и сожгла его в пепельнице. Оглушительно трещали моторы. Мимо пронеслась очередная компания юнцов и девчонок на маленьких, ярких и вертких японских мопедах. Марина, пока ехала, видела уже с дюжину таких вот кавалькад – надо понимать, здешнее массовое увлечение.

Она развернула купленный пять минут назад в ларьке на углу план городка для туристов, состоявший всего из двух страничек. Список гостиниц... ага... Судя по тому, что означенная «Сосна» располагается на окраине, ее никак нельзя отнести к здешним фешенебельным отелям, если таковые тут вообще имеются, что сомнительно. Ну, молодец девочка! На ходу учится.

Марина резко подняла голову, краем глаза отметив движение за окном. Но это оказалась всего-навсего старая, морщинистая китаянка. Собрав морщины в просительной улыбке, что-то чирикая по-своему, она подняла к стеклу какой-то коряво начерченный чертежик, смахивавший на план города.

Опустив стекло, Марина высунулась. Старуха сразу сунула ей в лицо чертеж, мимикой показывая, что просит помощи, заблудившись в незнакомых местах. Озадаченно хмурясь, Марина присмотрелась, пытаясь что-нибудь разобрать в этих каракулях.

Облачко пахучей пыли, жестких крошек, напоминавших растертые сухие листья какого-то растения, ударило ей в лицо, вмиг залепило глаза и ноздри, попало в рот. Тяжелый, пряный дурман проник в мозг, словно заполнив его тяжелой струей, и Марина рухнула в беспамятство, только и успев опустить руку в карман мешковатой куртки…

Глава пятая

Запад есть Запад, Восток есть Восток...

Возвращение к реальности сопровождалось не то чтобы противными или мучительными, но насквозь незнакомыми ощущениями, не похожими на испытанные прежде. Полное впечатление, что Марина медленно-медленно всплывала, лежа навзничь, со дна какого-то глубокого водоема. Вокруг становилось все светлее и светлее, так, словно чья-то рука аккуратно поворачивала регулятор яркой лампы, зеленоватый полумрак плавно переходил в режущий глаза даже сквозь опущенные веки холодный свет, по телу скользили то ли жирные плети водорослей, то ли маслянистые потоки жидкости, и от пяток к затылку с той же регулярностью прокатывались волны то ли озноба, то ли электрического щекотания. Трудно было описать все это обычными человеческими словами, но ничего похожего прежде она не испытывала.

– Проснулись, госпожа Романова? – раздался деланно бесстрастный женский голос, определенно знакомый. – Не беспокойтесь, это не наркотик, всего-навсего смесь восточных трав, наш маленький секрет... Откройте глаза, не бойтесь, вы среди добрых друзей...

Так уж сложилось, что именно это заявление насчет добрых друзей в жизни Марины частенько означало, что она вновь оказалась среди врагов. Ну, а теперь особенно, учитывая все происшедшее...