Восход шестого солнца - Бенедиктов Кирилл Станиславович - Страница 12

Кастилец аккуратно развернул свиток. Ветхий, потрескавшийся от времени пергамент был покрыт ровными, каллиграфически выписанными арабскими буквами. Чернила местами выцвели, но большая часть текста сохранилась на удивление хорошо.

Во имя Аллаха, милостивого и милосердного! В годы правления халифа Абу Йусуфа был в ал-Андалус купец по имени Карим. Он торговал с меднокожими жителями Драконьих островов и с помощью Аллаха быстро разбогател. Весной 642 года Хиджры корабль, на котором он плыл из Алхесираса в ал-Тин, попал в сильный шторм и был унесен далеко на юг. Страдая от жажды, Карим принял решение высадиться на незнакомом берегу, чтобы пополнить запасы пресной воды. Он обнаружил там селения миролюбивого народа ал-майям и выменял у них немало драгоценного нефрита за свои товары. Чтобы хранить полученное, он основал на побережье укрепленный лагерь Рабд-ал-Хандак, окруженный рвом и частоколом… В тех краях водятся черепахи. Одна такая черепаха — двадцать локтей в обхвате, а в утробе у нее около тысячи яиц. Из панциря ее меднокожие изготовляют отличные щиты… Услышав о том, что в глубине страны нефрита и золота еще больше, чем на побережье, Карим и его люди отправились на юго-запад по старой белой дороге…

— Что это такое? — спросил Кортес, отрывая взгляд от пергамента. — Ваше Высочество собирает старинные рассказы о путешествиях?

— Прошу вас, амир, дочитайте до конца, — голос принцессы прозвучал так кротко, что Эрнандо только хмыкнул и вернулся к документу.

Через пять дней пути они достигли областей, населенных народом ал-киц. Это низкорослые смуглые люди, которые затачивают свои зубы каменными брусками. Вместо денег у них зерна, похожие на бобы. Ал-киц рассказали Кариму о древнем покинутом городе, расположенном на юге… …достигли города, заросшего лесом, и провели здесь несколько дней, разыскивая спрятанные сокровища. В подземелье под белой горой, построенной джиннами, нашли каменную плиту, закрывавшую вход в потайную пещеру. Потребовались усилия десяти человек, чтобы сдвинуть крышку, и когда это удалось, порыв ядовитого воздуха убил двух спутников Карима. Несколько дней Карим ждал, что ветер развеет скопившийся в подземелье яд, и только по истечении некоего срока спустился в пещеру… Он нашел там много сокровищ, достойных самого повелителя правоверных… золотые подвески и колокольцы, нефритовые фигурки и чаши, шары драгоценной смолы, называемой копаль… а также семь изумрудных скрижалей с вырезанными на них письменами. Но когда стали поднимать все наверх из пещеры, разразилась страшная гроза и буря, и под шум грозы воины ал-киц напали на Карима и его спутников. И у них были щиты из кожи животного, называемого ал-тапир, что имеет облик верблюда, и стрелы, смазанные ядом. Карим же и его люди защищались щитами из панциря черепахи, поэтому стрелы не причинили им вреда. Все же под натиском врага им пришлось бежать из руин, бросив там половину сокровищ, и из семи скрижалей они унесли с собою четыре. Когда они вернулись на побережье, меднокожие, видя скрижали, падали ниц и повторяли: «Гугумац, Гугумац», — но что это значит, никому не ведомо, ибо они не умели объяснить. Карим же оставался в Рабд-ал-Хандак до тех пор, пока не закончился сезон штормов, а после отплыл в ал-Тин, оставив в лагере несколько человек, больных лихорадкой и женившихся на девушках ал-майям. После он вернулся в ал-Андалус и прибыл ко двору Его Величества халифа, поднеся ему в дар изумрудные скрижали и золотых птиц искусной работы. Рассказы его о мертвом городе так поразили Его Величество, что он велел записать историю Карима на лучшей телячьей коже и переплести с книгой «История Земель и Стран», хранящейся в его библиотеке в Куртубе…

— Надо полагать, этот пергамент вырван как раз из «Истории Земель и Стран», — предположил Кортес, возвращая свиток Тубалу. — Какое кощунство!

— Это было сделано по приказу самого халифа, — холодно заметил секретарь. — Его Величество предполагал, что принцесса Ясмин в своих странствиях может оказаться поблизости от тех мест, которые посетил когда-то торговец Карим. Именно поэтому лист с описанием его приключений все это время путешествовал с нами… Эрнандо с интересом посмотрел на Ясмин.

— Значит, вы ищете город, в котором этот торговец триста лет назад обнаружил какие-то скрижали?

Ресницы Ясмин дрогнули — словно черная бабочка взмахнула бархатными крыльями.

— Почему же «какие-то»? Именно эти… Послышалось легкое шуршание шелка. Тонкие пальцы принцессы сорвали алое покрывало со стоявшего подле нее походного сундучка — прежде чем крышка распахнулась, Кортес успел увидеть вырезанный на ней знак дома Омейядов.

— Посмотрите, амир, вот то, что сумел вывезти отсюда храбрый Карим.

Скрижали оказались на удивление невелики — с пол-ладони каждая. Четыре многоугольных цилиндра, грани которых были покрыты неизвестными Кортесу символами. Точки, линии, змеящиеся спирали… Кастилец взвесил одну из скрижалей на руке — тяжелая, приятно тяжелая. Внезапно он испытал странное ощущение — будто камень в его руке ожил и шевельнулся. Стараясь не выдать своего удивления, Эрнандо протянул скрижаль принцессе.

— Поразительно, Ваше Высочество, — сказал он вежливо. — Но почему вы думаете, что торговец нашел эти изумруды именно здесь?

Ясмин улыбнулась ему, но промолчала. Вместо нее заговорил Тубал.

— Расположение города точно совпадает с описанием, данным в пергаменте. Остатки лагеря, окруженного рвом и частоколом, находятся на побережье в неделе пути к северо-востоку отсюда. Еще сто лет назад здесь действительно жил народ, называвший себя ал-киц. Наконец, белая гора, построенная джиннами — это явно пирамида, на вершине которой мы сейчас находимся… — Пирамиды есть в каждом городе меднокожих, — возразил Кортес.

— Но не все они облицованы белым камнем.

Служанка Бусайна, грациозно изогнувшись, поставила перед кастильцем маленькую чашечку с кофе. Кортес поднес ее к губам и с наслаждением вдохнул крепкий аромат.

— Йеменский? Небом клянусь, вот по чему я тосковал все эти годы — по-настоящему аравийскому кофе… — Вы ошибаетесь, сеньор Кортес, — лукаво прищурилась Ясмин. — Это зерна, подаренные моему дяде, Омару ал-Хазри, эмиром Драконьих островов. Они выращены на его плантациях в ал-Тин.

— Об этом мало кто знает, — пояснил Тубал. Он отхлебнул свой кофе и одобрительно причмокнул губами. — Кофейные кусты прекрасно растут в здешнем климате, и вкус, сами видите, отменный. Но эмир держит все в тайне. Вероятно, хочет получить монополию на продажу кофе в здешних краях… Однако мы отвлеклись. Итак, кабальеро, теперь вы посвящены в истинную цель нашего путешествия. Мы ищем оставшиеся три скрижали, потерянные когда-то Каримом и его спутниками. Они почти наверняка находятся где-то здесь, в Лубаантуне. Как только рассветет, мы попробуем найти вход в подземелье.

— Значит, все-таки сокровища, — вздохнул Кортес. — Я, кажется, рассказывал вам, что несколько лет назад сопровождал на юг одного купца, мечтавшего отыскать золото тольтеков. У него даже была карта… или то, что он принимал за карту. Лично я думаю, что ее нарисовал какой-нибудь меднокожий писец за три зерна какао. Во всяком случае, карта ему не помогла. Он ничего не нашел…

Тубал пожал плечами.

— На все воля Аллаха, кабальеро. Тем не менее мы попытаемся… — Я бы хотела, чтобы ваши доблестные кастильцы охраняли вход в подземелье, — перебила секретаря Ясмин. — Видите ли, Тубал считает, что нападение на Карима и его людей было неслучайным. Возможно, нам тоже следует ожидать чего-то подобного.

— Хорошо, — после короткого раздумья ответил Кортес. — Я поставлю охрану. Но мои люди не будут заниматься раскопками и не станут никуда спускаться — это не входит в условия контракта.

— А вы? — принцесса удивленно вздернула брови. — Неужели вы сами не захотите увидеть то, что спрятано в тайнике под пирамидой?

— Прошу меня извинить, Ваше Высочество. Если угроза нападения реальна, мне тем более нечего делать под землей.