Город наверху - Булычев Кир - Страница 4

И тут Крони понял, куда его гнала стая. Впереди, поперек узкого прохода, куда он забежал, цепью сидели белые крысы. Такие же, как его преследователи. Загонщики добились своего…

Трубарь огляделся. Сзади был вход в дом. Крони поднялся на две каменные ступеньки и остановился в проеме. Если на него не нападут сзади, он сможет отбиваться.

И тут крысы бросились на него всей стаей. Они, видно, были озлоблены оттого, что он не попался в ловушку. Они прыгали на него, как пауки-охотники, и он рубил не глядя, не обращая внимания на то, как они кусают его, рвут одежду, выхватывают клочья из куртки. Но каждый толчок, каждый новый натиск стаи заставлял Крони отступать на шаг, чтобы крысы не успели забежать сзади.

Крони позволил себе кинуть взгляд назад. Коридор был достаточно узок, по нему можно было отступать, не опасаясь, что крысы тебя окружат. И он стал пятиться.

Спина его уперлась во что-то твердое. Свободной рукой Крони ощупал стенку, еще не понимая, что она – конец всем его надеждам. Стена была сложена из неровных камней и уходила вверх. Тогда Крони снова бросился на крыс.

Они были готовы к его атаке. Давя друг дружку, шипя и скалясь, крысы быстро откатились вглубь коридора, но, когда Крони вернулся к завалу, тут же бросились вперед.

Им овладело тупое отчаяние, когда хочется только одного – сесть, закрыть глаза, а там будь что будет. И стая ощутила, что противник сдал…

Но тут Крони сообразил, что не сможет сесть, крысы все равно не дадут передохнуть. И стремление добиться у крыс права присесть, отдохнуть, для чего надо было расшвырять стаю, испугать ее, придало Крони отчаянную силу. Он рубил, топтал, расшвыривал крыс ногами – он не мог испугать их – крысы в стае лишены страха, но выросший между ним и стаей барьер из мертвых тел на какую-то минуту замедлил наступление. Тогда Крони обернулся к стене и стал искать в ней щель. Он бил по камням, толкал их и вдруг почувствовал, что одна из глыб поддается, кренится, проваливается внутрь. А когда, скользя по глыбам подошвами, цепляясь одеждой, отбиваясь от вновь ринувшихся на него крыс, он подтянулся, то провалился в следующее помещение. Он почти не почувствовал удара о каменный пол. Хотелось лежать и не двигаться… Как будто в полусне, Крони встал, нашарил руками глыбу, вывалившуюся из завала, поднял ее и затолкал в черное отверстие.

А потом он опустился на пол, вытянул ноги и забылся. Невыключенный фонарь светил вверх, высвечивал над головой желтый круг. И, может, из-за того, что глаза ощущали этот свет сквозь сомкнутые веки, Крони чудилось, что он идет по другому, светлому, теплому городу, над которым всегда горит яркий огонь.

Крони открыл глаза. Он увидел золотой круг над головой и сначала не мог понять, почему над ним столько золота. Он попытался повернуть голову, и круг метнулся в сторону, скользнул, вытянувшись по стене, и Крони сразу все вспомнил.

Он прислушался. Сначала был шорох, попискивание – шорох был понятен и утешителен. Крысы не могли отказаться от добычи и скреблись в каменную преграду. Потом он услышал вздох. Совсем рядом. Крони замер. Какое еще чудовище подстерегает его в темноте? И почему оно не бросилось до сих пор? Крони провел руками по холодному полу. Пальцы натолкнулись на гладкую поверхность лезвия. Крони нащупал рукоять. Так было надежнее. Потом подтянул локти и приподнял голову. Луч света уперся в дальнюю стену. Крони сел. Тогда он увидел кучу тряпья в углу каменного мешка. Куча шевельнулась, замерла, и снова раздался длинный, прерывистый вздох. Крони встал на четвереньки и, держа нож перед собой, приблизился к куче тряпья.

Из тряпок выглядывала часть лица – серые волосы, острый, будто выпиленный из мела нос. Дрогнуло голубое веко, и открылся блестящий, горячий, безумный глаз. Худая, дрожащая рука приподнялась в оборонительном жесте, длинные ногти целились в лицо Крони, но рука была бессильна и упала, будто растаяла в ветхой рвани.

Открылся рот, беззубый и черный. Человек хотел сказать что-то, но получился лишь хрип. И Крони не сразу разобрал слова:

– Уйди… солдат…

– Я не солдат, – сказал Крони. – Я трубарь.

– Трубарь… – прохрипел человек. – Пить…

Крони понял, что и сам хочет пить. Смертельно хочется пить.

– Где здесь вода? – спросил он.

– Дальше, там…

Человек смог показать глазами вглубь комнаты. Крони поднялся с колен и, держась за стену, пошел, пока не услышал журчание тонкой струйки воды, текущей в трещине. Крони подставил каску и долго ждал, пока на дне наберется немного воды, и тут же выпил ее. Потом снова подставил каску под струйку и стал думать. Здесь живет человек. Это странно, потому что человек не может жить в этих местах.

Человек ждал Крони. Свет фонаря отразился в его зрачках.

– Вот, принес, – сказал Крони, чтобы разогнать тишину.

Он наклонился и приподнял легкую, горячую голову человека. Тот пил долго. Вода стекала из углов губ, и Крони подумал, что лишь малая часть воды попадает человеку в горло. Но много он выпить и не мог. Человек закрыл глаза, устал, голова его вяло откинулась, и Крони испугался, что он умер.

– Погоди, – сказал он, будто хотел остановить его, удержать, чтобы не уходил во мрак, из которого никто не возвращается.

– Я здесь, – сказал человек неожиданно ясным и твердым голосом. – Я давно не пил. Я не знаю, когда я пил.

Из-под сомкнутых век выкатились маленькие слезы, и мокрые дорожки протянулись до впадин щек.

– Ты, наверно, голоден, – сказал Крони. – У меня есть еда.

– Спасибо, – сказал человек, не открывая глаз. – Мне уже не нужно. Я устал. Я умер.

– Ты живой, – сказал Крони и тут же понял свою неправду. Конечно, человек уже переступил грань, за которой нет жизни.

– Я счастлив, – повторил человек. – Я напился. И напился из рук человека. Ты не поймешь, как страшно умереть одному и знать, что они обязательно доберутся до тебя…

– Ты слышал, как я пришел сюда? – спросил Крони.

– Да. Только я не знал, что это человек. Я думал, что они прорвались. Я ждал, что они нападут.

– Я давно пришел? – спросил Крони, боясь, что в ответ услышит «три дня».

– Недавно, – сказал человек. – Ты лежал минут десять.

– Мне снился сон, – сказал Крони. – Мне снилось, что я нашел другой город.

– Другого города нет. Я тоже мечтал о городе, в котором не надо дрожать и ждать смерти.

– Ты думаешь, что наш город один на свете?

– Да, – сказал человек убежденно. – Наш город один. Я прошел до самой Бездны. Я видел, как пляшут привидения, и видел Белого Паука. Я знаю червей, которые прожигают стены, и знаю путь к Огненному Озеру. Но города нет.

– Ты знаешь путь к библиотеке? – спросил Крони. Он хотел спросить путь обратно, к людям, по которому можно пройти, не встретив крыс. Но спросил про библиотеку.

– Дай мне еще воды, – сказал человек. – У меня все внутри горит.

Крони поднес к его губам каску. Человек пил долго, и Крони тоже захотелось пить.

– Библиотека – это место, где лежат старые книги, – сказал Крони. – В книгах сказано о Городе Наверху.

– Кому нужны книги? – сказал человек и замолчал. Тишина была долгой, и Крони снова услышал, как за стенкой царапаются крысы. Потом человек спросил: – Ты ищешь путь к библиотеке?

– Да.

– Зачем тебе книги? Ты трубарь. Ты не учился.

Крони не учился. Год он провел в подмастерьях. Он немного умел читать, разбирался в схемах подземных переходов и знал ровно столько, сколько нужно, чтобы стать хорошим трубарем. Потом, за годы работы, он выучился слышать трубы и узнал о том, как электричество идет по кабелям от станции к городу.

– А я учился, – сказал человек и снова замолчал, ему с каждой минутой труднее было говорить. – Книги… их читают крысы.

Человек засмеялся, забулькал, дыхание прервалось, и тут же, словно боясь не успеть, он заговорил быстро и настойчиво:

– Я был инженером. Я нарушил Порядок. Я любил дочь господина Спела. Мокрица выследил нас. Меня должны были отдать Бездне… Я жил здесь, я все видел, я знаю, где кипящее озеро…