Мятный шоколад - Брикер Мария - Страница 22

– Слушай меня внимательно, Заболоцкий. Только что мне егерь сказал, что против нас что-то замышляется. Не знаю, что, но он посоветовал нам отсюда линять как можно быстрее. Короче, сматываем удочки, – вкрадчиво сказал Клим, секунду подумал и нервно хихикнул – фразу можно было воспринимать в прямом и переносном смысле. Заболоцкий воспринял «в прямом» и схватился за свое удилище.

Через пять минут друзья уже паковали сумки и готовились к отъезду. Еще через пять минут в их коттедж вкатила свою волшебную тележку горничная и сообщила, что сегодня на обед наваристая ушица, запеченная в фольге рыба с картошкой, жареный сулугуни, салат из свежих овощей, ледяной квас, домашний хлеб с хрустящей корочкой, далее – по желанию клиентов…

Отъезд решительно перенесли на время принятия пищи, помыли руки и дружно уселись за стол. Далее Заболоцкий пожелал бутылку водки.

– А что это вы сумочки-то еще не разобрали? – словно невзначай поинтересовалась горничная, разливая уху по тарелкам.

– Не успели еще! – дернулся Заболоцкий и чуть не опрокинул на себя горячий суп.

– Ах, не успели, – мило улыбнулась горничная. – Что ж, я вам помогу.

– Чего? – переспросил Петр.

– Сумки разобрать, – уточнила горничная. – Хорошо у нас, правда?

– Угу, замечательно, – промычал Клим, наваливаясь на еду.

– Еще бы! Хозяин так хочет, чтобы вам у нас понравилось. Вы же первые наши клиенты! Завтра ожидаем еще один заезд. Жаль только, что… – горничная умолкла, подошла к входной двери, открыла ее, выглянула наружу, закрыла и вернулась в комнату.

– Жаль только – что? – ерзая на сиденье, поинтересовался Заболоцкий.

– А? – непонимающе посмотрела на Петра горничная.

– Ты хотела что-то сказать, – рассердился Петр.

– Ничего я не хотела сказать, с чего вы взяли, – возмутилась горничная, вырвала у Петра пустую тарелку, с шумом поставила ее на тележку, шмякнула перед Заболоцким другую и налила ему водки, расплескивая ее по столу.

– Если скажешь, денег дам, – пропел Петр и добавил: – Много!

– Много – это сколько? – сощурилась горничная.

Заболоцкий на минуту задумался, набрал воздуха в легкие и, зажмурившись, выпалил:

– Сто рублей!

– Ух, какой вы щедрый! – ехидно фыркнула горничная.

– Че ты ухаешь?! Че ты мне тут ухаешь?! – разозлился Петр.

– Да вы, Петр Павлович, ешьте-ешьте, а то остынет все, – хмыкнула горничная.

– Я ем, ем, не волнуйся за меня, голодным не останусь! – буркнул Петр. – Так сколько ты хочешь за информацию? Назови свою цену.

– Помножьте то, что предложили, на двадцать девять, и меня это вполне устроит, – спокойно и равнодушно сказала горничная и поставила на стол блюдо с горячим.

– Во дает! Это же сто баксов получается. Ты, дорогуша, обнаглела совсем, я смотрю, – расхохотался Заболоцкий. – Как звать-то тебя, я запамятовал?

– София, – кокетливо пропела горничная и блеснула большими темными глазами.

– Так я и знал, все Софии вот такие, – печально скаламбурил Заболоцкий и посмотрел на Клима трагическим взглядом.

– Какие это, интересно, такие? – полюбопытствовала горничная.

– У него жену зовут Соня, – обломал флирт Заболоцкого Клим и мельком взглянул на часы.

– Ах, вот оно что? – вскинула аккуратные бровки горничная.

– Да, она и внешне на вас очень похожа, – добавил Клим. – Поэтому он и ведет себя с вами так… по-свойски. Извините его.

– Извиняю, – улыбнулась София, и Клим машинально про себя отметил, что горничная довольно хороша собой, только, пожалуй, на его вкус излишне полновата: пышный стан, темные блестящие вьющиеся волосы, стянутые на макушке в пучок, крупные яркие черты лица, здоровый румянец на щеках, белоснежные ровные зубки. В ее манере держаться, в лице и темных глазах читались достоинство и интеллект. Было странно, что она выбрала именно эту профессию. – Водку еще будете? – почувствовав на себе его внимательный, оценивающий взгляд, поинтересовалась София.

Заболоцкий моментально потянулся к своей рюмке, но…

– Нет, водку мы больше не будем, – в очередной раз обломал друга Клим, достал из кармана бумажник, извлек оттуда сто долларов и положил на стол перед горничной. Она элегантно подхватила бумажку и спрятала ее в кармашек белоснежного передника.

– Мы ждем! – сурово глядя на Софию, поторопил Заболоцкий.

– А вы, Петр Павлович, закусывайте, а то захмелеете ненароком, – мило улыбнулась горничная и холодно добавила: – И не нужно меня торопить.

– Вы присаживайтесь, Соня, – мягко предложил Клим.

Горничная покорно села и вздохнула с облегчением. Носить свой пышный бюст ей явно было тяжело.

– Понимаете, – осторожно начала горничная, покосилась на дверь и нахмурилась: – Понимаете, озеро это, оно… как бы вам получше объяснить. Это озеро, оно…

– За-кол-до-ва-но! – зловеще по слогам прошептал Заболоцкий и, округлив глаза, завыл.

– Уймите вы своего друга, в самом деле! А то я, честное слово, деньги вам верну и ничего рассказывать не буду, – раздраженно попросила София.

– Заболоцкий, заткнись, – пропел Клим. – Мы все – внимание, Сонечка.

– Когда я ем, я глух и нем, – влез Петр, налил себе водки, опрокинул рюмку, крякнул и, засунув в рот кусок жареного сыра, принялся старательно его жевать – молча.

– Понимаете, – вновь начала София, – я не имею права вам это говорить, но вы почему-то мне очень симпатичны. Поэтому…

– Ха, понятно почему, когда мне главный режиссер лишние сто баксов накидывает, я его, козла вонючего, тоже нежно любить начинаю! И вроде даже харя его мерзкая такой симпатичной почему-то кажется, и характер его сволочной таким ангельским видится, – проглотив сыр, вставил Заболоцкий и, торопливо сунув в рот очередной аппетитный кусок, опять принялся молча и тщательно его жевать.

– Озеро это, – рявкнула горничная, – имеет ряд особенностей!

– Да, нам Николай об этом говорил, – поторопил горничную Клим.

– Так, значит, вы в курсе? – растерялась горничная.

– В курсе чего? – ехидно спросил Заболоцкий.

– А о чем вам Николай говорил? – вопросом на вопрос ответила горничная.

– А о чем ты хотела нам рассказать? – пристал Петр.

– Так, ребята, все! Хватит цепляться друг к другу! – не выдержал Клим. – Николай нам рассказал о том, что в озере обитают злые духи, которые живут в сучьих норах, вода холодная из-за подводных ключей. Озеро с резкими перепадами глубин, местные из суеверия здесь рыбу не ловят много лет, поэтому рыбы тут до фига, но она капризная и клюет только после шести утра. Как я понял, именно это вы и хотели нам рассказать? Сто долларов можете оставить себе, а теперь прошу нас извинить, Соня, мы хотели бы отдохнуть после обеда. Да, чуть не забыл: Николай сообщил нам также, что озеро «дурное», и рыбаки бесследно пропадают в его водяной пучине, их злые духи за плохое поведение под воду утаскивают.

– Я так и знала! – тяжело вздохнула горничная.

– Это ты о чем, лапушка? – поинтересовался Заболоцкий. – Николаша тебя опередил и обо всех тайнах озера нам до тебя растрезвонил?

– У Николая с головой все плохо! Он почему-то решил, что он – хранитель озера и должен его оберегать. Признаюсь, вы не первые клиенты, которые посетили нашу рыболовную базу. До вас жили тут два мужика, потом парень молодой с девушкой… – Горничная на некоторое время замолчала, раздумывая о чем-то. Потом осторожно спросила: – Надеюсь, он вас не уговаривал смотаться отсюда как можно быстрее?

– Уговаривал, – вырвалось у Петра, – но не то чтобы очень, – добавил он поспешно, глядя на перекошенное лицо Клима, и смущенно затолкал последний кусочек сулугуни в рот.

– Жаль, – сочувственно глядя на Клима, изрекла горничная.

– Опять ей жаль! – нахмурился Заболоцкий. – Чего тебе все жаль-то, голуба? Если он «того» – то почему работает здесь? Не вижу резона шизика егерем держать, да еще такого, который клиентов отпугивает!

– Николай – профессионал, отличный ихтиолог.

– Кто, простите? – спросил Заболоцкий.