Кокон Кастанеды - Брикер Мария - Страница 7

К столику подошла официантка и поинтересовалась, не желают ли они что-нибудь еще.

– Свиные отбивные у вас есть? Пожалуйста, принесите, – попросила Лиза. – Еще, пожалуйста, фаршированные баклажаны, сырную тарелку, рыбное карпаччо и салатик «Цезарь».

Режиссер слушал заказ с удивлением, похоже, Барышева решила сделать широкий жест: накрыть стол и накормить его. Забавная девушка!

– А вы, Иван Аркадьевич, что же ничего не заказываете? Кушать разве не будете? – поинтересовалась Барышева.

Режиссер заказал блины с икрой, с трудом удерживаясь от смеха. Впервые в жизни он лицезрел «публичную» обжору в девичьем обличье.

Барышева ела с аппетитом и, что удивительно, сметала все! А «перекусив», Лиза поумнела. Видно, еда ее расслабила и успокоила.

– Значит, вы предлагаете мне не в фильме сняться, а поучаствовать в вашем новом проекте? – спросила она, наконец-то сообразив, о чем толкует ей режиссер. – Ну надо же! А я губу раскатала, когда отец сказал, что вас заинтересовал мой типаж и вы согласны на меня взглянуть.

– В данный момент роли в кино у меня для вас нет. К тому же я – сноб и работаю только с профи. У вас нет опыта. У меня нет времени и желания, чтобы обучать вас на съемочной площадке. Нет у меня для вас и сценария. Очень многого «нет», как видите. Но вы мне понравились, и ваш типаж меня действительно заинтересовал, Лиза. Поэтому я и предлагаю своего рода компромисс.

– Роль в реалити-шоу, – заключила Лиза. – Ни фига себе! Я в шоке, короче. Не думала, что вы такой хренью занимаетесь. Вы же гений! Ладно, извините, дело ваше, конечно. Можно мне подумать минутку? – На личике Барышевой отразилось такое смятение, что Варламову ее стало немного жалко.

– Смею вас уверить, Лиза, что шоу у нас планируется необычное. Никакого отношения к телевизионным проектам оно иметь не будет. Идею оплатил один богатый человек, он, помимо меня, будет единственным зрителем, прихоть у него такая. Так что всемирный позор вам не грозит, – успокоил девушку режиссер. – Считайте, что участие в этом проекте для вас станет кастингом в большое кино и отличной школой. Если все пройдет удачно и мне понравится ваша игра, то я подумаю над более серьезным предложением.

– Значит, вы мне как бы пограничный вариант предлагаете? Отец вам что, мало денег дал?

– Милая девушка, идите домой, – сухо улыбнулся режиссер.

– Простите, я дура! – заорала на весь зал Елизавета Степановна. – Кретинка безмозглая! Вы обязаны меня простить, я же дочь булочника. Из грязи в князи мы! Воспитание плебейское. Культура поведения отсутствует. Убеждена, что все можно купить за деньги. Кстати, так оно и есть, по большому счету. Не умею я общаться с творческими людьми, вот и ляпнула глупость. Точнее, в первый раз общаюсь. Исключение моя подруга Муська – звезда «фабричная», но он – это отдельная поп-песня.

– Он? – удивленно переспросил Варламов.

– Ага, моя подруга – мальчик, – ошарашила режиссера Лиза. – В общем, если вы меня уже простили, я на все согласна! Это я так, для проформы пококетничала малость. Что конкретно от меня требуется?

– Очень рад, что вы поняли меня правильно, – рассмеялся Иван Аркадьевич: странное дело, но с каждой минутой Лиза Барышева нравилась ему все больше и больше. – Наше шоу будет строиться по принципу ролевой игры, то есть вам будет предоставлена полная свобода действий. Вы знаете, что такое ролевая игра?

– О-о-о! – эмоционально отреагировала Лизавета.

– Хорошо, тогда постарайтесь представить, что вы в игре.

– Как? Прямо сейчас?

– А зачем тянуть? Я только…

– Клево! – перебила режиссера Лизавета. – Я даже вспотела вся от возбуждения. Знали бы вы, как я люблю эти игры! Это же такой адреналин! Кого мне изображать? Хотите, я сейчас прикинусь эпилептиком и нам не нужно будет платить за обед? – возбужденно предложила она.

Варламов отрицательно покачал головой, но было поздно – Лиза сунула в рот что-то белое, и изо рта у нее обильно пошла пена. Через секунду Елизавета Степановна Барышева, закатив глаза, лежала на полу и билась в жутких конвульсиях.

– Славная погодка, не находите? – воодушевленно сказала Лиза и откашлялась.

Варламов молча протянул Лизавете еще один бумажный носовой платок. Погодка в самом деле была славная, солнечная, безветренная и теплая. На бульваре, куда им пришлось переместиться из кафе, с трудом удалось отыскать свободную лавочку. Горожане наслаждались теплом и нежились на солнышке. Правда, Иван Аркадьевич присаживаться на скамейку не стал, и светскую беседу поддерживать у него тоже настроения не было. Концерт, который устроила барышевская дочка, привел режиссера в такой ужас, что он до сих пор не мог оправиться от шока. К тому же никогда в жизни он еще не покидал кофейное заведение с помощью… охранника.

– Ну откуда я могла знать, что они меня по прошлому разу помнят? – стирая с лица и свитера остатки пены, возмутилась Лизавета. – Я забыла, что в этом кафе уже изображала эпилепсию. Разве все эти заведения упомнишь? Эх, а в прошлый раз почти прокатило.

– Почти? – глухо уточнил Иван Аркадьевич.

– Ага, почти, – подтвердила Елизавета радостно. – Для меня даже собирались «Скорую» вызвать, но тут вдруг среди посетителей нашелся служитель клятвы Гиппократа и начал, собака, мне экстренную медицинскую помощь прямо в зале оказывать. Оказал по полной программе, урод, пришлось все-таки за ужин заплатить. – Лиза вздохнула, поковыряла носком сапожка гравийную дорожку под ногами. – Да не расстраивайтесь вы так! – воскликнула она и похлопала ладонью по лавочке. – Садитесь. Подумаешь, было бы из-за чего переживать.

– Я постою, – отказался Иван Аркадьевич, снова вспомнив охранника, точнее, его ботинок.

– Ну, продолжаем игру? – утвердительно спросила барышевская дочурка. – Что бы еще такого сделать плохого? А хотите, я…

– Сидеть, молчать и слушать меня! – рявкнул Иван Аркадьевич: в его душе поднималась волна сочувствия к несчастному Барышеву, которому приходилось постоянно терпеть подобные выходки.

Бедный Степа, если бы он был на его месте, то дочурку придушил бы уже давно. Лиза притихла, испуганно глядя на режиссера. Он склонился к ее лицу и сказал заметно тише:

– Клоунессы меня не интересуют, милая девушка. Можешь дальше изображать идиотку на публике, но учти, в моем сценарии таких ролей нет.

– Я больфе не буду, чефное слово, – надула щеки Елизавета.

– Пошла отсюда вон! – сквозь зубы сказал режиссер, сунув руки в карманы, дабы избежать смертоубийства.

– Поняла! Все поняла, Иван Аркадьевич! – Елизавета сдула щеки и вмиг стала серьезной.

– Молодец!

– Точнее, не совсем поняла, – снова надулась Лиза. – Вы же сами сказали, что мне будет предоставлена полная свобода.

– Абсолютной свободы не существует, душа моя сердечная. Действовать будешь в определенных рамках. Не хмурься. У меня для тебя сюрприз – в игре я отвел для тебя роль Ангела.

– Ангела? – Лизавета перекосилась и посмотрела на Варламова как на полоумного.

– Согласна? – уточнил Иван Аркадиевич.

– Сказала же, что на все согласна. Только это… не совсем мое амплуа, – басовито гоготнула девушка.

– Хорошая актриса должна уметь перевоплощаться в любой образ, – подмигнул Иван Аркадьевич и подумал, что ангелочек из барышевской дочурки, несомненно, получится чудесный. Жаль, что никто, кроме него, не увидит этот дебют.

– А что делать-то нужно? – уточнила Лиза и снова басовито гоготнула.

– Сейчас объясню. Все просто. Оглянись по сторонам, солнышко. – Варламов снова склонился к ушку Лизы и прошептал: – Смотри, как много людей вокруг. О чем они мечтают, как ты думаешь?

– О бабках, – не задумываясь, ответила Лизавета.

– Ошибаешься, душа моя: каждый мечтает о счастье и ждет чуда. Выбери одного из них, самого несчастного, и осчастливь. Исполни самую заветную его мечту. Любую, но не материальную, а духовную. Ты Ангел, а не спонсор. В финансах, впрочем, не скупись, на проект выделены достаточные средства, чтобы любую, даже самую невероятную идею воплотить в жизнь. – Иван Аркадьевич достал из внутреннего кармана голубоватый конверт и вручил его Лизе.