Рыцарь понарошку - Бондарев Олег Игоревич - Страница 30

– Почему ты сбежала? – решился парень.

– Я… люблю одного… человека… – теперь уже Элви делала между словами внушительные паузы, каждый раз обдумывая, что же сказать. – Но он… не в Академии.

– Как не в Академии?! – огорчился Дан. – А… я?..

– Ты? – усмехнулась Элви. – Пожалуй что, Дан, у тебя нет и половины его достоинств! Извини за откровенность. Нам пора. Пока.

И троица путешественников тронулась в дальнейший путь. На встречу с кушегарским приятелем.

А Дан… Бедный Дан! Поторговав лицом на площади, юный маг отправился в общежитие Академии – топить обиду в пиве.

А пива у Филли Мона имелось в избытке.

Среди запасов его таверны было и обычное ячменное пиво – светлое, темное – на выбор, и настоянное на травах, в лучгпих традициях древней пивоварни бабушки Агафы.

Но особой гордостью Филли заслуженно считал пиво, рецепт которого он придумал сам.

В таверне «Гречишная долина», и больше нигде, подавали гречишное пиво.

Со всего королевства, прослышав об этом открытии, съезжались пивовары и корчмари всех известных и не очень городов да сел. И все они слезно умоляли за баснословные деньги продать этот рецепт им. Потому что все равно, поделится Филли с кем-то или нет, ему до гроба заработанных денег хватит, еще и в Ад с собой сундук возьмет.

Но Мон всегда славился не только страстной любовью к пиву, но и невероятной жадностью. А посему пришлось всем жаждущим рецепта отправиться домой ни с чем.

А Филли все так же варил гречишное пиво и получал с него неплохие барыши.

Накануне турнира столица королевства прямо-таки разрывалась, не в силах удержать в себе огромное число гостей. Тут были все, от мала до велика. И поместные бароны, и герцоги, и графы; другие титулованные особы. И странствующие рыцари, решившие взглянуть хоть глазком на столь удивительное действо – когда ж еще посмотришь на горстку увальней, ради очередного клочка земли оторвавших седалища от мягких кресел? Хватало и всяческих иноземных гостей, приехавших по приглашению короля в компании с друзьями, которым места во дворце не нашлось.

Но почти все раз-два да посещали заведение Филли: очень уж хотелось приезжим попробовать знаменитое гречишное пиво. А то слышать слышали, а правду ли говорят, что необычайно вкусное, или привирают?

И Мон щедро всех угощал – за умеренную плату, естественно. А та накануне турнира неожиданно стала в три раза больше… Бедный Филли на вопросы только плечами пожимал: и чего она так взлетела?

– Ба! Кого я вижу! Гречишных дел мастер! Ты ли это, Фил? – дружелюбно окликнули корчмаря.

Голос показался Мону знакомым. Повернув голову в сторону говорившего, Фил переменился в лице: обычная, почти настоящая улыбка, стала до такой степени натянутой, что, казалось, кто-то за уголки губ привязал ее к ушам.

– Здравствуй, сэр Кушегар, – без особого энтузиазма поприветствовал барона Мон. Он со времен их последней встречи почти не изменился – разве что еще пополнел: пухлые розовые щеки, аккуратный пивной животик, свиные глазки, маленький нос и подбородок, рискующий в скором времени из двойного стать тройным. – Какими судьбами в наших краях? Просто? Али в состязаниях участвовать, для которых молодость нужна и сноровка, а не твое брюзжание и старческие маразмы?

– Ой! Ты бы уж помолчал, Филли: настроение не то, – отмахнулся Комод. – Лучше расскажи, что в городе творится, да по кружечке пива гречишного нам налей!

– Чего?! – изумился Мон. – Неужто сэр Кушегар хочет угоститься за счет заведения? Может, вы просто забыли, что название этой таверны – «Гречишная долина»? И что хозяин тут не кто иной, как сам Филли Мон, это пиво и сваривший?

– Да знаю я, жирный брюзга! – хохотнул Комод, стукнув по стойке кулаком. – Знаю, что ты даже монету бедняку не кинешь, как он тебя ни умоляй! Давай уже пиво, а мы заплатим!

– Точно? – сощурился Филли.

– Да, да, да, глупый корчмарь! И отужинать… Кстати, комнаты у тебя есть?..

Комнат оказалось как раз две: в одну заселилась «стеснительная» Элви, в другую – Кушегар с Фэтом.

Бросив вещи, троица спустилась в зал, где их уже ждал горячий суп и кружки с холодным пивом.

– Смотри, Фэт, – сказал Комод, усаживаясь, – такого пива ты нигде больше не попьешь!

– А чего в нем особого? – недоверчиво покосившись на кружку, спросил рыцарь.

– Гречишное оно, а не ячменное! – постучал себя по лбу беглый барон. – На этом Филли и наживается! Да, Мон?

– Угу, – буркнул корчмарь, протирая очередную кружку. Помолчав, он добавил: – Ешьте давайте поскорее!

– А чего? Закрывается? – с издевкой спросил Кушегар.

– Нет. Просто… ешьте быстрее. Да в комнату!

Но троица ответила на это предложение корчмаря дружным фырканьем: и куда спешить путникам с дальней дороги, если до турнира еще целая ночь?

Что-что? Спать? Но это же так вульгарно!..

Фэт только-только потянулся к кружке с пивом, когда входная дверь распахнулась, и в зал вошли трое. Небритые, смуглые, поджарые. Средний был одет богаче спутников – просторная «дутая» рубаха, шаровары и сапоги с закругленными кверху носами. На груди болталась толстая, в палец, золотая цепь. Лицом он, правда, не вышел: кривой нос, трехдневная щетина на дряблых щеках, большие раскосые глаза, острый подбородок и скулы. На щеки богатея спадали ухоженные пейсы, картину ничуть не улучшающие.

Изучив зал «козырным» взглядом исподлобья, они пошли к стойке. Филли весь мелко затрясся, с испугом глядя на идущих к нему посетителей. Такое ощущение, что он их знал. И, наверное, что-то был должен.

– Это кто? – полюбопытствовал у учителя Фэт.

– Бородавочники, – ответила за барона Элви. – Обычно купцы и ростовщики. А Филли, похоже, у них занимал.

– Что делать будем? – тут же запаниковал рыцарь: если бить – то прямо сейчас, а то уже почти стемнело, спать хочется. А если не бить – так и на боковую пора бы, день завтра нелегкий…

Комод, угрюмо пялясь на бородавочников, вертел в руках ложку.

Подождем, решил Фэт. Учитель сам скажет, когда начинать.

– Д-д-добрый д-д-день, – дрожащим голосом поприветствовал небритых мужиков Мон.

– Здорово! – хмыкнул стоявший по центру бородавочник, почесывая грудь. – Вижу, прибыль идет?

Филли аж пятнами пошел, заслышав разговор о деньгах, но все же смог выдавить из себя жалкое:

– Да помаленьку.

– Помаленьку? – почти искренне удивился центральный. Двое его спутников, видимо, были всего лишь ходячими болванчиками-охранниками, потому что лица их, как и в самом начале разговора, оставались невозмутимыми. – А с чего это вдруг? Пиво за так раздаешь? Или просто нас дурить вздумал?! – последнее бородавочник произнес с явной угрозой.

Словно в ответ на скрытую команду, «болванчики» стали разминать кулаки. Один даже кастет из карманы достал, примериваться начал.

Мон тихо охнул: получать по холеной розовощекой физиономии он очень не любил. Еще меньше прельщала перспектива остаться без честно нажитых денег. Хотя… деньги приходят и уходят, а лицо – оно одно. И черт его знает, станут ли посетители захаживать в корчму, если хозяин будет встречать их щербатой улыбкой и синяками под глазами…

Комод, заметив жестикуляцию бородавочников, видимо напрягся. Ложка, до сего момента «ходившая» в его руках, словно живая, замерла. По спокойному взгляду Кушегара определить его внутреннее состояние никому, кроме Фэта, не представлялось возможным: беглый барон весь сжался, словно тугая пружина, готовая в любой момент разжаться и больно ударить врага.

Лентяй прятать чувства не умел. Поэтому он не долго думая встал из-за стола и вразвалочку пошел к приставучим ростовщикам.

Троица как по команде повернула головы на звук шагов.

– Тебе чего надо? – прошипел Главный (так для себя окрестил среднего бородавочника Фэт).

– Не нравитесь вы мне, ребята, – честно ответил рыцарь. – К человеку хорошему пристаете!

Главный хотел сказать что-то резкое и язвительное, но, соизмерив ширину своих плеч с фатовскими и покосившись на столик (Кушегар с невинным видом разглядывал остро заточенный меч, а Элви, как бы невзначай, бросала небольшими молниями вдогонку улепетывающей на всех четырех мышке), решил пока воздержаться от грубости.