Гриф и Гильдия - Бондарев Олег Игоревич - Страница 14

– А ты че думал? Марка сама по себе – большая дыра. Может, это даже не самый грязный ее уголок! – фыркнул 3емлерой, усаживаясь на изодранную подстилку.

– Эй, хвал'еры! – послышалось с той стороны двери. – Жрать будете?

– Да! – поспешно выкрикнул гном И, кряхтя, засеменил к двери.

Спустя пару секунд он вернулся, неся в руках три полупустые миски с подозрительного вида бурдой. На вкус бурда оказалась еще хуже чем на вид словно размоченная в воде сырая пшенка. Однако «каша» была сытной, и мы вдоволь наелись.

– Ох, ну и дрянь же! – уверенно заключил кобольд, отбросив пустую плошку в сторону. – Щас бы пивка!..

– Ага, и свинюшку посимпатичней! – фыркнул 3емлерой, облизывая ложку.

– И кляп тебе в рот, чтоб не гавкал! – не остался в долгу Свэн.

– Да ладно тебе, – отмахнулся гном. – Нашел время спорить! Все в одной петле!

– И по чьей вине? – не унимался кобольд.

– И по чьей же?

– По твоей!

– Да? Да если б знал, где упаду, то не падал бы! Ты еще скажи, что я с дроу в сговоре!

– А кто его знает? – подхватил Свинкер. Пятачок его раскраснелся, да и дышал кобольд тяжело и порывисто – взволновался, бедняга… – А? Вдруг так и есть, а, мастер Гриф?

– Помолчи, Свэн, – тихо, но твердо велел ему я. – Я знаю 3емлероя очень и очень давно и уверен в нем, как в самом себе!

Гном довольно улыбнулся и побед но посмотрел на степняка.

– Ну, если верите – тогда другое дело, – нехотя согласился Свэн.

Несколько минут в камере царила тишина, только гном мерно постукивал лож кои по миске, так, от нечего делать.

– Опоздаем мы, мастер Гриф, – вздохнул Свэн.

– Куда? – не понял я: все мои мысли уже дрались друг с другом, пытаясь подкинуть идею, как избежать запаха от симпатичной кучки в углу.

– К бабушке вашей.

– Куда? – удивленно воскликнул гном.

– К бабушке, – повторил Свэн. – Она очень старая и больная. Мастер Гриф едет ей помочь. Разве он ничего вам не сказал?

– Нет, – Землерой переключился на меня: – Что за бабушка?

– Знаешь, Землерой, сейчас не время и не место, чтобы говорить про мою бедную старушку, соврал я. – К тому же голова раскалывается. Лягу-ка я посплю…

С этими словами я завалился на бок и закрыл глаза. Проклятый кобольд! Проклятый гном! Проклятые дроу! Почему они все так хотят, чтобы я провалил задание?

Я стоял посреди огромной пещеры. На стенах полукругом висели факелы, куски порванной паутины плели на камне замысловатый узор; благодаря неизвестным художникам пещера расцвела странным сплетением рун.

А посредине стояла небольшая каменная тумба, вроде тех, на которых размещают экспонаты столичные музеи. Здесь, в пещере, тоже был экспонат – статуэтка, изображающая тощего улыбающегося бородача. Одет человечек был подобно мне: серый плащ, из-под которого выглядывает ворот рубахи, штаны из грубой ткани и кожаные сапоги. Мне показалось даже, что я видел бородача раньше, однако никак не вспоминалось, где.

Неожиданно человечек со скрежетом повернул голову и в упор посмотрел на меня:

– Приветствую, смертный!

Я в испуге отпрыгнул назад. С каких это пор статуэтки научились говорить? Или это все фенрировы происки?

Постояв несколько минут в стороне и убедившись, что мне ничто не угрожает, я сделал шаг к трибуне и спросил охрипшим голосом:

– Ты кто?

– Неужто не знаешь? – удивился человечек в куртке.

Я покачал головой:

– Где-то видел, но только не помню – где.

– Я Локи, покровитель воров и мошенников.

– Тот самый? – Я вытаращил глаза. – Бог?

– Да, бог. – Человечек пожал плечами. – Ты ведь мою статуэтку ищешь, дружище?

– И что тебе надо от меня? – Я игнорировал вопрос бога, потому что не терпелось задать свой.

– Ты ведь вор, так? А я – твой покровитель. Ты должен верить мне, ведь так?

– Наверное…

– Я недавно смотрел линию твоей судьбы. она оказалась очень и очень странная по форме и длине. Я узнал о тебе много, но сказать все, к сожалению, не могу: запрет Одноглазого*.[2] Знай только, что в скором времени тебя предаст человек, которому ты сильно доверяешь.

– Кто же это?

– Извини – еще один запрет. – Локи развел руками. – Главное, будь осторожен. И вот еще что… Ищи статуэтку не в главном святилище огров, а в небольшой пещере с воротами гномьей работы. Она на треть мили южнее.

Он снова ждал моего кивка, и я кивнул. Вот почему никто не мог найти артефакт!

– И помни: огры – не главные стражи. Есть те, кто страшней и опасней бестолковых великанов!

– Зачем ты рассказываешь мне все это?

– Я хочу вернуть статуэтку в мир. Хочу, чтоб она принадлежала вору. Хочу, чтоб она принесла ему удачу. Надоело пылить ее в пещере у косолапых огров.

– Я не вор, – сказал я неожиданно твердо и уверенно. – Но я принял заказ – и я его выполню. Клянусь честью Ловкача.

Локи посмотрел на меня странно, будто я сказал глупость, однако смолчал.

Щелчок пальцев, какие-то слова Локи (я не услышал их) и…

Мой стон потонул в странном гуле, напоминающем рушение каменной стены. Потом возле самого уха раздалось:

– Вставай, хвал'ер!

Я распахнул глаза. Усилием заставил себя не закрывать их вновь.

– Глухой, что ль? А ну живо! – прикрикнул на меня белобрысый дроу.

– Потише с ним, Гуану! – на плечо разбушевавшемуся эльфу легла чья-то жилистая рука.

– Простите, мак Рэтси! – смутился белобрысый. – Погорячился.

Я приподнялся на локтях, чтобы лучше разглядеть таинственного Рэтси, однако грубые руки Гуану обхватили меня за плечи и дернули вверх.

– Отцепись! – прошипел я, оказавшись на ногах.

– Тише! – шикнул на белобрысого Рэтси. Хочешь всю Марку поднять? И зачем я тебя взял? Лучше б Рамиль поехал – он и то поспокойней будет!

– Да ладно вам, мак Рэтси! Я ему говорю встать, а он валяется. Одно слово – хвал'ер, – Гуану сплюнул на пол.

– А чего вы среди ночи? – возмутился я. Допрос же поутру!

– Какой еще допрос? – не понял Гуану.

– Все ясно, – Рэтси улыбнулся уголками рта. – Маленький хвал'ер принял нас за бесчестных маркийцев! Успокойся: мы – дворфы И пришли, чтобы спасти вас из плена!

– Но почему? Зачем мы вам?

– Просто, – эльф рассеяно пожал плечами, – враги наших врагов – наши друзья. Куда вас отвести?

– Что? – не понял я.

– Я спросил: куда вас отвести?

– До Капельной Ветви, – вклинился в разговор гном.

– Хорошо, мы проводим вас, – кивнул дроу. Выходите наружу, – эльф указал в сторону развороченной стены. – Мы пойдем следом.

– А… – начал было кобольд, но Рэтси его оборвал:

– Ваши сумки? Мы позаботились о них.

Я на всякий случай переложил два мешочка с пяточкои и огниво в карманы плаща, опасаясь, как бы трава от постоянной беготни не рассыпалась в бэге. После повесил вновь обретенные ножи на пояс и накинул на голову капюшон.

3емлерой же и вовсе просто-напросто перекинул маленькую сумочку через плечо: моего серебра в ней, конечно, уже не было – хитрый гном всегда отменно прятал добычу.

Минут пять пришлось потратить на то, чтобы прицепить к поясу сияющего от счастья свина бесценны и молот.

– Вот так, – Рэтси смахнул со лба набежавший пот. – А теперь поспешим. Как бы проклятый Эбрано не решил от нечего делать обойти камеры. Он это очень любит…

Мы с Гуану кивнули и нырнули в темноту.

– Я велел отправить туда лучших людей!– молодой правитель Орагара просто рвал и метал. Еще бы – теперь у 3рега хватит смолы, чтобы залить ею пол королевства! – Вы хоть представляете, что натворили?

– Я отправил туда вашего любимого Маршалла Гордора Кока, и не моя вина, что ваш тупоголовый вассал умудрился пропустить в город пять возов, замаскированных под тайных саперов Вашего Величества! – наемник как всегда словно лучился Спокойствием.

Штиф закусил нижнюю губу: спорить с опытным и мудрым наемником было нельзя, но необходимо. Будь они наедине, он, возможно, и пошел бы на какие-то уступки. Однако присутствие в покоях Королевского советника мешало ему пойти на компромисс: выглядеть безвольным щенком юный правитель не желал.