Змеи Эскулапа - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 28

– Стой, – вдруг сказал Ингр и, обойдя Андрея, быстро пошел назад, на ходу взводя свой короткий автомат.

Огоновский обернулся. Цепочка людей, медленно двигавшаяся по каменной дороге, тоже остановилась. Приблизившись к своим людям, Ингр угрожающе вскинул голову – на него смотрел высокий, сухой мужчина в теплой куртке с остатками каких-то эмблем на рукавах. Его тюк лежал на камне, а в руке тускло поблескивал серо-серебристый пистолет.

– Я иду назад, – услышал Андрей его голос. – Дай мне мою долю жратвы. Я не хочу сдохнуть среди этих камней!

На всякий случай Андрей расстегнул кобуру своего бластера. Кое-кто из бандитов уже смотрел на него – хмуро, словно оценивая противника. На миг Огоновскому стало не по себе. Бластер был оружием гораздо более мощным, чем их дурацкие пулевики, но в данной ситуации проку от его мощи было мало. Если эти ублюдки захотят избавиться от нежданного попутчика, они сделают это быстро и достаточно легко.

– Мы уже у цели, – примирительно сообщил Ингр. – Какой тебе смысл одному тащиться сотни лонов по горам? Тебя сожрут фурканы… или ты свалишься в пропасть. Что, я не прав? Я знаю, что перевал – не самая легкая прогулка, но повторяю тебе: мы уже почти пришли. Зачем же ты хочешь отказаться от своей доли?

– Это все слова! – буркнул высокий. – Мы идем, идем, и нет этой дороге конца!

– Если ты уйдешь, твою ношу придется нести кому-то другому. Ты думаешь, тебя отпустят так легко?

В ответ Огоновский услышал недовольное ворчание. Теперь на него уже не смотрели – взгляды людей, тяжелые, как свинец, буравили отказника. Все понимали: тяжелый тюк, который он, несомненно, бросит посреди дороги, придется волочить другим, а они уже и так устали до смерти и с трудом переставляют ноги.

– Разве это справедливо? – спросил Ингр.

В ответ его собеседник молча поднял свою ношу и взвалил ее на плечо. Ингр коротко улыбнулся ему, махнул рукой, давая команду двигаться, и вернулся к Андрею.

– Жалкие твари, – сказал он, сплевывая в сторону. – Они бежали из армии, жалуясь на то, что служить, дескать, стало совсем невыносимо, а теперь они не хотят идти – просто идти, не думая о том, что в тебя сейчас выстрелят… трусы, здесь же нет врагов!

Огоновский незаметно усмехнулся. Ингр выглядел храбрым парнем и, несомненно, имел авантюрную жилку. Андрея мало волновала цель предпринятого им похода, хотя, конечно, упоминание о заброшенном древнем городе, полном всяческих «чудес», не могло не заинтересовать его – в других условиях он не отказался бы от удовольствия побродить среди загадочных, чужих развалин. Но сейчас, увы, его интересовало только одно: как можно скорее вернуться на борт «Парацельса», и он то и дело поглядывал на небо, ожидая увидеть там характерный черный силуэт спасательного катера, но пока не видел ничего, кроме сгущающихся туч.

… Перевал они прошли уже в сумерках. Внизу, в тесной трявянистой лощине, радостно плескался огонек костра. Втянув носом холодный воздух, Андрей учуял запах похлебки и сейчас только вспомнил о том, что ничего не ел с самого утра.

Он был мрачен. То ли его не нашли, то ли искали не там, где следовало, но катер с корабля так и не появился.

– Не могли же они меня бросить! – с раздражением сказал он Ингру. – У нас такого просто не бывает…

Тот сочуственно покачал головой.

– Ты можешь идти с нами. Сколько твой корабль простоит на Трайтелларе?

– Ой, долго. Я не инженер, но спецы говорили мне, что ремонта нам месяца на два, это в самом лучшем случае. У нас «потекли» внешние обводы корпуса, их придется латать, да еще и один из двигателей, обеспечивающих поворот, висит на соплях. Так что это надолго.

– Тогда, может быть, после того, как мы вернемся, ты найдешь способ добраться до своих.

– Не хочется мне об этом думать…

Андрей тяжело упал возле костра и с наслаждением вытянул измученные переходом ноги. Работая на Оксдэме, он частенько совершал многокилометровые пешие прогулки, но то было давно – за время флотской службы он наел некое подобие жирка и отвык особенно шевелиться.

– Халеф, давай жрать, – отрывисто распорядился Ингр. – Андрей, ты будешь?

– Ну, попробую, – вяло улыбнулся тот. – Если отравлюсь, приму лекарство…

Черноволосый юноша со странной красно-голубой татуировкой на скулах плюхнул ему в жестяную тарелочку своего варева и отошел, несколько раз подозрительно оглянувшись вслед. Ингр ел отдельно от своих людей – увидев, что Андрей расположился у самого огня, он поманил его в сторону.

– Не надо тебе с ними, – сказал он. – А то подумают, что ты такой же, как они.

Огоновский печально кивнул. Похлебка была заправлена какой-то крупой и, судя по вкусу, копченым салом. Тщательно понюхав ее, Андрей решил, что особого вреда его организму харч не принесет. Пока они с Ингром ели, из темноты вынырнула давешняя девчонка в летном комбинезоне.

– Я искала ловушки, – негромко сказала она Ингру. – Пока ничего нет. Завтра мы с Халефом отправимся с рассветом – а вы лучше не двигайтесь до тех пор, пока я не выйду на связь. Я могла где-то ошибиться, понимаешь?

– Понимаю, – мрачно отозвался Ингр. – Ты смотрела в карту?

– Да толку от нее… дед выбирался отсюда в лихорадке и плохо помнил особенности этой дороги. Он писал, что где-то здесь на ловушках погибли трое из его отряда, – но я не имею понятия, одноразовые они или нет.

– О каких ловушках она говорит? – спросил Андрей, когда девушка исчезла в туманном мраке.

– Если бы я знал, – поморщился Ингр. – Да и сама она не знает. Понимаешь, ее дед летал на одном из первых воздушных кораблей, и во время одной небольшой войны его занесло сюда – ветром, как я понял: у них сгорел один из двигателей, а тут еще и ураган начался, в общем, они смогли приземлиться только где-то в самом городе. Выбирались, понятное дело, пешком, через все эти горы. Много лет старый хрыч молчал, как покойник, а когда почуял, что скоро сдохнет, сел писать мемуары – для потомства. Вот на них Касси и наткнулась. А потом уже и сама сюда слетала, на одноместном разведчике. Но вот карта у нее бестолковая…

Андрей отставил в сторону вылизанную тарелку и поднял глаза к темному небу. Сгустившийся к вечеру туман скрыл от него звезды, не давая разглядеть незнакомый рисунок созвездий; вытащив сигарету, Огоновский тяжело вздохнул и пожалел о том, что согласился лететь на эту проклятую разведку.

– У меня есть запасной мешок, – сказал Ингр, протирая красные от усталости глаза. – Я дам тебе…

– Не надо, – отмахнулся Андрей. – У меня все свое, с индивидуальной энергоустановкой, так что я не замерзну.

– На всякий случай вытащи свою пушку и держи ее под рукой. Я не знаю, что взбредет в голову моим ублюдкам. Может, они решат избавиться от нас – кто знает?

Опасения Ингра оказались беспочвенны – ночь прошла совершенно спокойно. Измученный, Андрей заснул сразу же, как только завернулся в тонкий термоизолирующий мешок из пакета самоспасения. Одноразовый энергопатрон, рассчитанный на семь часов, исправно грел его, не давая околеть в сыром горном холоде. Утром Огоновский выгляде гораздо лучше остальных, которые немало намучились в своих громоздких и холодных спальных мешках, набитых чем-то вроде ваты. Тепла они давали мало: проснувшись, люди выскакивали под лучи холодного еще солнца и энергично начинали делать что-то вроде утренней зарядки.

– Как тебе удалось в этом не замерзнуть? – поразился Ингр, глядя, как Андрей аккуратно сворачивает тончайший хрустящий пластик. – Разве эта чепуха греет?

– Вот что греет, – Андрей подбросил на ладони тонкий черный цилиндрик и зашвырнул его далеко в траву. – А в ткань вшита сеть, которая поддерживает заданную температуру. Замерзнуть невозможно. Плюс комбинезон, конечно. Мех и кожа, все настоящее, никаких пластиков, причем мех с совершенно удивительными свойствами – в жару не жарко, в мороз не холодно. Вот и все. Ну что, выступаем?

– Сперва доедим то, что осталось от ужина. Я должен дождаться сигнала от Касси – тогда и пойдем.