Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Пройдя сквозь дым - Бессонов Алексей Игоревич - Страница 20


20
Изменить размер шрифта:

…Впрочем, постепенно пустота наполнялась. Вот Суинни услыхала голос матери, далекий и глухой, словно из-под земли, потом она увидела сверкающий шар солнца, висящий прямо у нее над головой. Затем она ощутила руки… чьи-то руки, бережно приподнимающие ее за плечи – и первым по вернувшемуся сознанию ударил запах.

Запах лусси!

Содрогнувшись от неосознаваемого еще ужаса, Суинни открыла глаза и застонала. Над ней нависал лусси… правда, запах его отличался от отвратительной, насыщенной ненавистью вони, которую расплескивали вокруг себя те лусси, что удавалось захватить в бою живыми. Суинни не раз видела их – шипящих в бессильном зверином бешенстве, способных, казалось, согнуть одним своим взглядом. Этот лусси пах совершенно иначе. Эмоциональная составляющая его запаха выглядела и вовсе непривычно для Суинни: тепло и легкая тревога сопереживания. Но этого не могло быть! Волнуясь, Суинни непроизвольно прижала уши к голове. Теперь она пыталась воспринять всю гамму запахов, исходящих от странного лусси.

Запах тела, обычно бьющий от лусси на значительное расстояние, ощущался очень слабо, зато сильно пахло кожей какого-то незнакомого животного, разнородными искусственными материалами и металлом. Да и внешне этот лусси отличался от виденных Суинни убийц. Лицо его было не коричневым, как у тех, а, скорее, молочно-розовым, к тому же и одежда совсем не походила на их пятнистые балахоны: он был одет в гладкий черный комбинезон со множеством накладных элементов – массивный наплечник, широкий пояс, на котором висели несколько небольших сумочек. Взгляд Суинни скользнул ниже и остановился на большой черной кобуре, из которой виднелась рукоятка какого-то оружия. Она с шумом втянула в легкие воздух.

Присевший рядом с ней лусси раскрыл рот, и Суинни ощутила непонятную слабость во всем теле: внутри нее говорил мягкий, немного озабоченный голос:

– Должен работать… ее мозг использует совершенно те же способы обработки информации, что и наш с вами.

Глава 5

Плоская желтая степь скоро осталась позади, стоило пересечь неглубокую, но широкую реку с пологими песчаными берегами. Сопровождаемый парой колесных вездеходов с гвардейцами Осайи, танк неторопливо двигался по холмистой равнине, заросшей высокими травами. То справа, то слева появлялись и уплывали прочь темные пятна озер.

– Наверное, здесь неплохая рыбалка, – заметил Ланкастер, посмотрев на владыку. – Странно, что край выглядит совершенно пустынным. Тут что, и раньше никто не жил?

– Жили, жили, – мрачно ответил тот. – Если взять правее, то можем осмотреть развалины шахтерского городка – в горах были медные рудники. Там уже давно никого нет, по крайней мере по информации наместника провинции. Либо погибли, либо бежали… да и что бы они там делали? Для доставки руды нужен транспорт, а железнодорожные пути взрывали в первые же дни Солнцеворота. Так что… – и Осайя обреченно махнул рукой.

– Мне кажется, лучшая охота может ждать нас в предгорьях, – донесся сверху голос Чандара.

Флаг-майор сидел в верхнем люке связиста, высунувшись из танка по пояс, и внимательно глядел во все стороны.

– Да, дичи пока что-то не видать, – согласился Ланкастер. – Но я и еду прямо в горы – там лес, можно для начала устроить привал где-нибудь в тенечке. Что вы скажете на это, Андрей?

– Я не возражаю, – пожал плечами Огоновский. – Спешить нам, я думаю, совершенно некуда.

Местность постепенно повышалась. Перемахнув сверкающий на солнце быстрый ручеек с каменистым дном, танк взобрался на холм и встал. Впереди чернела мрачная недвижная стена дикого, никогда не знавшего топора леса.

– Остановимся пока здесь? – предложил Ланкастер. – Эта поляна достаточно велика для всех нас, а впереди, как видите, бурелом. Нет, я, конечно, пробьюсь через него, но стоит ли? По-моему, нам пора спешиться.

– Если вы начнете ломать деревья, то ни о какой добыче нам думать не придется, – хмыкнул сверху Чандар.

– Пожалуй, – задумчиво улыбнулся Андрей. – Да и то сказать, завтракали мы давно, и мой желудок настоятельно требует чего-нибудь жирненького. Давайте выгружаться, господа.

Ланкастер заглушил двигатель и потянулся в кресле. Пока Норман и подбежавшие к танку гвардейцы выгружали из десантного дека ящики с провизией, он вытащил из упрятанного в переборке шкафа короткий и толстый черный кофр с парой ременных петель.

– Что это у вас? – поинтересовался Чандар. – Или вы собрались охотиться при помощи тяжелого излучателя?

– Вы полагаете, я столь неспортивен? По моему мнению, охота вообще не солдатское дело, – проворчал Ланкастер. – Ладно вам! Сейчас вы все увидите сами.

Присев возле гусеницы на корточки, он распахнул кофр и извлек некий странный предмет, заканчивающийся изящным деревянным прикладом. Несколько быстрых движений, щелчок, – и Ланкастер выпрямился, держа в руках арбалет с электронно-оптическим прицелом. Чандар понимающе присвистнул.

– Беру свои слова обратно, мой генерал, – улыбнулся он. – Это оружие настоящего охотника. Признаться, из такого мне стрелять еще приходилось. Вы часто охотитесь?

– Я вообще не охочусь. Это давний подарок одного друга – если вы думаете, что я мастер лупить стрелами, то ошибаетесь: я захватил его по случаю, зная, что прикрытием операции станет сафари. Сейчас вот, кстати, и потренируюсь.

– Постараюсь тогда идти позади вас, – хмыкнул в ответ ученый.

– Вот-вот. А то, не дай боже…

Гвардейцы ловко развели костер, и вскоре все было готово для обеда. Дичи, разумеется, пока еще не наблюдалось, зато консервы имелись в редком изобилии. Норман расставил вокруг складного стола легкие парусиновые стульчики, довольно прищелкнул пальцами – сервировка соответствовала стандарту дипломатического пикника, даже про скатерть он не забыл – и театрально поклонился Осайе, стоящему рядом с Огоновским:

– Прошу, джентльмены!

– Сразу видна школа дипкорпуса, – коротко рассмеялся Андрей. – Наши дипломаты, Халеф, всегда славились своим умением превратить банальнейшую пьянку в серьезное протокольное мероприятие. Впрочем, кто как, а я пока от спиртного откажусь. А то видывал я несчастные случаи на охоте. У меня не так давно двое проверяющих из столицы допились на охоте до того, что один отстрелил другому ухо. Надо ж было так попасть! Но зато когда оба протрезвели, то со стыда подписали мне все акты даже не глядя…

– А ухо? – выпучил глаза Осайя.

– А что им ухо? Подумаешь! Новое вырастет. Одним ухом больше, одним меньше…

– Я смотрю, вы любите чиновничество, господин генерал, – заметил Норман.

– Теперь, к сожалению, да, – покивал Огоновский. – У меня почему-то что ни день, то проверка. Раньше было намного проще.

– Но тем не менее вы согласились на выборную должность.

– Меня особенно и не спрашивали. Знаете, юноша, бывает так, что вам приходится принимать выбор других людей просто потому что вы не имеете собственного.

– Золотые слова, – буркнул с другого конца стола Чандар, погруженный в грибной салат.

Через пять минут Огоновский промокнул губы салфеткой и решительно поднялся.

– С меня довольно. Если нагрузиться как следует, вам придется тащить меня на руках, а я, увы, уже не такой легкий, как когда-то.

– Вы правы, – Ланкастер отодвинул тарелку. – Пора собираться: дело идет к полудню, и у нас осталось не так-то много времени. Я думаю, владыка, вашим гвардейцам лучше отправляться в город. Крупная дичь нас не интересует, а что-нибудь среднеразмерное мы допрем и так, на своем горбу.

Чандар едва заметно кивнул. Краем глаза Огоновский уловил его движение и, отвернувшись в сторону, незаметно поморщился. Физик не нравился ему с самого начала. Не смотря на весь свой жизненный опыт, Андрей не мог ответить, почему: в конце концов, никто и не требовал от специалиста СБ какой-то особенной учтивости. Однако в психопортрете Чандара, прорисовывавшемся для него с большим трудом, Огоновскому то и дело чудилась некая беспринципность, способность действовать вне рамок привычной морали – и это изрядно пугало. Особенно в свете сложившихся обстоятельств. Андрей пытался убедить себя в собственной неправоте: ожидал увидеть классического ученого червя, а вместо того получил себе на голову энергичного и довольно сухого эсбэшника с вечно поджатыми губами – однако пока не выходило. Чандар ему откровенно не нравился.