Воин Провидения - Басов Николай Владленович - Страница 2

— Это он. Убить его!

И тогда в бой рванулась вся стая… Трол повернулся и быстро, насколько мог, оглядываясь, чтобы не дать противнику ударить сзади, ломанулся в кусты, через которые он-то проскочить мог, как заяц, а вот всадники — вряд ли. На первое время это дало результат. Кто-то поехал в обход, кто-то попробовал вообще перехватить его по широкой дуге, свернув в сторону… Но чтобы его перехватывать, следовало знать, куда он бежит, а даже сам Трол не очень это знал, потому что понимал — исход боя решит не бегство, а его атака на раззолоченного Гифрула.

В общем, попетляв, Трол понял, что, неожиданно выскакивая на двоих-троих дружинников, он может делать что угодно. Он и делал. Уворачивался, втыкая лёгкие копья и пики противников в деревья или землю так, что солдаты вылетали из сёдел, прыгал на зазевавшихся, снося их с сёдел ударами ног под руку или в плечо, один раз вбежал на три ярда по стволу дерева и отпрыгнул назад, за спину вояки, который слишком разогнался и воткнулся вместе с конём прямо в столетнюю пихту…

— Спешиться, остолопы! — орал Гифрул. — Брать его в мечи, в мечи!

Те, кто ещё мог драться, спешились, и тогда Трол решил, что побегал он достаточно. Да и тренировка давала себя знать, он был несвеж, может быть, даже более чем его противники после половины дневного перехода. Но с другой стороны, он был разогрет, подготовлен к бою духом, а значит, тренировка дала ему и некое преимущество.

Когда они спешились, их оказалось почти два десятка. Трол выбрал дуб, сросшийся из трёх стволов, да так плотно, что удар сзади или сбоку не смог бы нанести и самый искусный из мастеров, и быстро выровнял дыхание.

— Мы его загнали, господин, — доложил один из ветеранов, когда Гифрул тоже выехал на полянку перед дубом. — Он тут.

— Как бы не получилось, что он вас загнал, — проворчал лучший боец отряда, не спускаясь с коня. Только он да ещё Гифрул и остались в сёдлах.

— Ну, так атакуйте его, Шаэтан меня разрази! — заорал Гифрул, теперь он был бледен, зол и очень потен. Должно быть, битва не столько разогревала его рыбью кровь, сколько пугала, хотя он и был скорее всего воином.

Спешенные вояки атаковали, вернее, попробовали. Так как игры кончились, и испугать противника в этой рубке становилось не менее важно, чем маневрировать между деревьями, Трол решил не церемониться… Но убивать не смог, двоих отпустил, надрубив им руки чуть выше локтя. Всё дело было, конечно, в том, что эти, с позволения сказать, воины очень мало что знали, ещё меньше умели и уж почти ничего не делали как полагается. Они и двигались слишком медленно, и силы в их движениях настоящей не было. А оружие у них было такого низкого качества, что Трол в своём нагрудном доспехе чувствовал себя в полной безопасности.

Но потом пришлось напрячься, почти согласованная атака трёх солдат пробила его летучие блоки, и Трол получил несильный удар в бедро. Вернее, он, конечно, ушёл от этого удара, но кровь показалась на тёмно-синей ткани его штанов, расползаясь влажным пятном вниз. Тогда он решился.

Сделав обманное движение влево-вправо, сменив при этом стойки, словно он собирался скакнуть то вбок, то вперёд, он нырнул под самого туповатого из оказавшихся перед ним солдат и незаметно воткнул ему в бок кинжал своей левой. Воин замер, но прежде чем он стал падать, Трол провернул кинжал в ране, а потом освобождённой левой перехватил меч противника, совсем недурной, если бы сталь не была так удручающе плохо прокована. Теперь он стоял с двумя мечами, причём левый был легче и мог летать чуть быстрее Беставита. И Трол решил показать, на что способен.

Он больше не отбивал выпады противника, не оглушал и, конечно, не ранил, только бы заставить неумёху выйти из боя. Нет, теперь он работал на убой. Обводил своим клинком выпады противника, рубил их в лица, шеи, незащищённые бока или открывшиеся из-под стальных пластин подмышки, колол в ноги или плечи и добивал… Добивал каждого из солдат, который после ранения имел неосторожность качнуться к нему, а не от него.

Для него сейчас это было хорошо — когда рядом быстро и почти неизбежно умирает напарник, любой вояка трижды подумает, прежде чем решит оказаться на острие атаки… Конечно, и Тролу в таком бою доставалось. Три раза он пропустил контратаки снизу и получил два удара по ногам, к счастью, скользящих, один раз его ранили в шею, но удару не хватило движения, и остриё пробило лишь кожу, почти не задев мускулы, но самую тяжёлую рану Трол получил в бок. Кто-то из догадливых ветеранов подобрал копьё, незаметно провёл между дерущимися в первом ряду мечниками и неожиданным выпадом попытался насадить на него Трола, как на гарпун… Его спас, конечно, доспех, но несколько пластинок были разбиты, и их сталь окрасилась кровью.

Копьё Трол, конечно, отрубил, но рана теперь мешала. Зато и хитреца он приметил, а потом выманил ложным прыжком вверх, якобы пропуская под собой какой-то из небыстрых клинков. И когда этот хитрец попробовал поймать его на этой потери подвижности, опередил эту атаку прицельным ударом, нанесённым в воздухе, сапожком в горло. Из сапожка уже был выведен шип длиной в три дюйма, и противник упал, обливаясь кровью, безнадёжно пытаясь зажать яремную вену двумя руками.

— Стоп! — заорал кто-то сзади солдат.

Кое-кто из этих вояк, как на учении, в самом деле опустил мечи, и Трол разрубил ещё троих на этой паузе, пока имел такую возможность.

— Ты в самом деле боец, мальчишка, — проговорил тот из вояк, кто оставался до последнего рядом с Гифрулом. Он медленно сполз со своего коня. Повернулся к ветеранам, остававшимся в задних рядах. — Ты, ты, ты и ты, пойдёте со мной. Струсите, зарублю своей рукой. — Он повернулся к Тролу, который, воспользовавшись случаем, отдыхал, опустив оба меча. — Меня зовут Визой, по прозвищу Честный.

— Ну, тогда давай один на один, Визой, если ты действительно Честный, — проговорил Трол. В горле было сухо, дыхания не хватало. И всё-таки он ещё держался и мог ещё долго держаться, в этом он был уверен.

Визой усмехнулся:

— Мы же не воюем здесь, парень, мы приехали сюда совершить убийство, — он сделал жест, который при желании можно было принять за честный вызов.

— Я это запомню, Визой, — проговорил Трол, он уже почти восстановился.

— Недолго тебе придётся это помнить, щенок, — прошипел из седла Гифрул, не сделав ни малейшего движения, чтобы слезть с коня на помощь к Визою.

Четверо из оставшихся ветеранов и Визой Честный атаковали умело, вполне связанно, не давая Тролу ни одного шанса на контратаку… Как они думали. Но Трол теперь не собирался прижиматься спиной к дереву. Он ускользнул в сторону и, прежде чем один из ветеранов, тот самый красномордый сержант, успел к нему повернуться, подбил его палаш левым мечом вверх, а Беставитом разрубил живот вместе с пластинчатой кольчугой, в которую толстяк был облачён.

Второго из ветеранов Трол поймал на встречном движении, пропустив его меч мимо себя, почти касаясь его грудью, но своим Беставитом успев проткнуть его голову в правую глазную прорезь, и очень глубоко, так что парень не глаз потерял, а жизнь. Встречную атаку Визоя он отбил левым мечом и почти тут же, используя динамику клинка, вырванного из черепа бедолаги, попробовал подсечь его Беставитом. Визой, конечно, ушёл в сторону, но двое других, с позволения сказать, ветеранов остались неприкрытыми. Трол вписался между ними и, когда они ударили, присел и перехватил оба их меча на свои скрещённые клинки, причём дешёвый трофейный клинок сломался. Тогда Трол, остановив атаку обоих вояк, воткнул обломок меча, как тупой нож, в паховую впадину одного противника, а потом, качнувшись назад, под мечи, всё ещё в полуприсяде попробовал набрать круговое движение. Когда ветеран, убитый обломком, стал падать, и давление на Беставит ослабело, Трол нанёс заднюю подсечку второму, который никак не мог понять, что продавливать Тролову защиту уже нельзя… И прежде чем этот олух грохнулся на землю, обошёл змеистым, круговым выпадом клинок противника и разрубил остриём своего чёрного меча его шею почти до середины груди.