Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Неуязвимых не существует - Басов Николай Владленович - Страница 5


5
Изменить размер шрифта:

Но наступил день, когда один из этих гадов, мутант килограммов под четыреста, убийца и грабитель с ряшкой настоящего орангутанга, волосатый и вонючий, как скунс, решился и подгреб ко мне с вытянутыми вперед руками. Я даже не стал спрашивать, чего он хочет. Стоило ему только осклабиться, я влепил в него пяток ударов, от которых закачался бы столетний дуб. Мой противник попытался ответить, но скорость у него из-за избыточной массы была не очень. Даже здесь, в тесной камере, он мог стараться целый год и ни разу в меня не попал бы.

Потом мне это надоело, да и остальная банда возбудилась сверх меры, того и гляди, навалится гурьбой. Тогда я сделал пару обманных движений, а когда орангутанг купился, я залетел ему за спину и одним очень сложным движением перекрыл и разорвал яремную вену, как цирковые силачи разрывают гнилые канаты. Впрочем, нет, канаты как раз рвут действительно силой, мой же прием основывался на скорости. В общем, это не самый известный трюк, скажу только, что скорости, необходимой для того, чтобы кентосами загасить свечку, не коснувшись пламени, в этом случае было бы недостаточно.

Разумеется, его дубленую кожу мне было не пробить, но этого и не требовалось. Внутреннего кровоизлияния вполне хватало для смерти в течение минут десяти или чуть больше. Сделав свое дело, я отскочил назад, чуть запыхавшись, потому что после массированной обработки наркотой всегда теряю форму. А за последние пару месяцев в меня влили тонны самой разнообразной пакости, так что я даже не стыдился, что вынужден дышать глубже, чем обычно.

Как ни глуп был орангутанг, он понял, что я сделал. И еще он понял, что умирает. Из последних сил он дотелепался до двери, стал стучать в нее кулаками и звать на помощь. Определенно, он пребывал в шоке. Он не ожидал такого и не хотел умирать.

Должно быть, последнее и помогло ему выжить, тюремщик его услышал, открыл дверь, а когда сообразил, что случилось, стал действовать вполне разумно. Он вызвал по внутренней связи санитаров и даже попытался пережать место разрыва, хотя его слабые пальцы для этой операции оказались не самым подходящим инструментом.

Когда дурака унесли в лазарет, а всех нас еще разок поколотили, наступил тот самый момент. Охрана поняла, что даже все эти обормоты разом меня на хор не поставят. Требовалось сделать что-то совсем решительное. Они и сделали, то есть приковали меня к койке кандалами. Убедившись, что я распят, тюремщики отвалили, а мы остались.

Вот теперь я казался беззащитным. Чтобы догадаться, как это восприняли мои сокамерники, стоило только посмотреть на их гнусные рожи. Впрочем, я и смотреть не стал, все и так было понятно.

6

Атаковать они решились не сразу, и это давало мне шанс. Вернее, они, конечно, стали вокруг меня топтаться, что-то бурча, обмениваясь многозначительными взглядами, потирая руки, ухмыляясь малоподвижными, вырожденческими мордами, но…

В камере между собой выясняли отношения два вожака. Один был явным громилой, из тех мутантов, которых называют троллями. Огромный, рыжевато-зеленый, с редкой шерстью на груди и спине, под которой виднелась синюшная, как у утопленника, кожа. Такие ребята были не очень скоры на раздумья, но, подумав, как правило, ошибались редко. А это, вкупе с немалой силой, делало их однозначными вожаками самых различных банд.

Второй был из гоблинов, или, как их еще называли на Северо-Западе, клыкунов, за выступающие вперед клыки, визгливость, стервозность и бешеную злобу. Вот эти-то всегда рвались в вожаки, хотя почти всегда у них этот пост доставался женщинам, должно быть, потому, что мужикам не хватало гибкости, способности отступать и думать о других, а не только о себе.

В любом случае, как бы оба ни выглядели, как бы определенно не обозначали свои намерения, они медлили, стервецы, и это было хорошо.

Одной из особенностей метаморфии является существенная прочность костей, иначе они не выдерживали бы скоростных нагрузок, и к тому же здорово разжиженные хрящи. Следовательно, у меня оставался шанс, хотя и не самый явный. Но я попытался его использовать и скоренько, чтобы не опоздать, стал разрабатывать суставные сумки на кистях и лодыжках. Одновременно я принялся наращивать мускулы и в этом случае напрягся так, что чуть вены не рвал от чрезмерно возросшего кровотока.

Левую ногу у меня что-то заколодило, но она всегда была у меня слабее и непослушнее. А вот правая нога вдруг размочалилась как следует и стала вполне уверенно вылезать из кандального зажима. Конечно, кожа сдиралась, как стружка на станке, но это можно было залечить и потом, а вот вторую жизнь даже мне купить было непросто. Поэтому я спешил. Почти так же, только с отставанием в четверть минуты, дело обстояло и с правой рукой.

Я работал так, что пот стал пропитывать мое тощенькое тюремное одеяло, и это сработало против меня. Они решили, что я потею от страха, хотя страха, конечно, никакого не было… Вернее, я был даже благодарен одеялу, которое не давало этим остолопам увидеть, чем я, собственно, занимаюсь. И все– таки я молился, чтобы они покантовались еще немного, еще чуть-чуть…

Я опоздал совсем немного. Тролль вдруг взрыкнул, выпятил грудную клетку и осмотрел своих сторонников таким взглядом, что к нему тут же перебежало двое из колеблющихся. Теперь рядом с ним стояло четверо, включая обычного подхалима той же породы, только поменьше размерами. Тогда клыкун тоже попытался навербовать себе команду, но рядом с ним никого не оказалось, несмотря на его визги и всхлипы, от которых у обычной гиены случился бы обморок. Даже наоборот, те, кто был не очень далеко от него, отошли, чтобы тролль случайно не решил, что они раздумывают – не примкнуть ли к соперничающей группе. Это и разрешило противостояние.

Тролль глупо, подло рассмеялся, хотя смеялся только рот, а глаза оставались неподвижными красноватыми щелочками, вытащил из тренировочных штанов свой член и шагнул ко мне. Никто не оспаривал его право быть первым, но все-таки он оглянулся для верности по сторонам.

Вот этой заминки мне и не хватало, зато когда он решил, что все в порядке, я уже был способен действовать. Выдернул ногу с такой силой, что она издала чмокающий звук, и тут же стал ее закреплять, чтобы она не оказалась совсем как кисель. Это было нелегко – размягчать одну ногу и руки и закреплять другую ногу, но я справился. Вот только пришлось согнуть ее в колене, чтобы дело шло быстрее…

Один из гадов заметил это и нечленораздельно, как почти все мутанты, заорал что-то, но опоздал. У меня уже стала выходить и рука, когда тролль замер надо мной, обшаривая меня взглядом, пытаясь понять, что не так. Я не стал даже сдергивать одеяло: решил, что оно не слишком замедлит удар. И оказался прав.

Удар получился что надо, нога вылетела вперед, как ракета, пробив рыхлую синтетику, словно неровную морскую рябь. И попадание было отменным, член Тролля оказался размазанным просто в лепешку, и это было весьма бодрящим для меня ощущением.

Когда первый из насильников стал отваливаться, на смену ему бросился второй. Конечно, это был клыкун, этот хотел не только перехватить ногу, но и запустить в нее зубы. Есть у этих выродков такой рефлекс, они любят кусаться. Это мне опять помогло. Только он успел прихватить ногу, я выдернул из металлического захвата руку, сумел рывком подтянуть гоблина к себе и тут же, на противоходе сверху, как кувалдой врезал ему кулаком по переносью.

Рука была еще незакрепленной, очень тонкой, слабой. В ней еще не угасли до приемлемого уровня естественные боли перетекания, но гоблин завалился назад, как куль, даже не пискнув. Зато по камере очень отчетливо прокатился треск сломанной переносицы. Я надеялся, что хотя бы пара осколков ушла достаточно глубоко в череп, чтобы задеть мозг выродка, если у него был мозг, но особенно на это не рассчитывал. Мутанты живучи, обычного гоблина одним ударом не пристукнешь.

Потом пошла куча-мала. Кто-то пытался захватить мою руку, чтобы я не очень-то ею размахивал, кто-то понял, в чем дело, и попытался придержать левую, находящуюся еще в зажиме, ногу. Для этого даже откинули одеяло, или разорвали его, я не заметил подробностей… Это было неплохо, совсем неплохо, сейчас одеяло уже стесняло меня.