Страшное гадание - Арсеньева Елена - Страница 56

Марина мрачно покивала, глядя в окно, за которым уже начинало слабо брезжить занимающееся утро: нет, напрасно думал Джаспер, что его не разоблачить. Рано или поздно все выходит наружу, рано или поздно находится кто-то, кто будет свидетельствовать о преступлении перед небесами. Неужели перст господний указал на нее, Марину? Да, княжна Бахметева доподлинно знает, на какие каверзы способны родичи, чтобы добраться до вожделенных богатств! Впрочем, конечно, английские дядюшки в этом смысле далеко обошли русских, которые всего-то и способны, что нанять заезжего милорда, дабы тот обольстил племянницу-помеху и увез бы ее за тридевять земель, в тридесятое царство, в сказочный дворец, называемый Маккол-кастл…

Смешно! Смешно, верно?

Марина услышала какой-то влажный, задыхающийся звук и с изумлением поняла, что это всхлипывание. Вот те на! Оказывается, она плачет? А думала, что смеется…

И тут ее ударило такой мыслью, что не только слезы высохли на щеках, но и дыхание занялось.

Алистер был первым препятствием на пути Джаспера к вожделенной цели, и его уже нет. Алан жив, пока он «Элен»… но жизнь его висит на волоске! Но есть еще препятствие, которое не устранено обезумевшим злодеем. И это препятствие – Десмонд. И кто может сказать, когда настанет его черед.

Марина слетела с кровати, ринулась к двери. Руки ее так тряслись, что она с трудом смогла ухватить ключ, торчащий в скважине.

Скорее, о господи, скорее! Надо сейчас же, сию же минуту, немедленно предупредить Десмонда. Его жизни грозит страшная опасность!

С ключом она кое-как справилась, однако теперь что-то путалось в ногах, не давая шагу шагнуть. Марина с досадой опустила глаза и обнаружила, что простыня свалилась с нее, оставив голым-голешенькую.

А она и не заметила бы ничего, так и вломилась бы к Десмонду. Он-то небось решил бы, что она обезумела и явилась к нему заняться любовью. Пожалуй, и слушать ничего бы не стал, пока не опрокинул на постель да…

Марина привалилась к двери и постояла так некоторое время. Потом медленно повернула ключ в замке, снова заперев его, подобрала истоптанную простынку и снова пошла к себе в постель.

Нет. Она никуда сейчас не пойдет. Зачем?

Можно явиться к Десмонду хоть в чем мать родила, хоть вырядиться, будто на бал, – конец будет один, и он окажется отнюдь не любовной схваткою. Для Десмонда все ее слова будут пустым звуком. После того, как по ее вине погибла Агнесс – он верит в это до сих пор, даже на слова Сименса не обратил никакого внимания! – Десмонд вообще не станет ее слушать, тем паче когда она начнет приписывать его дяде страшные, изощреннейшие по жестокости преступления. Он выгонит ее вон, и это будет еще милосердно. А может быть, просто прибьет на месте. Он в таком состоянии, что даже не побоится признаться в их тайном венчании, только чтобы расторгнуть этот брак, избавиться от гнусной интриганки, которая сначала погубила его возлюбленную, а теперь норовит оклеветать ближайшего родственника. У него просто в голове не уложится, что Джаспер способен на такие-то кудесы! И тогда Марине останется – что? – спокойно смотреть, как Джаспер убьет ее мужа, дабы расчистить себе дорогу?..

Матушка Пресвятая Богородица! Марина опять соскочила с кровати и заметалась по комнате, то начиная обливаться потом, когда подходила слишком близко к пылающему камину, то колотясь от холода, когда отдалялась от него. Да будет ли конец напастям, обступившим ее?! Что, интересно знать, все-таки имел в виду Джаспер, сказав о дьяволенке, который всем здесь морочит голову? Уж не стало ли известно ему об их с Десмондом тайном браке? Каким образом? Ну, может быть, он обшарил вещи Десмонда и нашел запись, выданную тому капитаном Вильямсом: копию записи в судовом журнале. Да, вполне вероятно, у него планида такая: быть в курсе тайных венчаний своих племянников! И тогда, выходит, ему известно, что существует леди Десмонд Маккол? И тогда еще выходит, что эта самая леди не может заблуждаться относительно своей грядущей участи?.. Марина вдруг обнаружила, что предметы вокруг нее начали расплываться. Ощупью добралась она до постели, кое-как завернулась в одеяло и, уткнувшись в подушку, дала волю слезам. Ведь вполне может статься, что новую череду убийств Джаспер решит начать именно с нее. И тогда она умрет, даже не успев предупредить, переубедить, спасти Десмонда, даже не успев сказать, что любит его… хотя ему все это ни к чему. Что ему до нее, до ее смерти, если на то пошло?!

Рыжий палец

Как ни странно, слезы сделали то, что не могла сделать усталость. Марина и не заметила, как уснула мертвым сном, и проснулась только от привычного грохота в дверь: явилась Глэдис.

Марина с жадностью глотнула чаю, но едва не подавилась, вспомнив, что ее жизнь под угрозой. А вдруг в чае – яд?! Впрочем, не хотелось казаться смешной перед горничной, поэтому она с безразличным лицом – боже, чего ей стоило это спокойствие! – начала выспрашивать о новостях в замке. Глэдис тотчас сообщила все, что нужно. Оказывается, мистер Джаспер ни свет ни заря отправился куда-то верхом. Сэр Десмонд с управляющим – тоже. Леди Джессика, по своему обыкновению, в оранжерее. Леди Урсула пока не появлялась.

Уразумев, что Десмонд уехал не один, а под приглядом и запросто к нему не подберешься, а она сама еще не задыхается, не корчится в судорогах (чай ее даже взбодрил), Марина с облегчением вздохнула. Приведение в исполнение смертного приговора пока что явно откладывалось, а значит, можно было сделать то, что задумывала вчера: пробраться в башню. Тем паче что хозяина комнаты, откуда начинается потайной ход, на месте нет, благодарение богу!

Через полчаса выяснилось, что бога благодарить рано. Джаспера не было, это точно. Но и ключа от его запертой двери не было тоже.

Какое-то время она стояла, бесцельно трогая ручку. Вот как! Значит, Джаспер решил стать осторожнее и охранять свою комнату от ненужных вторжений. Интересно, что он пуще прячет: домашнюю опиекурильню или щель в стене, через которую можно очутиться в башне? Но хватит здесь стоять. Не ровен час, пробежит мимо досужая горничная, а то и сам Джаспер внезапно вернется, – хороша же она будет при встрече!

Марина торопливо пошла к лестнице, ведущей на этаж ниже, через который можно было пройти в главное здание замка, но приостановилась у двери Джессики. Сначала приостановилась, а потом легонько тронула ее. Почему-то она не сомневалась, что эта дверь непременно откроется. Так и произошло.

Марина вошла и стала посреди комнаты, оглядываясь. В прошлый раз ей было не до рассматривания обстановки, а теперь она только головой качала. Если уж комнаты для гостей были в замке роскошными, что же сказать о спальне бывшей невесты бывшего лорда? Марина прежде и не предполагала, что мебель может быть столь изящная, прелестная, легкая, а главное – новая. Может быть, эти вещи были нарочно заказаны для меблировки комнат, которые займут после свадьбы лорд и леди Маккол? Наверное, их делали не деревенские столяры, а какие-то удивительные мастера в Брайтоне, а не то даже и в самом Лондоне. Не при перевозке ли был выщерблен лакированный бок этого секретера, зияющий теперь белой царапиной? Какая жалость! Можно представить, как была огорчена Джессика, пока новое ошеломляющее горе не заставило ее забыть о прежних ужасных неприятностях. Да, горести валились на бедняжку одна за другой. Смерть Алистера, известие о его измене и, главное, о том, что она всегда была для него заместительницей какой-то горничной, пусть и благородного происхождения. И если все-таки правда, что Алистер был обвенчан с Гвендолин, значит, он… Марина замерла, уставясь в одну точку… значит, он не смог бы жениться на Джессике?! И если бы до своей смерти он успел сказать ей о том, что женат, Джессики не было бы в Маккол-кастл, а значит, Марина с ней никогда бы не познакомилась и не подружилась. Это плохо, все-таки ей было весело и хорошо с Джессикой. Но, с другой стороны, не было бы никого, кто так настроил Десмонда против нее. Ведь, вольно или невольно, именно Джессика заставила Десмонда поверить, будто Марина виновна в гибели Агнесс. А не будь ее неосторожных слов, теперь вообще ничто не стояло бы между Десмондом и его тайной женою…