Разбитое сердце июля - Арсеньева Елена - Страница 50

– Да. Догадайтесь где.

– В каких-нибудь кустах?

– Под крыльцом коттеджа Холстина. Пацаны из спортлагеря, которые через территорию пансионата шмыгают к озеру, бежали с мячом, уронили, мяч закатился под крыльцо, а там… Шея у нее была сломана, от этого и умерла. Зрелище не для слабонервных. Жалко пацанов.

– Ничего, у нынешней молодежи гуттаперчевая психика, – холодно сказала Алена. – Вернее, латексная. Мне гораздо больше жаль несчастную прабабку. Кого она теперь станет воспитывать и перевоспитывать? Да она просто умрет, когда узнает, какой на самом деле была ее чистейшая, бриллиантовая правнучка. А кстати, как вы думаете, кто засунул труп под крыльцо? – спросила Алена. – Холстин?

– Да глупости! Что он, больной… – начал было Нестеров и осекся, потому что мамаши, сидевшие в песочнице, вдруг перестали стрекотать между собой, оживились и наперебой замахали ему руками:

– Молодой человек! Молодой человек, мы вспомнили!

Нестеров подошел к песочнице, послушал, покивал, поулыбался. Алена смотрела, как он кивал и улыбался, а мамаши махали то в сторону третьего подъезда, из которого они только что вышли, то в сторону первого, где побывали немногим ранее. Там на крыльце стояла женщина в каскетке – та самая, которую Алена видела в лифте. Она сняла свою серую кофту и завязала вокруг пояса. Под кофтой оказалась черная футболка.

«Лучше бы ты каскетку сняла, не уродовала себя», – подумала Алена.

Нестеров снова кивнул мамашам, осчастливил их улыбкой и вернулся к ней:

– Вспомнили про еще одну Елену – Сергееву, из третьего подъезда. Из квартиры 101. Но она, говорят, такая скромница, воды не замутит, просто ангел во плоти. Не то что Корякина. Да-а, проглядели девушку, проглядели!

– Угу, – рассеянно кивнула Алена, глядя вслед женщине в каскетке и черной футболке. Впрочем, футболка была не то чтобы совсем черная, а какая-то пятнистая, в оранжевых разводах. Женщина прошла мимо машины Нестерова, на минутку оперлась о нее, поправляя кроссовку, потом пошла дальше, открыла дверцу синей «Вольво», села, повернувшись спиной к Алене, так что на одно мгновение среди оранжевых пятен на ее черной футболке отчетливо вырисовались буквы: Юр…ла…

Юрла? Какая еще Юрла?! Нет… Юрмала?

Юрмала?!

– Юрмала! – закричала Алена, бросаясь вперед.

Нестеров поглядел на нее дикими глазами и растерянно спросил:

– Что?

– Вон там! – закричала Алена. – О Господи! Это она, она… – И тут нашу героиню словно ударило воспоминание о футболке, на которой точно так же были смешаны оранжевые и черные разводы, и она даже за голову схватилась, пораженная внезапностью догадки: – Это она! Уборщица! «Юрмала»!

Синяя «Вольво» рванула с места и исчезла со двора.

Синяя «Вольво»… Синяя! Трижды Алена видела сегодня этот автомобиль, но не обращала на него внимания. Вот что зацепило ее, прежде чем они с Нестеровым вошли в третий подъезд! Но сообразить сразу – где уж ей…

Однако Нестеров, надо отдать ему должное, соображал быстро. Кинулся к своей старенькой «Ауди», и тут Алена, до которой частенько потрясающие открытия доходили с трудом, зато весомо, грубо, зримо и целыми обоймами, снова закричала:

– Стой! Не подходи к машине!

Она даже закашлялась, потому что горло от этого крика сразу перехватило – так громок он был, так пронзителен. И Нестерова проняло: он остановился, резко обернулся к Алене:

– Что? Что такое?

– Отойди! – хрипло выкрикнула она, подбежав к нему, для надежности хватая Нестерова за руку и оттаскивая от «Ауди» подальше. – Она оперлась на твою машину, понимаешь?

Один быстрый взгляд – и Нестеров повернулся и побежал к подъезду, таща за собой Алену. По пути крикнул мамашам в песочнице:

– Уходите оттуда, ну! К подъезду уходите! Возможно, машина заминирована! Без паники!

Молодые женщины какое-то время и в самом деле не паниковали – таращились на Нестерова с разинутыми ртами. Но потом из этих ртов начали рваться крики. И малышня тоже заорала, и вся орущая орава наперегонки кинулась к подъездам, а через мгновение двор опустел.

– Уйди тоже, – приказал Нестеров. – Ну, быстро!

И втолкнул Алену в темноту подъезда, где она немедленно наступила кому-то на ногу, а то и на несколько ног сразу, но даже не извинилась, а сразу высунулась вновь:

– И ты сам уйди в подъезд!

– Закрой дверь! – рявкнул Нестеров и резко выбросил вперед руку с пультом. Раздался характерный писк… и больше ничего, никаких звуков. Взрыва тоже не последовало.

Дети перестали плакать, словно по команде.

– Что, кина не будет? – фыркнул кто-то рядом с Аленой. – Девушка, а ты ему кто? Тоже из милиции или, скажешь, просто знакомая?

– Соседка, – буркнула Алена, выходя на крыльцо и стараясь не глядеть на Нестерова, который деревянным шагом шел к машине. Надо было радоваться, что чертова «Юрмала» ничего не успела подстроить Нестерову снова, как уже однажды подстроила, а она почему-то чувствовала себя виноватой.

Женщины выходили пересмеиваясь, кто-то из ребятни разочарованно тянул:

– Дядька наврал, дядька наврал…

Было так стыдно, просто ужас! И вдруг Алену осенило.

– Виктор, – подбежала к нему, – что же мы здесь стоим? Надо как можно скорей ехать за «Вольво», попытаться догнать эту «Юрмалу»!

Он на нее и не глянул – сел за руль. Алена едва успела шмыгнуть на сиденье рядом, как Нестеров погнал с места в карьер. Алена покосилась – обращенная к ней худая нестеровская щека пылала огнем.

Вывернули из двора.

– Ее и след простыл… – пробормотала Алена, озирая пустую улицу.

– Ну, конечно. А вы думали, она вас тут ждать будет? – зло спросил Нестеров, мгновенно забыв, что они только что, несколько минут назад, нечаянно перешли на «ты». – Угораздило же вас такой дикий крик поднять! Вы ведь ее спугнули. А потом еще представление устроили: «Она дотронулась до машины! Дотронулась до машины!»

– Во-первых, я сказала: «Она оперлась на машину», – ледяным тоном уточнила Алена, которая терпеть не могла, просто ненавидела, когда ее передразнивали, да еще так бездарно, как сейчас Нестеров. – Во-вторых, если кто-то и устроил здесь представление, так это вы. Вместо того чтобы просто открыть машину пультом, начали эвакуацию женщин и детей. Вы бы еще бригаду МЧС вызвали.

– По-хорошему, именно так я и должен был поступить. А если из МЧС профессиональных саперов вызвать, – проговорил Нестеров точно таким же ледяным тоном. – Согласно инструкции. Но я допускал, что вы врете… Или ошибаетесь, ладно, – чуточку смягчил он приговор. – И принял только минимальные меры безопасности. Вы, наверное, взрывающиеся автомобили только в кино видели, а я, знаете ли, рядом с таким стоял. Не самое большое удовольствие в жизни!

– Извините, – пропищала совершенно уничтоженная раскаянием Алена.

– Ничего, пожалуйста, – буркнул Нестеров. – Сколько угодно.

Он вел машину к центру Сормова, а сам так и шнырял взглядом по сторонам, словно надеялся увидеть затаившийся в каком-нибудь уличном кармане или рукаве зловещий синий автомобиль. Алена тоже вертела головой, но попусту. Ничуть не бывало! Наверняка уже далеко эта загадочная уборщица-убийца!

– Ладно, – сказала Алена, утешая не то себя, не то Нестерова. – Марку машины мы знаем, номер тоже…

– Вы что, и номер заметили? – повернулся к ней Нестеров с таким изумлением, что Алена даже обиделась: ну неужели она так сильно похожа на идиотку, что это просто бьет по глазам?

– Вообразите себе! – ответила уж совершенно ледяным тоном. – А вы?

– Само собой, – кивнул Нестеров. – О748РУ.

– Совпадает, – кивнула Алена.

Надо полагать, Нестеров не соврал, чтобы ее проверить? Ведь, честно говоря, на самом деле никакого номера она не заметила. Но признаваться в этом не собиралась.

– Ну, теперь все просто, – сказала она. – Нужно узнать по номеру владельца – и все станет ясно.

– Мысль просто лежит на поверхности, – кивнул Нестеров. – Она настолько очевидна, что даже настораживает: неужели эта женщина могла так подставиться?