Повелитель разбитых сердец - Арсеньева Елена - Страница 11

6 июля 200… года, Дзержинск.

Валентина Макарова

Мне очень стыдно, конечно, это признавать, однако те шесть тысяч рублей, с которыми я ушла из ночного, пустого «Супер-слотса», здорово улучшили мое настроение. Зато они просто-таки наповал сразили девицу-служительницу, которая все эти три часа ходила за мной, как пришитая!

Дело в том, что я не сидела на одном месте. Все стулья вокруг рулетки были пусты – вот я и перебиралась с одного на другой, каждый раз заставляя служительницу доставать из сейфа мой выигрыш. Штука вот в чем: компьютер-то обыграть невозможно. Ни в шахматы, ни в рулетку. Он просекает удачу, которая начинает вдруг липнуть к кому-то одному, – просекает и пресекает. Поэтому, сидя на одном месте, много не выиграешь. А если выиграешь и вовремя не уйдешь, то вовсе проиграешься. Надо все время дурачить рулетку, сбивать ее с толку, переходить от поля к полю. Компьютер же не соображает, что с ним играет один и тот же человек! Он думает, это разные лохи приходят… Вот я и старалась обмануть его – поиграю там, поиграю сям… И никогда не ставила сразу все, что выиграно.

Сама не знаю, почему это мне вдруг пришло в голову, откуда эта тактика взялась. Но я следовала ей – и привела бедную девушку из «Супер-слотса» в полный обалданс. Похоже, она решила, что я какая-нибудь знатная хакерша-знахарка, которая умеет заговаривать компьютерную рулетку. Нет, в самом деле, начать с сотни и за три часа выиграть в шестьдесят раз больше, – мой случай, наверное, будет занесен в анналы «Супер-слотса» как самый серьезный афронт этого лоходрома. Служительница же не знала, что за мной присматривал «птичий бог»!

Раскачиваясь в полупустом трамвае, и потом, нервно сжавшись на облезлом сиденье электрички, и еще позднее, стоя по стойке «смирно» в битком набитой маршрутке, которая везла меня от дзержинского вокзала на работу, до остановки «Магазин имени Свердлова», я думала только об этих деньгах. И позорное ночное приключение, после которого я бросилась с балкона, казалось таким далеким, что не заслуживало даже воспоминания.

Теперь я не думаю о прошлом – только о будущем!

Наверное, это показывает, что я не слишком-то высокодуховная натура, а материальная, меркантильная и расчетливая, да? Ну и ладно. Неприятность эту мы переживем!

Вся штука в том, что на днях я должна лететь в Париж. На деньги, которые я целый год копила. Подрабатывала где и как могла, устроилась еще на полставки в одну шарашкину контору, где беззастенчиво дурят толстых гражданок возможностью моментально и безвозвратно похудеть. И вот с помощью этих наивных теток, которые мечтают избавиться от «ушей» на бедрах и складок на талии, по-прежнему треская на ночь пельмени с плюшками и заедая их капсулками с какой-то эфемерной пылью, может, даже на улице, прямо с тротуара, наметенной, я малость разбогатела. И теперь вполне могу себе позволить такое путешествие. Билета у меня еще нет, потому что я толком не знаю, когда меня отпустят с работы. Если выпишут с больничного нашего третьего педиатра, Наташу Карбасову (в роддоме нас должно оставаться как минимум двое), тогда все, вопросов нет, – могу идти в отпуск хоть завтра и сразу брать билет. Виза-то уже три дня как действует!

Я еду не по турпутевке, а по частному приглашению. В прошлом году моя давнишняя подружка Лера Лебедева (мы с ней когда-то были в одном пионерлагере) вышла в Париже замуж за миллионера (ей-богу, вот провалиться мне на этом месте, если вру!), да еще и сама получила какое-то безумное наследство – почему-то от папы этого самого миллионера [12]. Я до сих пор толком не знаю, что там да как, в письмах ведь всего не опишешь, но Лерка, надеюсь, мне расскажет при встрече. Она французское гражданство получит только через год, такие там драконовские порядки, однако ее муж – он наполовину русский, между прочим, из каких-то белоэмигрантов или что-то в этом роде – любезно прислал мне приглашение.

Но я еду не просто так – поглазеть на Сакре-Кер, Нотр-Дам-де-Пари, Елисейские Поля и прочие легендарные местечки, а также облегчить свой и без того легкий кошелек в Галери Лафайет. Закон природы: стоит барышне счастливо выйти замуж, как она немедленно принимается устраивать семейное счастье своих подруг, словно у нее открывается аллергия на холостячек. Такова и Лера. Она обуреваема желанием пристроить меня за хорошего импортного человека! Вдобавок ко всему ее парижская подруга (она француженка, но замужем за русским, еще один интернациональный семейный прикол!) держит ни больше ни меньше как брачное агентство. Через эту самую Николь Брюн (в замужестве она Понизовская) Лера и познакомилась со своим Жераром. Теперь Николь по просьбе Леры подыскивает женихов мне . Посланы фотографии, то да се… Насколько мне известно, желание встретиться со мной определенно выразили трое. Наличие у меня дочери претендентов нисколько не смущает. Итак, трое кандидатов уже есть, но Николь не намерена останавливаться на достигнутом.

Кстати, показательно, что даже после той пакости, которая учинилась со мной нынче ночью, я ни разу не назвала своего бывшего возлюбленного ни подлецом, ни коварным изменщиком. Да, не назвала. Потому что и сама хороша. Сплю – ах нет, уже следует говорить «спала» – с ним, а сама втихомолку ищу жениха за пределами нашей великой и необъятной родины. То есть я и есть потенциальная коварная изменщица, ведь при малейшем удобном случае была намерена покинуть как милого друга, так и эти самые пределы. Конечно, я не была уверена, что вот так запросто смогу отлепиться от мужчины, которого, можно сказать, любила. Но вмешалась судьба: не просто отлепила – оторвала меня от него! А слезу утерла ворохом сторублевых бумажек, которые я еще на вокзале, ожидая электричку, превратила в круглосуточном обменном пункте в две зелененькие – по сто долларов каждая.

Надо ехать! Да, пора ехать… вернее, лететь. Вот выйдет Наталья со своего больничного, и я полечу – как только, так сразу.

Вопрос стоял ребром: добираться до Парижа через Москву, рейсами Аэрофлота или Эр Франс, или прямиком из Нижнего, Люфтганзой? Разница в цене – двести долларов. Существенно. Однако в Москву мне тащиться жуть как неохота было. Ну не люблю я столицу нашей родины, мне там даже полдня провести тошно! К тому же еще и ночь в поезде предстоит, а в поезде я спать не могу, меня почему-то укачивает, иногда до рвоты. До аэропорта с вокзала надо ехать на такси, чтобы успеть на утренний рейс. За поезд и такси тоже надо платить, верно? То есть разница в цене уже меньше… И до чего хотелось полететь Люфтганзой, как белый человек! Пересадка на парижский рейс во Франкфурте-на-Майне. Когда я еще побываю во Франкфурте? Говорят, там самый большой аэропорт в Европе. Может, у меня окажется между рейсами сколько-нибудь времени, чтобы доехать от аэропорта до города и хоть одним глазком глянуть на Германию? Виза-то шенгенская, путь почти по всей Европе открыт!

Еще вчера это были бесплодные мечтания. Но вот теперь у меня в кармане материализовались двести долларов. Мне их презентовал «птичий бог». За спасение одной из его подданных.

Думаю об этом всю дорогу и на пятиминутке, где нам сдает дела предыдущая смена, подробно описывая состояние каждой пациентки и младенца, так что пятиминутка затягивается на полчаса. И на обходе я то и дело отвлекаюсь мыслями от взвешивания новорожденных крохотулек, обработки их пупков, общего осмотра… К счастью, с нашей малышней все в порядке, никакой патологии ни при поверхностном осмотре, ни при более тщательном не замечаю. Пупки у всех подсыхают просто замечательно, с кожными покровами все о'кей, тремора [13] ни у кого нет, животов вздутых не обнаружено, то есть никто из мамочек ничего лишнего типа дыньки не съел, на аппетит своих птенчиков мамаши не жалуются, вроде бы даже не больно-то крикливый народишко на сей раз в детской подобрался: спали, говорят, хорошо, все как на подбор. Это отлично, потому что стоит проснуться и заорать одному, как он перебудит всех своих соседей. Моя Лелька такая была. Я ведь тоже здесь рожала, в родимом роддоме. На мою дочку все «ночные» жаловались. Мало того, что меня тошнило все девять месяцев, пока я ее носила, так она еще первые три месяца жизни никому спать не давала!