Полуночный лихач - Арсеньева Елена - Страница 22

– Ой, и на балкон ставить?! – в один голос простонали Нина с Лапкой.

– А как же? – уже сердито воскликнул Антон. – Таким образом мы двух зайцев убьем: и квартиру обезопасим, и Лапка перестанет висеть на балконе. Не знаю, как у тебя, а у меня у самого голова кругом идет, когда она с такой высоты вниз смотрит!

– Ну, так оно… – пробормотала Нина, понимая, что вообще согласится на все, если речь идет о безопасности Лапки.

– Тем более я уже договорился, – безапелляционно продолжал Антон. – Завтра в два часа придут мастера снимать размеры. Я специально приеду, с работы отпрошусь, чтобы тебе не думалось, будто это какие-нибудь киллеры к тебе заявились.

Нина вскинула испуганные глаза. Антон сидел надутый. Эх ты, значит, запомнил ее глупый упрек тогда, в коридоре! Неужели это его задело? Неужели он о ней заботится? Ну, с Лапкой все ясно, но неужели его волнует и ее безопасность?

Сразу теплее стало на сердце, и Нина подумала, может, зря она так старательно соблюдает вооруженный нейтралитет и по-прежнему спит на самом краешке… правда, не Лапкиного диванчика, а супружеской кровати, но все равно – подальше от Антона. Может быть, есть смысл повернуться к нему сегодня вечером и как-нибудь особенно вздохнуть? Наверное, и его волнует затянувшаяся размолвка, только он по своей дурацкой замкнутости не может этого показать…

– Ну, как скажешь, – пожала она плечами. – Решетки так решетки.

Лапка сразу начала канючить, пришлось взять ее на руки и начать рассказывать ужастики про маленьких детей, которые спорили с папами и мамами, когда те хотели ставить решетки на окна, и родители их слушались, а потом капризули однажды возвратились с прогулки, а дома – пусто! Все вещи украдены, и даже книжки, даже игрушки исчезли.

– И мультики? – трепеща, спросила Лапка.

– И мультики!

– Ну ладно, – после некоторого раздумья кивнула Лапка. – Давайте ставить решетки!

Антон, слышавший этот разговор, снисходительно кивнул, даже на улыбку расщедрился, и Нина опять подумала, что надо повернуться ночью на другой бок… и зря, между прочим, потому что Антон допоздна засиделся перед телевизором, она и не заметила, как уснула и когда он пришел в постель, осторожно улегшись на своем краешке широкой кровати.

Около полудня – Нина как раз собиралась кормить Лапку обедом и вести к «англичанке» – раздался звонок.

– Дебрский дома? – спросил грубоватый мужской голос.

– Нет, он на работе, – ответила Нина, мгновенно проверив голос незнакомца по своей «шкале памяти»: нет, он нисколько не напоминает голос киллера! Ее мгновенно отпустило, она начала говорить приветливее: – Вечером перезвоните, пожалуйста.

– Да не могу я вечером! – досадливо буркнул мужчина. – Уезжаю в пять часов.

– Ну на работу ему позвоните, – посоветовала Нина. – Это же самое простое.

– Простое! – фыркнул он. – Вы когда-нибудь ему звонили на работу?

– Нет, – честно призналась Нина. – Потому что там телефон все время занят.

– Во-во! То занят сутками, а если пробьешься, Дебрский или уехал, или вышел, или совещание у него, или хрен еще чего. А у нас ведь сделка срывается, он сам себе локти потом кусать будет, да поздно. Слушайте, девушка, может, вы запишете, что надо, да передадите ему? А то у него секретарша, такое впечатление, что вообще с людьми разговаривать не хочет!

Нина с покорным вздохом потянула к себе карандаш и какой-то бумажный обрывок (блокнота и ручки, понятно, не было на месте), но карандаш оказался сломан, а бумажка вдоль и поперек исчеркана телефонами и названиями фирм по установке решеток на окна: следами вчерашней деятельности Антона.

– Знаете что? – вдруг осенило ее. – Вы позвоните по этому телефону в два или чуть позже. В промежутке с двух до трех он обязательно будет дома, вот и поговорите.

– Точно? – недоверчиво осведомился обладатель грубого голоса. – Ну, лады!

И положил трубку.

«Даже спасибо не сказал!» – подумала Нина с досадой и пошла на кухню, где Лапка с отвращением доедала молочный суп.

В эту самую минуту молодой человек обыкновенной наружности, только очень уж бледный, повесил трубку телефона-автомата и прокашлялся.

– Ну что, все о'кей? – спросил его столь же бледный приятель, который все это время стоял, всунувшись под телефонный грибок, прислушиваясь к каждому слову разговора.

– Как слышал, – ответил молодой человек нормальным, совсем даже не грубым голосом и снова закашлялся.

– А чего перхаешь? Охрип, что ли?

– Есть маленько. Слишком низко взял.

– Зато звучало внушительно. Сразу можно представить себе такого амбала поперек себя шире…

– Ага, я такой, – кивнул парень, который только что звонил Дебрским.

– Нет, Жека, я не пойму, какой во всем этом смысл, – дернул плечом его приятель. – Так и так мы все знаем. Да и вообще, все равно ведь… – Он ударил ладонь о ладонь и сделал такое движение, словно с силой растирает что-то между ними.

– Работай, Кисель! – фыркнул Жека. – Тебе за что деньги платят? Чтобы ты работал, а не спрашивал. Погоди, доложусь.

Он снова набрал номер и сказал:

– Кошка, привет. Я это… Сделано! Так что готовь гонорар.

Повесил трубку и с обиженным выражением повернулся к Киселю:

– Бли-ин, такая баба, а матерится, будто зону вдоль и поперек прошла!

– Откуда ты знаешь, может, и прошла, – лениво отозвался Кисель.

Новый звонок раздался, когда Нина с Лапкой уже обувались.

– Алло?

– Нина, это я! – взволнованно сказал Антон. – Как хорошо, что успел тебя перехватить! Слушай, тут такая ситуация, ну просто кранты. Приехали очень хорошие клиенты, надо с ними гнать на завод, выбирать целую партию машинок. Словом, я никак не могу в два часа выбраться к мастерам!

– Ну, позвони, отмени встречу.

– Да звонил я! Там все время занято, а у меня уже ни минуты.

– И что ты предлагаешь? Мне ведь надо сейчас с Лапкой к Ольге Савельевне идти.

– Ну и иди! – обрадовался Антон. – Оставь там Лапку, а к двум придешь домой. Это у тебя займет буквально полчаса, какие проблемы? Успеешь к концу урока за девчонкой вернуться.

– Да я же толком не знаю, какие именно решетки ты хочешь, выберу что-нибудь не то, а ты потом ворчать будешь…

– Ну да, прямо муж у тебя зверь! – обиделся Антон. – Прямо весь изворчался! Тебе ничего не надо выбирать. Ребята только измерят окна и балкон, вот и все. Я вечером заеду в их офис и согласую насчет рисунка, предоплаты и всякого такого. Нина, договорились? Мне бежать надо, все!

– Ой, подожди! – закричала Нина. – Тут тебе какой-то дядька будет звонить после двух, он прямо умолял, чтоб я сказала, когда тебя можно застать. Говорит, какой-то твой партнер.

– А кто, как фамилия? – насторожился Антон. – Из какой фирмы?

– Ну, он не сказал, а я забыла спросить. У него такой толстый голос, вернее, хриплый, будто ангина у человека.

– Анги-ина? – потрясенно переспросил Антон. – Чахотка у него, а не ангина! Если этот сукин сын Асламов еще раз позвонит, сразу бросай трубку! Нашел себе мальчика, так, перетак и снова этак! У нас серьезное предприятие, а не бандитская лавочка какая-нибудь, ясно?

И бросил трубку.

Нина какое-то время ошеломленно слушала гудки, потом тоже положила трубку. Она и предположить не могла, что ее муж так виртуозно владеет ненормативной лексикой! Видимо, хриплоголосый накрепко достал Антона, если муж до такой степени разъярился. Но ведь тот дядька позвонит после двух…

«Не буду брать трубку, – решила Нина. – Пусть думает, что я ему наврала, пусть что хочет думает – а трубку я брать не буду».

– Ма-а, ну ты где? – заныла в прихожей Лапка. – Мы же опоздаем к бабе Оле!

– Слушай, золотко! – Нина присела перед девочкой на корточки. – Ради Христа, не вздумай когда-нибудь назвать ее бабой Олей! Она же нас больше на порог не пустит, ты понимаешь? Ольга Савельевна, Ольга Савельевна, сто раз тебе говорено!