Крутой мэн и железная леди - Арсеньева Елена - Страница 70

– Ты же хотел выстрелить в меня, – сказала Алёна. – Зачем? Потом, когда я уснула, ты бы что сделал?

– Да очень просто угадать, я думаю. Вызвал бы «Скорую» и отвез в свою психушку, как в свое время отвез Простилкина, – буркнул Лев Муравьев. – Константин нам много чего рассказал!

– Да мало ли кто мог что наплести! – фыркнул Юрий. – Ни про какую психушку я и не думал.

– А про что ты думал? – спросила Алёна.

Юрий хитро покосился на нее, но ничего не ответил.

– Ничего, – усмехнулась Алёна. – Мы это скоро выясним.

– Ну и каким образом? Пытать меня будете, что ли?

– Знаешь что? – сказала Алёна, наклонившись к нему. – Не только ты умеешь морочить людям голову, понял?

– Как это? – озадаченно спросил Юрий.

– Да так. Я тебе правду сказала – я еще не читала твоих последних писем. Но обязательно их прочту. Сегодня же!

– Да ведь ты их уничтожила! – вскинулся Юрий, но Лев сильнее нажал ему на шею стволом, и он опять опустил голову. Его начала бить дрожь.

– Я их уничтожила в электронке, – объяснила Алёна. – Но они остались на жестком диске! Я успела сделать копии и сохранить в «Моих документах», понял?

Несколько мгновений Юрий молчал. Потом сказал:

– Во-первых, это никакое не доказательство. А во-вторых, я требую пригласить моего адвоката!

Из истории

блужданий моей души

Все-таки не зря говорят, что вы, «Достоевские», – первоклассные психологи. Меня так и тянет перед тобой исповедоваться как перед психоаналитиком! Вернее, продолжать рассказывать тебе историю всех этих Л., Н., О., П., Р., С…. То есть никакого Р. в этой истории не возникло, зато О. и в самом деле появился. Такой смешной мальчишка, зацикленный на ненависти к двум конкретным людям: к С. и к одной даме, которую вполне можно обозначить литерой А. Ты, конечно, понимаешь, о какой женщине идет речь. Откуда это стало известно? Ну так ведь Л. – практикующий психиатр, психоанализом он тоже баловался. О. однажды пришел к нему на прием со своими проблемами и все о себе выложил. От него-то Л. и узнал, кто такая Алёна Дмитриева, имя которой наши разбойнички нашли в кретинских письмах П. И вот тут-то до них доехало, что не бывшая любовница П. должна отправиться с ним в некий банк… Л. и С. кое-как расшифровали название этого банка. Они расшифровали и буквы, которыми П. засекретил имя А. Они уперлись только в цифры, но не сомневались, что А. должна их знать. Впрочем, уверенности не было.

Решили подобраться к ней поближе. Подобраться-то можно, но как ее разговорить? Если она и правда знает о деньгах, то зачем ей об этом болтать направо и налево? Л. предложил пойти по тому же пути, по которому уже прошли с П. Однако сводить А. с ума было невыгодно. Ей ведь предстояло ехать в банк и потребовать деньги. Слишком много психопатов в одном деле не должно возникнуть, это подозрительно! Ее надо было сделать психологически зависимой от Л. Для начала – поселить в ней неуверенность в себе, умеренно поднакачивать галлюциногенами, создавать вокруг нее патовые ситуации… Л. разработал настоящий стратегический план. Сюда входило и появление Анькиного мужа с ножом, и таинственные звонки с обещанием напомнить какое-то прошлое, и стриптиз на улице Федоровского… Кстати, в этом эпизоде участвовал О., но оказался сущим слабаком. Короче, много чего было задумано, но удавались только мелочи. А крупные акции, такие, как стриптиз, срывались. И стрельба во дворе, которая должна была напугать А. до полусмерти, тоже цели не достигла. А так красиво было все разработано, начиная с этого интеллектуального (ха-ха!) спора в «Барбарисе»… С. случайно узнал от директрисы, когда именно А. там будет, ну, мы и подгадали наш планчик к этому вечеру. Но именно тогда О. увидел в «Барбарисе» С. В нем О. узнал человека, который фактически свел в могилу его отца. Он ринулся выслеживать его, вломился во двор и закричал: «Предатель, я тебя убью!» То ли голос у него сорвался от волнения, то ли произошло психологическое перемещение во времени (ситуация, хорошо знакомая специалистам), и О. как бы снова стал мальчиком, только что потерявшим отца… Короче, всем послышался детский крик: и С., и А., и Л.

Да, Л. тоже был там. Он-то и стрелял в С. Кстати, мало кто знает. что Л. – неплохой стрелок. Он попал туда, куда метил… Предполагалось, что С. упадет будто убитый, А. начнет бегать в поисках помощи, а в это время С. исчезнет. Потом планировалось уверить А., что ничего такого не происходило, никакой стрельбы. Повторяю: это был один из шагов по созданию вокруг нее атмосферы страха, нереальности, потери себя. Не повезло… во-первых, удар в печень, даже смягченный бронежилетом, и в самом деле лишил С. сознания, а тут еще рядом оказались какие-то приятели А., среди которых был милиционер…

Акция сорвалась – нет, не совсем сорвалась, потому что А. забеспокоилась. И очень охотно приняла поддержку расположенного к ней доктора Л.

Л. морочил ей голову как мог. Это уже описано раньше. Он даже проводил А. до дому и не исключал возможности забраться к ней в постель. Не удалось. Л. решил не торопить события и ушел…

И услышал, как кто-то кричит во дворе: «Предатель!»

Проще всего было предположить, что это – О. Известно, что О. ненавидел А., он обращался к Л. за помощью, а тут вдруг увидел, как Л. идет к А. домой. Вспыльчивый мальчишка вполне мог возмутиться.

В первую минуту Л. так и подумал, но тотчас вспомнил, что они с О. сговорились завтра же заманить А. в ловушку. Все роли были расписаны, однако О. не ожидал, что в самый критический для А. миг Л. должен был «воскреснуть» и «спасти» прекрасную даму. Ему нужно было завоевать ее полное доверие…

Известно, что из этого вышло… вернее, не вы-шло.

Но вернемся к тому крику во дворе. Итак это был не О. Кто же? Просто какой-то мальчишка, побывавший тут в первый вечер и решивший повторить шуточку? Однако на другой день А. отдала Л. записку со словом «Берегись!» – и тот мгновенно всё понял. Этот почерк он знал как свой собственный, видел-перевидел его в многочисленных маловразумительных писаниях полубезумного П.! Значит, П. здесь, приютился у своей любовницы! А надо вам сказать, что П. был некоторое время назад выписан из больницы. Он чувствовал себя настолько прилично, что его сочли здоровым. Произошло это, увы, по недосмотру Л…. Выскользнул из рук! Конечно, с ним оказалось трудно. А прикончить его было нельзя, он категорически не мог умереть – ведь тогда оборвалась бы основная дорожка к деньгам!

Но ничего, сочли наши разбойники, он вернется домой и Н. возьмет его в оборот. И выведает код.

Может быть, ей и удалось бы сделать это, но П. сбежал. Исчез! Как в воду канул! Теперь, после этой записки, стало ясно, что он спрятался у бывшей любовницы. Но в том же доме жила и А.! Значит, с минуты на минуту надо ждать объяснения между ними.

Самое смешное, что А. даже и вообразить не могла, что именно Л. обязана тем, что П. выбрал ее своим доверенным лицом, а может быть, и наследницей. Ведь П. сделал это еще не в больнице, но уже будучи не в себе, а до этого состояния его довел Л.

С одной стороны, А. оказалась такой управляемой простушкой! Она совершенно теряла голову от таинственных звонков. Они заставляли ее совершать именно те поступки, которых ждал от нее Л. Только приготовился позвонить ей и уговорить поездить с ней на «Скорой» – а она сама примчалась. Наконец-то повезло…

С другой стороны, она то и дело, как нарочно, ломала все шаблоны, по которым должна была действовать. Например, этот телефон, который она нашла… Да мало ли!

Поверь, Алёна, ты меня искренне восхищала, да и злила – тоже искренне. Я так надеюсь, что мне все же удастся увести тебя в тот мир, где я абсолютно владел бы твоим сознанием, твоей душой, руководил бы всеми твоими поступками. В том мире царь и бог – я, а все остальные – мои подданные. И тебе-то я не дам вырваться и ускользнуть, как вырвался и ускользнул Константин! Впрочем, он был только средством, а цель – ты.