Безумное танго - Арсеньева Елена - Страница 46

Юрий повесил трубку.

На Кипр! Елки-палки… Далековато. Не смотаешься туда, не спросишь у Ирины Путятиной, знает ли она хоть что-нибудь о делах мужа по доставке видеокассет в далекий город Амман – вернее, по подмене этих самых кассет! Если бы знала, ее тоже скорее всего уже не было бы в живых. А может быть, она как раз и услышала кое-что, поэтому и исчезла так поспешно на Кипр – отсидеться. Эх, надо было спросить телефон… у нее там наверняка есть телефон, у Ирины! Ага, и позвонить и брякнуть: «Ира, слушай, это говорит Юрка Никифоров, помнишь меня? Твой муж, а мой друг детства тут меня очень крупно под монастырь подвел, а в результате и сам туда попал. Ты случайно не знаешь, кому он настолько насолил, что его отравили в автомобиле угарным газом?» То-то весело станет Ире на Кипре! Да ей и без этого идиотского звонка совсем не весело, а скорее наоборот.

– Бог ты мой… – простонал Юрий. – Куда же это я влез? Подзаработал, называется…

Он тотчас, спохватившись, покосился по сторонам, но, к счастью, пятачок рядом с телефоном был пуст. Постоял немного, подумал, а потом, покопавшись в памяти – только это и оставалось, потому что записная книжка так и пребывала вместе с паспортом в достопамятной сумке, забытой в некоем роковом «Мерседесе» в дальних жарких странах! – набрал еще один номер. Юрий не был уверен в его правильности, вообще сомневался, что там возьмут трубку – все-таки хозяин номера… как бы это помягче выразиться, помер… Однако на звонок ответили сразу после трели определителя номера:

– Ал-ло? – Это был приятный женский голос.

– Здравствуйте.

– День добрый. – Женщина говорила на английский манер – повышая голос к концу фразы, что придавало ее речи как бы вопросительный оттенок. Похоже, она была не вполне уверена, что день – добрый. Ну и правильно, Юрий тоже в этом сомневался.

– Извините, я… – Он вдруг забыл, что, собственно, собирался спросить. То есть не знал, как подойти к делу.

– Слушаю вас.

– Видите ли, это говорит один знакомый… – Юрий запнулся, не в силах вспомнить Саниного отчества. И тут же текст некролога, обведенный траурной рамкой, всплыл перед его глазами. – Знакомый Александра Владимировича.

– К сожалению, я должна вас огорчить…

– Я уже знаю, – перебил Юрий. – В этом все и дело, что Александр Владимирович давал мне одно поручение, а теперь он… ну, вы понимаете, а тут возникли определенные сложности.

– Извините, не могли бы вы объяснить поконкретнее? – спросила незнакомая женщина, и в голосе ее появились живые интонации искреннего интереса.

– Речь идет о доставке некоего груза.

– Я понимаю. Но поскольку вся деятельность нашей фирмы основана на доставках неких грузов, то нельзя ли поточнее?

Юрий огляделся.

Вокруг в радиусе как минимум десяти метров было пусто. Булочная уже сто лет как закрыта на ремонт, а в хозяйственном только что вывесили табличку «Извините, у нас обед». И нет ни одного прохожего. Он вздохнул поглубже – и решился:

– Речь идет о доставке в Иорданию, в Амман, одной кассеты… видеокассеты… Впрочем, может быть, вы не в курсе дела?

– Не совсем, – откликнулась она осторожно. – То есть исключительно в общих чертах. Но я понимаю, о чем речь. О… о фильме «Кубанские казаки», не так ли?

У Юрия вспотела ладонь, и он перехватил трубку другой рукой.

– Именно так.

– Это не телефонный разговор, вы понимаете? – с ноткой суровости сказала женщина. – Приезжайте к нам в офис или, если хотите, мы немедленно пришлем за вами машину. Вы откуда звоните?

– Из автомата, – честно ответил Юрий. – Нет, я пока не могу приехать, и машину присылать не стоит. Мне бы просто поговорить с кем-то, кто в курсе моего дела.

– Прошу меня простить, но тогда вам придется подождать у телефона, – изысканно-вежливо изрекла женщина. – Я сейчас приглашу сотрудника, который курирует эту проблему. Вы можете минутку не класть трубку?

– Конечно, – хрипло выговорил Юрий, утешая себя тем, что пока еще не изобретена такая пуля, которая летает по телефонным коммуникациям. И глупо не воспользоваться возможностью соскочить с крючка! Может быть, после этого разговора все его проблемы будут решены.

Он стоял, прижав трубку к уху, и старательно успокаивал себя. Издали доносились голоса сотрудников «Меркурия», заунывное пение факса, а также пение по радио. Похоже, в фирме покойного Сани со смертью начальства жизнь отнюдь не замерла. Ну и слава богу.

– Алло, вы слушаете? – Голос в трубке чуть запыхался. – Пожалуйста, извините, но у того господина, который должен поговорить с вами, сейчас важный разговор с… с Бомбеем, поэтому не могли бы вы подождать еще чуть-чуть?

Юрий отодвинул трубку от уха и зачем-то заглянул в нее.

– Может быть, я лучше перезвоню немного попозже?

Показалось или у нее вдруг сел голос?

– Нет, одну минуточку, он уже идет! Вячеслав Григорьевич! Пожалуйста, поскорее, господин Никифоров давно ждет!

Оп-па! Так она, эта англоговорящая незнакомка, все-таки в курсе проблемы – и куда больше, чем хочет показать!

– Господин Никифоров?

Новый голос. Мужской!

– Господин Никифоров, алло, вы меня слышите?

– Нет! – выкрикнул Юрий и швырнул трубку.

Огляделся, чувствуя, что в горле стало совсем сухо…

Обшарпанный «газон» осторожно подворачивал с улицы Белинского к хозяйственному, наехал колесом на высокий бордюр и приостановился, на какое-то мгновение перегородив путь веренице машин, рванувшихся через перекресток. В этой веренице мелькнул ярко-красный «Москвич», солнце сверкнуло в темных тонированных стеклах… и Юрий, резко повернувшись, рванулся за угол, на задворки магазина, а потом – вниз, вниз, сквозь заросшие дворики, петляя меж домов, прорываясь к площади Свободы.

Быстро же они! Быстро же они сработали!

Эта мысль так и болталась в голове, подпрыгивая в ритме его неровных прыжков. Вот зачем женщина затягивала разговор – они пытались вычислить, откуда звонит Юрий. Ведь их телефон наверняка выдал: «Номер не определен» – так всегда бывает при звонке с улицы. Ого, сильны ребята: технику, которая может обнаружить человека, говорящего из автомата, Юрий видел только в милицейских детективах! Хотя общеизвестно, что сейчас милиция отстает от мафиков и прочих бандитов по многим параметрам. Вот и эти сработали лихо, точно, и если бы не…

Он перебежал улицу прямо перед носом двух троллейбусов, перескочил оградку Театрального сквера и понесся к площади, не обращая внимания на трагикомические среднеазиатские фигуры, тут и там баюкавшие малолетних детей и одновременно протягивавшие руки за подаянием.

Если бы не – вот именно! Ладно, девка в телефоне могла на законном основании знать его фамилию, все-таки Саня вел, наверное, какие-то записи. Но в тот момент, когда она объясняла, что у какого-то там типа «важный разговор с… поэтому не можете ли вы подождать еще чуть-чуть», в эту крохотную паузу вклинился приглушенный мужской голос, раздраженно подсказавший: «С Бомбеем, дура!»

Зря он так, ей-богу, зря. Незнакомая дама с английскими интонациями вполне виртуозно вела свою игру, у Юрия и в мыслях ничего такого не возникало вплоть до этого мгновения, и не она виновата, что Юрий бросил трубку, а именно Вячеслав Григорьевич. Это ведь он, якобы ведущий сверхважный разговор, только что шептал: «С Бомбеем, дура!» Стоял рядом, конечно, а потом, стоило Юрию сказать, что перезвонит позднее, тотчас ответил! Тогда-то Юрий и понял, что в «Меркурии» просто тянут время, чтобы задержать его у телефона. И, оглядываясь, он уже почти не сомневался, что в потоке машин увидит знакомый красный «москвичок». Все-таки от дома на углу Горького и Студеной до хозмага на Белинке ехать, даже не напрягаясь, минуты три, а уж если поспешить… Вот они и поспешили, однако все-таки опоздали, опоздали!

Юрий стремглав перебежал площадь и вскочил в первый попавшийся автобус. Дверцы тотчас же захлопнулись, и пожилая, усталая машина поползла, огибая площадь, на улицу Ванеева. Юрий вытянул шею, напряженно вглядываясь вперед, – и тут же съежился, будто из красного «москвичка», застрявшего на перекрестке около Оперного театра, могли его разглядеть. Хотя кто их знает, может, они не только ушастые там, в «Меркурии», но и чрезвычайно глазастые…