Роза Йорков - Бенцони Жюльетта - Страница 20

– Все может быть, – процедил Адальбер сквозь зубы и прибавил: – В любом случае нас ожидает экзотический вечер! Ничуть не менее упоительный, чем завтрашний.

Во время обеда друзья наметили еще одну линию поисков. Они решили заняться тщательным изучением архивов и обратиться, например, в Соммерсет-хауз, где британские власти необыкновенно бережно хранят все завещания, в том числе и таких исторических личностей, как Нельсон, Ньютон или Шекспир. Однако особых иллюзий питать не приходилось: все это то же самое, что искать иголку в стоге сена.

Возле Степни такси свернуло с Коммершел-роуд и поехало в южном направлении. Машина тряслась теперь по неровной мостовой среди темных и узких улочек, пока наконец не выехала на более широкую улицу под названием Нэрроу-стрит... Здесь шофер, взяв переговорную трубку, позволявшую общаться с пассажирами в салоне, сообщил:

– Мне не очень нравится этот квартал, джентльмены. Сколько времени вы предполагаете здесь пробыть? Должен сказать, место нечистое!

– Трудно сказать сколько, – отозвался Бертрам. Теперь, обеспечив себя мощным эскортом, он ощущал себя воинственным средневековым рыцарем. – А вы что, боитесь?

Презрительный тон вопроса задел шофера, который, похоже, умел постоять за себя.

– У меня нет никакой охоты торчать одному в этом гнилом углу, – заявил он. – Здесь кончается Англия и начинается Китай, мне совсем не хочется заработать удар ножом под лопатку. К тому же вы почти приехали.

– Если понадобится, вам заплатят втрое, но вы нас дождетесь, – сухо оборвал его Морозини. – Когда мы отойдем, вы поставите машину так, чтобы она не привлекала особого внимания, и будете нас ждать. Мы вас не оставим в одиночестве надолго, – прибавил он, покосившись на Бертрама, который дул себе на руки и ежился так, словно наступила зима. Похоже, ему опять стало не по себе.

– Ладно, так и быть, – нехотя согласился шофер. – Но вас трое, хорошо бы, чтобы кто-нибудь один остался со мной в машине.

– Ну и дела! – возмутился Адальбер. – Если бы все англичане были такие, как вы, то Англия никогда бы не смогла выиграть войну!

Такси миновало мост через Регент-кэнэл и притормозило перед Темзой. Бертрам вышел с тем, чтобы изучить окрестности. Дождь прекратился, но белая дымка над рекой грозила превратиться в настоящий туман. Из-за пронизывающей сырости было почти зябко. В воздухе пахло углем, торфом, но особенно сильным был густой запах тины, проникавший буквально в каждую щель. Было время прилива, и вода казалась необозримым плоским пространством с мерцающими отражениями фонарей и стоящих на якоре пароходов. Сквозь грязно-белую дымку виднелись вереницы стоящих у причала барж, торговых судов и тяжело нагруженных барок. Из темноты донеслась протяжная сирена буксира, и как раз в это время Бертрам вернулся с известием, что, немного не доезжая до «Красной хризантемы», есть удобное место для парковки автомобиля. Он взялся показать это место таксисту, а оба его сотоварища вышли из машины и двинулись по проулку, где вместо мостовой под ногами была сплошная грязь, а со всех сторон наступали низкие уродливые постройки. Крыша одного из домишек была загнута вверх на азиатский лад, на других красовались вывески, написанные китайскими иероглифами, но даже их изящество не могло облагородить эту убогую улицу.

То тут, то там возникали боязливые тени, облаченные в длинные бесформенные хламиды, цветом сливавшиеся с грязной размытой дорогой, и, сгорбившись, тут же исчезали в густеющем тумане.

Иногда слабый свет масляной лампы на мгновение высвечивал желтое раскосое лицо прохожего. Очень скоро друзьям стало ясно, что если на этой ночной улице где-то и теплится жизнь, то только в таверне, чьи освещенные окна были настолько грязны, что свет сквозь них почти не пробивался на улицу. Не то мужские, не то женские силуэты – поди отличи в этих потемках – входили и выходили из дверей. Однако час был уже поздний, и посетителей оставалось не так уж много.

Такси с потушенными фарами бесшумно остановилось совсем рядом с таверной. Адальбер согласился побыть с шофером, пока Альдо и Бертрам нанесут визит в заведение. Они направились к низкой двери, над которой со скрипом раскачивался на ветру красный китайский фонарь. На улице никого, кроме них, не было.

По дороге Альдо успел заглянуть в окно, показавшееся ему наименее грязным, и удивился тому, что освещенная керосиновыми лампами низкая комната со стойкой и несколькими деревянными столиками была почти пуста. Два китайца сидели за одним из них в углу, перед ними стояли чайник и пиалы. Еще один их соотечественник дремал за стойкой, засунув руки в карманы синего хлопчатобумажного халата.

Альдо с удивлением шепнул Бертраму:

– На наших глазах туда вошло по крайней мере шесть человек. Куда же они все делись?

– Там, должно быть, есть другое помещение. За той занавеской, что виднеется в глубине. А может быть, в подвальном этаже... Курительная или игорный зал. Понятное дело, что тут не два посетителя!

– Вот и я так думаю. Другого объяснения не найдешь. Ваша «Красная хризантема» сильно смахивает на зал ожидания.

– Так или иначе, одно несомненно: эти два китайца, которые пьют там чай, не братья Ю. Что будем делать дальше?

– Пока ничего. Подождем. А вы уверены, что в этой таверне нет другого выхода?

– Откуда мне знать? Я тут не завсегдатай. Но если вы предпочитаете подождать, то нам лучше отойти в сторону, чтобы поменьше привлекать к себе внимания. Мало ли кто здесь может появиться. Сразу станет ясно, что мы тут что-то вынюхиваем.

– Возвращайтесь в машину, – в голосе Морозини чувствовалось недовольство. – Я попытаюсь узнать, можно ли обойти кругом этот барак.

Не дожидаясь ответа, князь стал продвигаться дальше по улочке, вглядываясь в темноту и пытаясь найти какое-нибудь ответвление. Вдруг он увидел то, что искал, и едва удержался от радостного восклицания – узкий проход вел от улочки прямо к реке, которая смутно поблескивала впереди. Глаза Альдо постепенно свыклись с темнотой, и он осторожно, держась рукой за стены, направился к мерцающему отблеску.

Вокруг было тихо. Слышался только плеск воды и глухой отдаленный гул Лондона. Неожиданно улочка кончилась, и Альдо уперся в низенькую, покосившуюся деревянную калитку. Он толкнул ее, убедился, что она незаперта, и, сделав еще пару шагов, очутился на узкой, не более одного метра, набережной. От нее к Темзе спускались каменные ступеньки.

Теперь Морозини почти совсем уверенно ориентировался в темноте и, не колеблясь, ступил на мокрую скользкую лестницу.

Князь хотел спуститься как можно ниже, чтобы как следует разглядеть, как выглядит дом со стороны реки. На полпути он обернулся и увидел, что оба этажа интересующего его дома почти темны. Слабо светились лишь одно квадратное окно с остатками стекол и два круглых окна примерно на уровне подвала – оба они были забраны решетками, а между ними чернело что-то вроде небольшого круглого туннеля. При сильном приливе вода должна была заливать его. Однако сейчас до нее оставалось еще ладони две. Отсюда дом казался еще более мрачным. Скучный и невзрачный вид таверны с улицы ничего не имел общего с тем впечатлением зловещей укрепленной крепости, которое возникало при взгляде на нее с реки.

«Как бы мне хотелось попасть внутрь, – подумал Альдо. – Что-то подсказывает мне, что это было бы весьма познавательно. Но как же это сделать?»

И тут ему подумалось, что во внутреннюю часть «Красной хризантемы» можно проникнуть, воспользовавшись туннелем. Вот если бы только раздобыть лодку...

Альдо уже собирался подняться по ступенькам вверх, чтобы поискать способ осуществить задуманное, но тут вдруг из ближайшего круглого окна донеслись приглушенные голоса. Причем говорило несколько человек одновременно, не слушая и перебивая друг друга, словно им только что сообщили о каком-то важном событии и вот теперь они все разом обсуждают его – одни с радостью, другие удрученно. Морозини больше не сомневался, что в таверне расположен подпольный игорный дом. Оставалось узнать, открыт ли он только для желтых или ему тоже можно получить туда доступ.