Знак чудовища - Афанасьев Роман Сергеевич - Страница 71

Рон вскрикнул, и тан понял, что его ударили. Он сжал пальцы, и каменная крошка с карниза пыльным ручейком канула в темноту.

Наемники. И нет никаких сомнений – те самые, что охотились за ними в Гернии. Отряд засел в замке, дожидаясь, пока вернется главная добыча – Сигмон.

Тан перевел дух. Сколько их? Наверное, немного. Почему Рон и Нотхейм не смогли отбиться? Скорее всего, их застигли врасплох, и наемники захватили замок. Потому и закрыты ворота – ждут, когда вернется ла Тойя и постучится в двери. И если бы он закричал у ворот... Сигмон сжал зубы. Проклятие. Сколько их всего? Сколько их в зале? И тут ли этот воин в доспехе? Нет. Скорее всего, нет. Тан не чувствовал ничего похожего на тот ужас, что испытал в Гаррене.

– Ками, Терен! Бросьте выродка. Идите проверьте прислугу, скажите, чтобы приготовили что-нибудь пожрать и принесли сюда. Потом можете ложиться спать, а сюда пусть придут Потрох и Гир.

– А я?

– Останься, Перен. Конечно, барон и шарлатан не будут глупить, но мне опротивело смотреть на их мрачные морды. Ведь вы не станете делать глупостей, барон?

Нотхейм не ответил. Он тяжело заворочался и закрыл глаза, давая понять, что не намерен разговаривать с захватчиками.

Сигмон подтянулся на руках и устроился у самого стекла. Скоро в зале останутся лишь двое наемников. Если он не ошибся. Но одним больше, одним меньше – это неважно. Но почему медлят Рон и Нотхейм? Неужели их держат на прицеле? Арбалеты?

Сигмон помотал головой, отгоняя глупые мысли. Сейчас нужно действовать, и быстро, пока никто не знает, что он проник в замок. Потом его могут заметить или увидят коня. Сейчас еще можно рассчитывать на внезапность. Никак нельзя упускать удобный момент.

В зале раздались гулкие шаги, и зверь внутри Сигмона беспокойно заворочался. Нет, поправил себя тан. Не зверь. Это он сам насторожился, подобрался и приготовился нападать. Нет никакого зверя, тут только тан Сигмон ла Тойя. Самый обычный человек с острыми когтями и черной чешуей.

Тихо переговариваясь, наемники вышли из зала. Хлопнула дверь. Главарь, оставшийся в зале, вновь принялся расспрашивать барона, но Сигмон уже не слышал его.

Тан глубоко вздохнул и досчитал до пяти. Подобрал под себя ноги, оперся носками об узенький карниз, крошащийся под ногами. И прыгнул.

Он влетел в зал в сверкающем облаке осколков мозаики. Время остановилось. На долгий миг тан завис в воздухе, видя и ощущая все: и каждый осколок стекла, и тепло камина, и холодный ветер из окна. Одного взгляда ему хватило, чтобы рассмотреть и вскинутые брови барона, и воина в кирасе рядом, открывшего рот от удивления, и Рона, скорчившегося в кресле, и здоровяка, стоявшего у стола. Он увидел все сразу, без малейшей паузы. Просто осознал. Это длилось всего лишь миг, один долгий миг. А потом время пустилось вскачь.

Вместе с водопадом осколков Сигмон рухнул на стол и упал на колени. Оттолкнулся ногами, кувыркнулся по длинной столешнице и с размаха заехал сапогом в кирасу главаря. Оттолкнулся от нее, развернулся и с места, с колен, словно огромная лягушка, прыгнул на здоровяка. Тот успел поднять руки, защищаясь, но Сигмон налетел на него, сшиб с ног, и оба покатились по полу.

За спиной зазвенело железо, раздался крик, но тан не обернулся – он уже подмял наемника под себя. Тот вывернулся, ухватил Сигмона за шею, и огромные ладони кузнечными клещами сомкнулись на горле. Тан легко их отодрал, с хрустом, ломая кости, как ветки. Здоровяк заорал, забился, но тан ударил его головой в лицо, ухватил за подбородок и вихры на затылке и одним движением свернул шею.

Когда тан вскочил на ноги, все было кончено: здоровяк бился в судорогах у его ног, а главарь в кирасе лежал у камина. Над ним возвышался барон, сжимая в руке кочергу. Главарь был мертв: удар Нотхейма вмял его легкий шлем до самых плеч.

– Сигмон! – раздалось из угла. – Сигмон!

Тан обернулся, увидел Рона и чуть не вскрикнул. Алхимик поднялся на ноги и едва держался на ногах, опираясь на спинку кресла. Его лицо казалось сплошным кровавым месивом, а левая нога, похоже, не гнулась.

– Ронэлорэн, – прошептал Сигмон. – Благие небеса!

– Тан! – воскликнул барон. – Тан, прошу вас, поторопитесь! Помогите Лоре!

Сигмон не успел даже переспросить, кому он должен помочь, – в коридоре раздался топот сапог и брань. Дверь распахнулась – и в залу влетели трое наемников с обнаженными мечами.

Барон заревел медведем, вскинул кочергу и ринулся в бой. Наемники прыснули в стороны, расступились, а потом накинулись на Хиддера с разных сторон. Сигмон выхватил меч, готовясь вступить в бой, но сверху, сквозь толстые каменные стены донесся крик – крик ребенка, которому причинили боль.

– Лора! – крикнул барон, взмахом кочерги отбрасывая меч наемника. – Тан! Это прямо над нами, там окно! Они...

Но Сигмон понял все раньше, чем Нотхейм договорил. Не слушая дальше, он бросил меч в ножны и рванулся к столу. Конечно. Эти подонки держали в заложниках дочку Нотхейма. Только так они могли усмирить барона и диктовать ему свои условия. Иначе бы Хиддер в момент выставил бы незваных гостей из замка.

С разбега тан прыгнул на стол, оттолкнулся от столешницы ногой и взмыл в воздух. Вытянутые руки ухватились за край стрельчатого окна, вцепились в камень, и тан с размаху хлопнулся животом о стену. Легко подтянувшись, он уселся на край окна.

– Осторожно! – крикнул Рон. – С ними маг!

Но тан не слышал его. Извернувшись, он ухватился за стену и легко, как ящерица, взобрался выше – к следующему окну. Оно оказалось забрано прочной железной решеткой. Сигмон ухватился за нее и заглянул внутрь.

Их было трое. Один стоял рядом с окном. На вытянутой руке он держал девочку лет десяти, одетую в крошечный охотничий костюм. Держал за шкирку, как кутенка. Еще двое стояли у двери комнаты, прислушиваясь к реву барона. Один из них оказался магом – это Сигмон сразу почувствовал. Он понял, что у него в запасе пара секунд, не больше. Потом в дело вмешается маг – и тогда... Тан ухватился за железный прут и рванул на себя. Прут вылетел вместе с раствором и канул в темноту под ногами, а тан схватился за второй.

Наемник, державший дочь барона, обернулся на шум и заорал от ужаса: в окно лезло что-то страшное, с белым лицом покойника и горящими глазами демона. Отшвырнув девчонку в угол, наемник потащил меч из ножен, но опоздал. Чудовище скользнуло в комнату, и в его руках блеснул металл.

Первым ударом Сигмон обрубил наемнику руку с мечом, потом снес голову и ногой отбросил обезглавленное тело прочь с дороги. Второй воин успел сделать выпад, клинок царапнул плечо тана, но только скользнул по крепкой шкуре. Сигмон пинком сломал колено наемнику, а когда тот согнулся, ударом рукояти меча разбил голову. Оставалось лишь шагнуть вперед, сделать последний рывок... но маг оказался быстрей.

Он остался стоять у двери. Схватка Сигмона с наемниками дала магу несколько секунд, чтобы подготовиться и встретить врага во всеоружии. Не было огня. Не было молний. Маг всего лишь поймал взгляд Сигмона, и тан разом ослабел.

Клинок выпал из руки, колени подогнулись, отяжелели ноги... Сигмон понимал, что маг наслал на него заклинание сна, но поделать ничего не мог. Тело изменяло ему, и сила не могла здесь помочь. Тан упал на колени, попытался отвести взгляд от горящих огнем глаз колдуна, но не смог. В голове мутилось, глаза слипались, словно намазанные медом. А над головой мага разгоралась огненная зарница.

Сигмон этого не видел. Он засыпал. Кричал от отчаяния и засыпал. Зачарованный заклятием, он склонялся к полу, и тело оказывалось ему служить. И тогда внутри него снова шевельнулся зверь. Зарычал, встопорщил шерсть на загривке и распрямился. Он в отличие от своей половины не спал. Маг просто не знал о нем. У него не было опыта Леггера. И его силы.

«Вперед, – подумал Сигмон, разглядев огонь над головой мага. – Только вперед. Если путь лежит через пламя, то нельзя останавливаться ни на миг. Если нужно спасти себя и других...» Голова закружилась, мир упал набок, и зверь – часть Сигмона ла Тойя – получил власть над телом.