Война чудовищ - Афанасьев Роман Сергеевич - Страница 18

– Нет, – отрезал король. – Эрмина вы не получите.

– О нет, – отозвался маг. – Оставь свою игрушку себе, мой король. Нам нужен один из детей Фаомара. Ты так и не отдал нам ни одного из них, хотя мы умоляли тебя подумать о будущем. Но теперь все изменилось, мой король, теперь нужно беспокоиться о настоящем – от этого зависит судьба Ривастана. Магия трансмутаций – одна из самых перспективных граней искусства. Не обязательно изменять людей. С помощью этих знаний можно получить новое оружие, новые укрепления и новые заклинания... Да. Новые заклинания. Для их создания тоже необходимо знать законы магических мутаций, чтобы сплавить из трех старых заклятий одно новое. Вот чего ты лишил нас, Геор, когда запретил работать с изменениями – развития магии. Нашего будущего.

Король стиснул зубы. Все это зашло слишком далеко. Он не мог позволить продолжать бесчеловечные опыты, он проявил мягкость, недостойную властителя. Слабость. Неужели теперь за это придется расплачиваться всему Ривастану? Неужели лучше, чтобы сотня людей умерла в мучениях, но зато сотни тысяч потом были спасены? Вопрос в цене. Не слишком ли она велика?

– Все дети Фаомара мертвы, – глухо произнес король, разглядывая рукав мантии, побитый молью.

– Последыш, – напомнил Теофис. – Мальчишка из деревенской глуши. Ведь это он прикончил самого Фаомара, а потом и остальных его детей? Самый удачный экземпляр, судя по всему. Вершина творчества безумного мага. Нам нужен именно он.

– Нет, – ответил король. – Так не получится.

– Геор! Ты не должен...

– Молчать! – крикнул король, поднимаясь из кресла. – Хватит, Теофис! Сегодня ты зашел слишком далеко! Не смей указывать мне, что я должен делать, а чего не должен!

Маг тоже поднялся на ноги, не осмеливаясь сидеть в присутствии монарха. Они стояли друг напротив друга – два старика с седыми бородам и морщинистыми лицами. Два старца, одному из которых исполнилось почти полвека, а второму – почти полтора. Два человека, уверенных в собственной правоте и желающих защитить Ривастан – каждый по-своему. Ни тому, ни другому было не занимать силы духа и решительности. Но один из них был королем. А второй – нет.

– Ступай, – бросил Геордор. – Ты получишь все, что я обещал. Все, что я могу дать. Но чего не могу, тебе не видать, что бы ты ни сказал.

Маг остался на месте, не отрывая пронзительного взора от короля. Он не просил, он требовал – этот толстый старый человек, державший в кулаке всех магов Ривастана. У него была власть, у него была сила... Но он оставался только вторым. И все же он не желал уступать. Он давно забыл, как это делается.

– Последыш, – буркнул Теофис. – Мы ничего не сделаем с ним. Только осмотрим.

– Он далеко, – сказал король. – И у него есть своя работа. В любом случае Волдер нападет раньше, чем ла Тойя сможет появиться в столице. Работай с тем, что у тебя есть, Теофис. Ступай.

Лицо мага пошло красными пятами, словно на него плеснули кипятком. Казалось, еще миг, и он взорвется фонтаном площадной брани. Но выдержка ему не изменила – маг взял себя в руки, коротко поклонился и повернулся к монарху спиной. Потом быстро вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Геордор Третий со стоном повалился обратно в широкое королевское кресло. После вспышки гнева накатила предательская слабость, и ноги сами подогнулись. Ему нужно поспать. Всего лишь немного сна. Но теперь, когда он узнал все это...

– Мой король?

Геордор приоткрыл глаза и увидел встревоженного Эрмина. Во время беседы тайный советник сидел за тяжелой портьерой и, конечно, не упустил ни слова. Когда ушел маг, он выбрался из убежища и поспешил к усталому монарху. Король шумно вздохнул – ему предстоял еще один тяжелый разговор.

– С вами все в порядке, сир? – спросил граф, наклонясь над креслом.

– Все в порядке, Эрмин, – отозвался Геордор. – Просто немного не по себе.

– Вы сильно побледнели, сир. Не нужно было так кричать, вы же знаете, что лейб-лекарь запретил вам волноваться.

– Все сходится, Эрмин, – тихо ответил король. – Последний кусочек мозаики встал на свое законное место. Все сходится.

– Что именно? – переспросил граф.

– Сборник Лигерина, – отозвался Геордор. – Сборник эльфийской алхимии, в котором хранятся тайные знания о магии изменения. Вот что мы упустили, Эр.

– Не понимаю, – признался де Грилл, осматривая королевские покои в поисках хрустального графина. Он сам принес его сюда перед встречей с магом. Его Величеству определенно требовался хороший глоток крепкого вина.

– Эрмин! – позвал Геордор. – Он был там, в Венте, когда украли сборник Лигерина. Это сделал он.

– Кто? – насторожился де Грилл, вытаскивая графин из груды пергаментов на краю стола. – Ла Тойя? Да зачем ему этот сборник...

– Нет, – перебил его король. – Не он. Это Риго де Сальва, нынешний властитель Дарелена.

Графин выскользнул из руки Эрмина, ударился о край стола и разлетелся на мелкие осколки. Густое вино из Гернии потекло по столешнице кровавой волной, заливая королевские карты и донесения.

– Вампиры, – выдохнул граф.

В полной тишине они шли по пустым улицам Сагема, постепенно подбираясь к центру города. Здесь встречались здания сложенные из камня, возведенные на месте старых, деревянных. Судя по всему, за прошедшие полтора года город сильно разросся. Камень в этих местах редкостью не был, но дерево обходилось много дешевле. Похоже, город процветал, раз в нем появилось столько каменных домов. До мостовой, правда, дело пока не дошло и потому приходилось шлепать по подсохшей грязи.

Впереди шел Рон, указывая дорогу. Следом за ним осторожно ступал Сигмон, не забывая поглядывать по сторонам. Замыкал процессию Ворон, шедший следом за хозяином как послушный пес. Тан давно привык, что жеребец умнее многих животных и некоторых людей. В последние полгода Ворон оставался единственным его собеседником и товарищем, и Сигмон стал относиться к нему как к молчаливому спутнику, а не как к жеребцу.

Алхимик успел и умыться, и приодеться. Он сполоснул лицо и руки в лошадиной поилке у пустой конюшни, а одежду нашел прямо на дороге. Когда он достал из очередной груды праха крепкие сапоги, вытряхнул из них останки бывшего владельца и натянул на ноги, Сигмона чуть не стошнило. Рон же, заметив его страдальческий взгляд, только задорно подмигнул – мол, не пропадать же добру. Оно уже никому не понадобится. Тан лишь покачал головой, и когда алхимик раздобыл таким же образом колет и плащ, промолчал.

Проходя мимо горсточек праха на дороге, Сигмон с ужасом понимал, что их становится все больше. Это было похоже на действие ужасного магического оружия, что истребило все население города за несколько минут. Тан никак не мог поверить, что это все сделали вампиры. Их, конечно, никогда нельзя было назвать добрыми и милыми, но все же они оставались такими же существами, как люди. Ведь дневной и ночной народ могли жить в мире. Зачем им это понадобилось, зачем?..

Проходя мимо большого особняка с железной оградой, Рон ткнул пальцем в сторону ворот. На них висела толстая ворсистая петля, а точно под ней лежал ворох одежды, присыпанный пеплом. Тан стиснул зубы. Кто-то из людей не выдержал мучений. Или не захотел новой страшной жизни. Он повесился на воротах собственного дома и, скорее всего, так и не смог умереть, пока не взошло солнце и не сожгло его дотла.

Зло. Этот город дышал злом, и тан никак не мог понять, откуда оно пришло. Зачем, почему? Кто сошел с ума – он или весь остальной мир? Сигмон был в замешательстве. Еще пару дней назад ему казалось, что он видел зло. Видел смерть, испытал отчаянье, познал разочарование и в мире, и в себе. Он видел чудовищ, и сам был чудовищем. Но это... Целый город, что никогда не вернется к былой жизни. Целый город, когда-то наполненный жизнью, умер за одну ночь. Чего хотели упыри? Ведь они не случайно забрели сюда, в маленький городок на окраине большой страны. И они отправили одного кровососа в Вегат. Кто знает, что было у него на уме?