Опал императрицы (Опал Сисси) - Бенцони Жюльетта - Страница 38

– А когда поймут, что она ничего не знает?

– Лиза, Лиза, прошу вас! – вмешался Альдо, взяв ее горячую руку. – Вы сейчас должны подумать о себе и немного отдохнуть, Фрау Браунер за вами присмотрит...

– Уж в этом вы можете быть уверены! – подтвердила та. – Сейчас мало что можно сделать. Наш бургомистр позвонил в Ишль. Полиция приедет утром, но не так-то легко будет найти следы. Ганс, рыбак, который в любую погоду торчит на озере, видел, как от берега отошла лодка, но в таком тумане не разглядеть было, куда она направилась. Ему показалось, что к Стегу... Ну, фрейлейн Лиза, теперь вам надо поспать!,. А вам, господа, пора уходить!

Они встали и пошли к двери, но внезапно Морозини услышал голос:

– Альдо!

Он обернулся: Лиза в первый раз назвала его по имени. Как же была взволнована бывшая дурнушка Мина, если позволила себе такое проявление дружбы!

– Да, Лиза?

Она сама взяла его за руку, сжала ее и умоляюще посмотрела ему в глаза:

– Бабушка!.. Надо предупредить ее... а главное, защитить! Эти люди готовы на все! Когда они поймут, что от пленницы ничего не добиться, бабушка станет целью их охоты. Они вспомнят о ней...

Растроганный выражением глубокой тревоги на осунувшемся личике, князь наклонился и коснулся губами пальцев, вцепившихся в его руку.

– Отправляюсь прямо к ней!

– Не говорите глупостей! Надо дождаться катера... потом поезда...

– Вы что, смеетесь? – воскликнул тоже задержавшийся в комнате Адальбер. – Сколько километров до Стега по озеру? Примерно восемь. А там мы найдем, каким способом проделать оставшиеся десять. В крайнем случае пойдем пешком...

– Двадцать километров? Вы выбьетесь из сил!

– Хватит обращаться с нами, как со старичками, дорогая моя! Мы не развалимся от четырех или пяти часов ходьбы! Ты идешь, Альдо?

– Да. Еще одно слово, Лиза. Как, вы говорили, зовут вашу несчастную подругу? Настоящее имя.

– Эльза Гуленберг. А что?

– Объясню позже!

Морозини отправился в свою комнату, по пути ругая себя последними словами. Он так гордился своей памятью, что же она подвела его, когда Лиза рассказывала ему историю Эльзы? Или он до того был очарован бывшей своей секретаршей, что не сделал простейшего умозаключения? С тех самых пор, как они расстались в церкви, его не оставляло смутное ощущение, что он упустил нечто важное, но он так и не сумел понять, что именно. А все было так просто!

Удостоверившись, что Лизе больше ничто не угрожает, Альдо и Адальбер покинули гостиницу и по узенькой тропке направились к дороге, ведущей в Бад-Ишль. Оба надели спортивные куртки, крепкие башмаки, с собой прихватили рюкзаки с туалетными принадлежностями и сменой белья.

– Нам многое надо обсудить дорогой, – заговорил Адальбер, когда они миновали дом, где произошла трагедия. В ожидании полицейских его охраняли несколько добровольцев. – Объясни мне, почему ты попросил Лизу напомнить тебе фамилию Эльзы? У тебя было такое странное выражение лица...

– Потому что я дурак, а признаваться себе в этом всегда огорчительно. Разве тебе самому фамилия Гуленберг ни о чем не говорит?

– Н...нет. А что, должна?

– Вспомни, что сказал нам портье из гостиницы в Ишле, когда мы заговорили с ним о вилле, куда таинственный посетитель тетушки Виви счел нужным заглянуть, прежде чем вернуться в Вену!

– Его фамилию?

– Вот именно! Виллу «совсем недавно» купила баронесса Гуленберг! Могу тебе твердо пообещать, что на этот раз никто не помешает мне туда прогуляться! Например, сегодня ночью.

– А спать когда?

– Только не говори мне, что ты все еще подчиняешься этим пошлым условностям! Раз уж носишь такую красивую шляпу с перышком и полное облачение аборигена, нужно чувствовать себя высеченным из гранита. Так не начинай ныть только из-за того, что нам понадобится призвать на помощь все свое мужество!

– Для того, чтобы защитить старую даму?

– Нет, – ответил Морозини. – Для того, чтобы рассказать ей, какой приятный вечер мы провели У нее под окнами, подслушивая ее маленькие тайны.

– Думаешь, так уж обязательно ей все рассказать?

– У нас нет другого выхода.

– Но она же выставит нас за дверь!

– Возможно. Но прежде ей придется нас выслушать.

Сильные и тренированные мужчины к восьми часам утра, когда они наконец добрались до курортной гостиницы «Елизавета» в Ишле, были совершенно измучены. Портье встретил их с некоторым удивлением, но искренне обрадовался возвращению гостей: должно быть, постояльцев было немного.

Для начала Альдо и Адальбер плотно позавтракали, затем поднялись в комнаты принять душ и переодеться. И тот и другой предпочли не задерживаться в спальне, где так неодолимо влекла к себе мягкая постель. Нужно было как можно скорее явиться к госпоже фон Адлерштейн, хотя предстоящее свидание не обещало быть приятным.

Адальбер с восторгом помчался к своей ненаглядной красной машине и твердо решил больше с ней не расставаться.

– Возвращаться в Гальштат будем на ней, – заявил он. – Я уже ездил раз с Зеленым Яблочком, Можно оставить ее в риге километра за два оттуда, а то и попытаться подъехать еще ближе...

– Можешь ехать куда угодно, лишь бы не в озеро, – проворчал Морозини, озабоченный тем, что ему предстояло высказать. Впрочем, все, разумеется, будет зависеть от того, какой прием им окажут...

Когда машина со всем своим неподражаемым грохотом остановилась у парадного подъезда Рудольфскроне, уже можно было составить себе об этом некоторое представление: три лакея со старым Иозефом во главе встали стеной, преграждая им путь.

– Госпожа графиня никого по утрам не принимает, господа! – строгим тоном заявил дворецкий.

Морозини, нимало не смутившись, достал из бумажника заранее приготовленную визитную карточку и протянул ее слуге:

– Будьте любезны передать ей вот это. И я буду крайне удивлен, если она откажется нас принять. Мы подождем!

Пока один из лакеев исполнял поручение, они с Адальбером вылезли из машины и, облокотившись на капот, погрузились в созерцание парка, расписанного роскошными красками осени – от глубокого коричневого тона до бледно-желтого, оттененного неизменной темно-зеленой хвоей высоких елей.

– Что ты написал на карточке? – спросил Адальбер.

– Что Лиза ранена и что нам надо переговорить о важном деле...

Это подействовало незамедлительно. Вернувшись, лакей что-то шепнул на ухо Иозефу, и тот встрепенулся:

– Если господам угодно последовать за мной... Графиня приняла их в халате – должно быть, она только что встала с постели и едва успела накинуть то, что попалось под руку, – но не утратила при этом ни капли достоинства. Хотя на ее бледном и осунувшемся лице ясно читалась тревога, хотя рука, опиравшаяся на трость, дрожала, графиня стояла с высоко поднятой головой. До прихода нежданных посетителей она все же успела расчесать и свернуть мягким узлом седые волосы. В этой старухе было что-то поистине королевское, и оба гостя, на которых она произвела, по-видимому, более сильное впечатление, чем в первый раз, не сговариваясь, Дружно отвесили ей глубокий поклон. Однако графине было не до любезностей.

– Что случилось с Лизой? Я хочу знать все!

– Сегодня ночью она была ранена пулей в плечо. Но не тревожьтесь, ей оказана помощь, и сейчас она спит под охраной Марии Браунер, – ответил Альдо. – К несчастью, графиня, у нас есть и другие, более печальные, новости: мадемуазель Гуленберг похищена, ее дом разграблен, а слуги убиты.

Облегчение, мелькнувшее было на лице старой графини, сменилось настоящим горем:

– Матиас? Мариетта?.. Убиты? Но каким образом?

– Он – топором по голове, она – выстрелом из револьвера. Убийцы застали их врасплох. Покончив с теми, кто пытался встать у них на пути, они принялись обшаривать комнату. Лиза была наверху, укладывала в постель свою подругу. Схватив оружие, она ринулась вниз. Ее ранили, когда она бежала по лестнице... А мы поспешили сюда, чтобы вы узнали об этой трагедии не от полицейских...