Ночные тайны королев - Бенцони Жюльетта - Страница 89

Флао принадлежал к тому типу мужчин, которые, добившись своего, охладевают к предмету недавней страсти и лишь милостиво позволяют себя обожать. И все же Гортензия была по-настоящему счастлива. Жаль только, что счастье это длилось всего несколько дней.

А в самом начале 1811 года бывшая голландская королева поняла, что она опять в тягости. К счастью для нее, вся Франция тогда с нетерпением ждала, кого же родит новая жена Наполеона Мария-Луиза, так что никому не было дела до его бывшей падчерицы. Впрочем, сам император по-прежнему тепло относился к ней и отвечал Людовику, непрестанно жаловавшемуся на Гортензию:

– Вы не сумели понять ее сердце, и потому она осталась чужой вам!

И когда пришла пора крестить крохотного Жозефа-Франсуа, то император захотел, чтобы его крестной матерью стала Гортензия. Она уже была тогда на шестом месяце беременности, но широкое платье сидело на ней так ловко, что никто не заметил ее округлившейся талии.

Экс-королева Голландии ласково поцеловала своего крестника, с тревогой думая о том, что скоро у нее появится собственный малыш. Она долго не могла выбрать место для родов, потому что опасалась, как бы Луи не устроил публичный скандал той, кого все еще считал своей женой.

Посоветовавшись с матерью, Гортензия обратилась за помощью к брату Евгению, который был вице-королем Италии.

Флао, которому Гортензия показала это письмо, прочитал его и недоуменно спросил:

– К чему столько околичностей? Разве он не знает, зачем мы едем к нему?

– Как же вы недогадливы, – пожурила любимого Гортензия. – А если бы это послание попало в руки недоброжелателей?

– Мне отчего-то кажется, – вздохнул Шарль, – что мы с вами уже никого не интересуем…

Ни до деревушки, где жила повитуха, ни тем более до Милана Гортензия и сопровождавшие ее Адель де Брок (самая близкая подруга) и Флао так и не добрались. Будущий герцог де Морни появился на свет в маленьком городке Сен-Морис.

После отречения Наполеона Флао предложил Гортензии руку и сердце, но она отказалась, предпочтя отправиться к отчиму. Он был почти всеми предан, вторая жена даже не делала попыток встретиться с ним в его изгнании – а вот Гортензия, нежная и решительная одновременно, смогла добиться от европейских государей позволения приехать на Эльбу.

Впрочем, она не стала госпожой Флао еще по одной причине. Она заранее знала, что муж ни за что не будет верен ей, ибо верность всегда претила этому красивому и честолюбивому человеку. Гортензия осталась экс-королевой Голландии, а потом приняла титул герцогини де Сен-Ло, связанный с одним из владений Людовика Бонапарта. Этот титул предложил ей Людовик XVIII, которого надоумил русский царь Александр.

– Вы не должны были соглашаться на эту унизительную подачку, – заявил ей Шарль. – Вы предали императора!

– Да как вы смеете! – вспылила Гортензия, и они поссорились.

Во время Ста дней и после Ватерлоо Гортензия была рядом с Наполеоном. Она принимала его в Мальмезоне, доставшемся ей в наследство от Жозефины, и едва не умерла от горя, узнав о ссылке императора на остров Святой Елены.

Флао тоже был безутешен и говорил, что предпочел бы пасть на поле Ватерлоо, чем переживать этот позор.

Обоих ожидало изгнание. Когда войска союзников вступили в Париж, Гортензия уехала в Констанс. Здесь она жила очень уединенно, занимаясь исключительно воспитанием среднего сына, Шарля-Луи, и сама учила его рисованию и танцам.

Что же до старшего ее ребенка, Наполеона-Людовика, то после падения Бонапарта между Гортензией и ее бывшим мужем начался судебный процесс, наделавший в Европе много шума. В результате этого процесса Наполеон-Людовик перешел под опеку отца и жил с ним в Риме и Флоренции. Он был дружен с Шарлем-Луи и в 1831 году даже участвовал вместе с братом в восстании против нового Папы Григория XVI. Их отец был взбешен поведением сыновей и потребовал, чтобы принцы поскорее сложили оружие. Пока шли переговоры, Наполеон-Людовик внезапно заболел корью и умер.

Гортензия последовала за ним через шесть лет и так и не узнала, какая блестящая судьба ожидала Шарля-Луи, который в 1852 году сделался императором Франции. Всю жизнь он верил в свое предназначение, и любящая мать поддерживала в нем эту веру – но лишь для того, чтобы угодить сыну. В глубине души Гортензия считала Шарля-Луи человеком вполне заурядным – и была совершенно права.

Шарль де Флао перебрался в Англию. Там в 1817 году он женился на Маргарет Элфинстоун, дочери лорда Кита – особе невзрачной, но весьма умной и энергичной, а главное – богатой.

На родину он вернулся лишь после воцарения Луи-Филиппа и быстро сделался пэром, а потом в качестве посла Франции уехал в Вену и прожил там целых семь лет.

Но самый расцвет его карьеры пришелся на времена Второй империи, когда своему отцу стал протежировать герцог де Морни. Шарль де Флао никогда не терял сына из виду. Его воспитывали по очереди то мадам Суза, то Гортензия, то мадам де Флао. Именно благодаря де Морни, ставшему министром при дворе Наполеона III, сенатор Шарль де Флао отправился в Лондон как французский посол, а после возвращения был назначен Великим хранителем Ордена Почетного легиона. Скончался этот возлюбленный двух королев первого сентября 1870 года, пережив Гортензию на три десятилетия.

16. Мария-Луиза и граф Нейперг

На заре двадцать пятого января 1814 года во дворце Тюильри Наполеон I, одетый в полевой мундир, на цыпочках вошел в комнату, где спал светловолосый мальчуган, которому еще не исполнилось и трех лет.

Няня, мадам Маршан, которую малыш звал Шаншан, при виде императора присела в реверансе, а потом приблизилась к кроватке, чтобы взять на руки маленького короля Римского, но Наполеон прижал палец к губам: он не хотел будить сына.

При неверном свете ночника он долго смотрел на ребенка. На глаза Бонапарта навернулись слезы, но усилием воли он справился с волнением, развернулся на каблуках и покинул детскую.

В тот предрассветный час император в последний раз видел сына, которого любил больше всего на свете…

Вечером двадцать второго января Наполеон получил тревожные вести: союзники миновали Туль и приблизились к Бар-де-Дюку.

– Батюшка Франц ведет себя плохо, – заявил император жене, недовольно качая головой. – Он собирается занять Париж…

Мария-Луиза потупилась. Она не знала, что сказать мужу…

На следующее утро император узнал, что австрийцы и русские приближаются к Сен-Дизье. Положение становилось драматическим.

Двадцать четвертого января, понимая, что дела принимают трагический оборот, Наполеон, решив взять на себя командование военными действиями, сжег все письма, списки тайных агентов и секретные бумаги, а потом призвал к себе брата, короля Жозефа, недавно изгнанного из Испании.

– Если я не вернусь из этого похода, – сказал он Жозефу, – позаботься, пожалуйста, об императрице и моем наследнике. – Глядя на огонь в камине, пожирающий бумаги, Наполеон вдруг заявил: – Если я одержу победу, то больше никогда не буду воевать…

Благие намерения, но, увы, запоздалые!..

Через полчаса он вошел в комнату Марии-Луизы.

– Дорогая Луиза, я отбываю в Витри, чтобы остановить наступление противника. На сей раз нам предстоит сражаться на французской земле. Да поможет нам бог!