Марианна в огненном венке. Книга 2 - Бенцони Жюльетта - Страница 5

Новости явились причиной возникновения спора между Язоном и Марианной. Взятие Смоленска Наполеоном обрадовало молодую женщину, которая в связи с этим не видела больше смысла ехать через Москву.

— Раз французы захватили Смоленск, мы можем выиграть время, направившись прямо в Санкт — Петербург. Там мы получим помощь и…

Ответ Язона был столь же строг, как и категоричен.

— Раз мы решили поехать через Москву, так и поедем!

— Может быть, он будет раньше нас в Москве! — сейчас же вскричала она, защищая свою позицию. — Судя по скорости продвижения армии, это более чем вероятно. Сколько верст от Смоленска до Москвы? — спросила она, поворачиваясь к Гракху.

— С сотню будет! — ответил юноша после консультации с кучером. — Тогда как нам остается около трехсот, чтобы добраться до этого же города.

— Вот видишь? — торжествующе заключила Марианна. — И бесполезно самообольщаться: даже сделав громадный объезд почти до Волги, мы можем не избежать встречи с Великой Армией. И еще! Кто нам скажет, что Наполеон тоже не направится в Петербург?

— А тебя радует возможность встретиться с ним?

Признайся же, что тебе хочется снова увидеть твоего возлюбленного императора?

— Это не только мой возлюбленный император! — отпарировала молодая женщина с некоторой сухостью.

— Но все-таки это мой император… и Жоливаля, и Гракха! Нравится тебе или нет, но мы французы, и у нас нет никаких причин стыдиться этого.

— В самом деле? А в подорожной стоит совсем другое… миледи! Тебе надо сделать выбор и принять решение. Я, например, нуждаюсь в русских и не имею никакого желания попасть в руки напавших на них захватчиков. Отныне мы будем делать двойные или даже тройные перегоны. Я хочу попасть в Москву до Корсиканца…

— Ты хочешь, ты хочешь! Кто дал тебе право говорить таким властным тоном? Без нас ты был бы еще пленником твоих дорогих друзей русских! Ты забываешь, что они еще тесней связаны с англичанами и что в настоящее время твоя страна сражается против друзей твоих друзей. Кроме того, почему ты уверен, что этот Крылов обойдется с тобой по-дружески? Ты ждешь от него помощь? Корабль? Тебя, может быть, не захотят узнать и захлопнут дверь перед носом. Что ты будешь тогда делать?

Он бросил на нее гневный взгляд, недовольный тем, что она посмела поставить под сомнение то, в чем он был так уверен.

— Не знаю, но то, что ты говоришь, невозможно.

— Но если все-таки будет так?

— О, не дразни меня. Поживем — увидим. Корабль найти всегда можно… При необходимости…

— ..Украсть? Это становится навязчивой идеей. Но ты должен же понять, что сделать это не всегда возможно даже для такого опытного моряка, как ты. Хоть раз послушай меня, Язон, и будь рассудительным. Нам нечего бояться Наполеона, и, наоборот, благодаря ему мы можем многое выиграть. Едем прямо к нему… Клянусь тебе, что у меня нет никаких задних мыслей. Мне казалось, — добавила она с горькой улыбкой, — что мы окончательно поставили крест на этой старой истории и не о чем больше говорить…

— Говорить будет о нем, пока ты одержима желанием любой ценой встретиться с ним.

Марианна удрученно вздохнула.

— Но мое единственное желание — поскорей уехать с тобой отсюда! Просто я имею возможность оказать императору услугу, большую услугу, за которую мы получим самый хороший и быстроходный корабль в Данциге. Причем этот корабль нам отдадут навсегда, ты слышишь?..

Несмотря на предупреждающие подмигивания Жоливаля, обеспокоенного тем, что она раскроет свою тайну, Марианна дала волю гневу, чувствуя необходимость убедить Язона. Ничто не могло ее удержать. Но когда она заметила, что проболталась, было уже поздно. Последовал неминуемый вопрос:

— Услугу? — В его голосе звучало подозрение. — Какого рода услугу?

Намек был явно оскорбительный, и у нее появилось желание бросить ему в лицо, что это не его ума дело.

Но, взяв себя в руки, она ограничилась тем, что холодно поправила его.

— Какую услугу? — было бы правильней спросить… и более учтиво. Но я все-таки отвечу тебе так вежливо, как смогу, что, учитывая проявленные тобой чувства к нашему монарху, мне невозможно сообщить тебе полностью ту информацию, которой я располагаю.

Знай только, что случаю угодно было открыть мне, что серьезная опасность угрожает не только императору, но и всей армии и что…

Она остановилась, так как Язон засмеялся, но смех был невеселый.

—» Я последую за тобой хоть в Сибирь, если ты пожелаешь…«— сказала ты, тогда как на самом деле у тебя была только одна цель: встретиться с Наполеоном.

А я тебе поверил…

— Ты должен и дальше верить мне, ибо тогда я была искренна и остаюсь такой же сейчас. Но я не вижу никаких оснований, если судьба дает мне возможность предупредить своих о грозящей им опасности, чтобы проявить равнодушие и дать им попасть в западню.

Сморщив лоб упрямой складкой, Язон явно хотел дать достойную отповедь, когда потерявший терпение Жоливаль бросился на помощь своей подруге.

— Не глупите, Бофор, — воскликнул он, — и не делайте того, о чем потом придется горько пожалеть! Никто из нас не забыл, что вам, в связи с перенесенным вами из-за императора, не за что любить его, но и вы не должны забывать, что Наполеон не простой смертный и ни вы, ни мы не можем обращаться с ним, как с равным…

— Я был бы удивлен, если бы вы не согласились с Марианной, — усмехнулся Язон.

— Просто у меня нет никаких причин опровергнуть ее слова, наоборот, и если вы позволите, этот спор кажется мне совершенно беспочвенным: вы хотите попасть в Санкт — Петербург, и наша дорога, нравится вам это или нет, почти неминуемо приведет нас к Великой Армии. И с того момента Марианна не будет иметь права, ибо это явится изменой, умолчать об имеющейся у нее информации. Кстати, чтобы успокоить вас, скажу, что она не увидит Наполеона, это я пойду к нему, когда мы будем достаточно близко. Я покину вас, и мы встретимся позже. Если вы согласитесь дождаться меня, может быть, я также буду счастлив сообщить вам приказ о реквизиции корабля, после чего все проблемы исчезнут…

Вы удовлетворены?

Язон ничего не ответил. Скрестив руки на груди, он мрачно смотрел на плывущие у него под ногами широкие синие воды Борисфена, который величественно катил их к югу. Спустившиеся с повозки путешественники сделали несколько шагов по берегу в сторону свежепостроенных деревянных домов торгового квартала нижнего города, Подола, который в прошлом году внезапный пожар уничтожил полностью, вместе с амбарами и церковью. Над ними, на обрывистых скалах, за средневековыми стенами верхний город возвышал голубые и золотые купола, богатые монастыри, расписанные яркими красками старинные деревянные дворцы.

Возле бревенчатой харчевни, служившей почтовой станцией, кучер выпряг лошадей.

Язон продолжал молчать, и Крэг О'Флаерти, не выдержав, решил ответить. Обрушив на спину своего капитана дружеский тумак, способный свалить того в воду, он одобрительно улыбнулся Жоливалю.

— Если он не удовлетворен, значит, слишком Привередлив. Вы говорите как по писаному, виконт. И у вас гениальная способность находить для всех выход из любого положения. Теперь, если позволите, войдем в эту куриную клетку, которая украшена названием харчевни, и посмотрим, можно ли в ней найти что-нибудь поесть.

Я способен сожрать лошадь.

Язон молча последовал за своими компаньонами, но у Марианны создалось впечатление, что его не убедили.

Это впечатление переросло в уверенность, когда после обеда, без сомнения, лучшего со времени их отъезда и состоявшего из борща, домашней колбасы и сладких вареников, корсар встал из-за стола и заявил, что надо поторопиться с отдыхом, чтобы покинуть город в четыре часа утра. Это ясно говорило о его намерении любым способом обогнать Великую Армию.

Марианна в этот вечер напрасно ждала своего возлюбленного… Дверь тесной комнатки, где застоялся запах сала и капусты, не открылась под рукой Язона.

Устав ворочаться на своем тюфяке, как Святой Лаврентий на жаровне, молодая женщина кончила тем, что встала, но колебалась, не зная, что предпринять. Ее безостановочно мучила мысль о вновь возникающем между ними недопонимании. Этот раздор был просто глупостью, как и большинство раздоров между влюбленными, когда каждый из участников его словно нарочно старается перещеголять другого в эгоизме. Но с упрямым характером Язона это могло продолжаться долго. И Марианна не могла вынести такое положение. Хватит уж того, что дорога достаточно мучительна.