Стратегия психотерапии - Эриксон Милтон Г. - Страница 12

Ниже приводится несколько клинических случаев, иллюстрирующих различные приемы метода овладения поведением.

Случай 1. Этот пациент вошел в кабинет очень энергично и с ходу объявил, что не знает, поддается ли он гипнозу. Он хотел бы, чтобы у него вызвали состояние транса, если это возможно, и надеется, что тут обходятся без мистики и глупых ритуалов, а дело поставлено на научной, интеллектуальной основе. Он заявил, что по ряду причин нуждается в курсе психотерапии, побывал у многих психотерапевтов, принадлежащих к разным школам, но все без толку. Его не раз уже пытались лечить гипнозом, но ничего из этого не выходило, а все из-за «мистики», из-за «недостаточно интеллектуального подхода» к делу.

Из расспросов выяснилось, что он подразумевает под «интеллектуальным» подходом: врач должен расспрашивать его о том, что он думает об окружающей его действительности и о чувствах, которые она у него пробуждает. Автор, как врач, должен признать, что он, пациент, сидит сейчас в кресле, что кресло стоит у стола и что это, несомненно, реальные факты.

Их нельзя забыть, отрицать или игнорировать. С тем же напором пациент заявил, что его беспокоит и заботит дрожание рук, лежащих на подлокотниках, и что все вокруг, каждая вещь, привлекает его внимание, и от этого у него голова трещит. Автор тут же ухватился за это последнее замечание, поскольку оно давало хорошую возможность для контакта, и сказал: «Пожалуйста, излагайте свободно свою мысль и свое понимание вещей, но позвольте мне перебивать вас и кое-что уточнять, чтобы быть уверенным, что я правильно вас понимаю и не упускаю вашу мысль. Вот, к примеру, вы сказали про кресло, но вы, очевидно, замечаете и мой стол, и предметы на нем отвлекают вас. Растолкуйте, пожалуйста, подробнее».

Речь его была многословной, изобиловала более или менее связными замечаниями обо всем, что он видел. При малейшей паузе автор вставлял слово или фразу, чтобы переключить внимание пациента на что-то другое. Делал он это все чаще и чаще, и выглядело это так: «И это пресс-папье; шкаф с документами; ваша нога на коврике; верхний свет; шторы; ваша правая рука на подлокотнике; картины на стене; ваш зрачок меняется, когда вы глядите вокруг; любопытные заглавия у этих книг; напряжение в ваших плечах; приятное кресло; раздражающий шум и мысли; тяжесть в руках и ногах; тяжесть проблем; тяжесть стола; неподвижная рука; карточки многих пациентов; трудности жизни; давление болезней, эмоций, физических и душевных переживаний; приятно расслабиться; потребность, чтобы вас поняли; как важно, чтобы поняли, как вам тяжело; просто смотреть на стол, на пресс-папье, на шкаф с документами; как приятно отключиться от всего; усталость, хорошо, когда она появляется; стол совсем не меняется; а шкаф с документами все так же скучен; как хочется отдохнуть; как приятно закрыть глаза; как снимает напряжение глубокий вздох; какое наслаждение узнавать все без усилий; способность познавать, полагаясь на подсознание». В этом духе автор сделал много других замечаний, сначала медленно, а затем со все большей скоростью.

Поначалу эти реплики шли в русле собственных мыслей пациента и лишь дополняли его речь, не давая угаснуть красноречию. Когда такой контакт был установлен и пациент не возражал, что его поведение в какой-то мере стимулируется и поощряется, автор, прежде чем произнести свою реплику, стал делать паузу. Это невольно заставило пациента ждать, что скажет автор, и таким образом он попал в некоторую зависимость от автора.

Постепенно и незаметно, по мере продолжения «беседы», внимание пациента переключилось на его субъективные переживания. Это позволило с помощью простого приема постепенной релаксации индуцировать у него состояние легкого транса. При проведении курса психотерапии метод индукции транса мало чем отличался от приведенного выше, но, разумеется, время, необходимое для наведения транса постепенно укорачивалось.

Случай 2. Нечто подобное произошло с одной женщиной. По ее уверениям, все лечебные мероприятия ни к чему не приводят из-за того, что каждая мелочь в окружающей обстановке невольно отвлекает ее внимание. Она никак не могла изложить свою историю и понять, что ей говорят, поминутно отвлекаясь, чтобы сделать замечание обо всем, что попадало в поле ее зрения (даже за время этого вступления она ухитрилась задать несколько вопросов о разных предметах в кабинете или просто назвать их). Один психиатр, друг семьи, посоветовал ей полечиться с помощью гипноза и направил к автору.

Автор пришел к заключению, что с пациенткой можно провести курс гипнотерапии, но поскольку предварительная беседа ничего не дала, он, исходя из характера ее поведения, сделал попытку ввести ее в транс. Провел он это следующим образом. Когда пациентка что-то спросила о пресс-папье на столе, последовал быстрый ответ: «Оно в углу стола сразу за часами». Когда она, метнув взгляд на часы, резко спросила: «Который час?», ей ответили:. «Минутная стрелка показывает то же число, что и настольный календарь».

Это вызвало у пациентки целый поток замечаний и вопросов, она говорила быстро, переключаясь с предмета на предмет и не делая пауз, во время которых можно было бы вставить слово или ответить. Она вела себя как маленькая несчастная девочка, которая ни о чем не хотела слышать. Этот ее словесный поток удавалось прервать с большим трудом, да и то без результата. Однако когда передвинули нож для разрезания бумаг, она сделала по этому поводу замечание, на секунду прервала свой монолог и опять пошла тараторить без умолку. Автор снял и стал протирать очки, и это снова побудило пациентку сделать замечание на их счет. Автор положил очки в футляр, и это тоже на миг отвлекло пациентку; затем автор переставил пресс-папье, бросил взгляд на книги, открыл и закрыл регистрационный журнал.

Каждое из этих действий находило отклик в безудержном потоке речи. Поначалу эти действия выполнялись автором через короткие интервалы времени и довольно быстро. Но по мере того как пациентка стала ждать их от автора, он сознательно начал замедлять свои движения и делать паузы, точно колеблясь, выполнять их или нет. Такое поведение заставило и пациентку замедлить свою речь и ждать, как на это среагирует автор. Тогда автор стал пользоваться предметами по их назначению, молча или сопровождая свои действия словесными комментариями.

Это его поведение произвело на пациентку сильный тормозящий эффект, и она все более и более доверяла автору словами или жестами указать на предмет, который ей следует назвать или по поводу которого сделать замечание. После сорока минут такой работы автор предложил ей закрыть глаза и назвать по памяти все, что она видела. Женщина делала это до тех пор, пока не впала в глубокий гипнотический сон. Когда это произошло, ей сделали такого рода внушения: «А теперь „пресс-папье“, и спите крепче; а теперь „часы“, и спите еще крепче, и т. д.». Через десять минут она уже была в сомнамбулической стадии глубокого гипноза.

Впоследствии, благодаря тому, что врач не противоречил пациентке, а использовал ее собственные противоречия для индукции у нее состояния транса, она прекрасно сотрудничала с ним при проведении курса психотерапии. А ведь до этого считалось, что лечить ее таким образом невозможно. В первое время в начале каждого сеанса психотерапии пациентка болтала все так же безудержно, но автору удавалось быстро погрузить ее в транс описанным выше приемом. Позже одного жеста в сторону кресла, куда ей следовало сесть, было достаточно для того, чтобы она погружалась в состояние транса.

Случай 3. Тот же метод пришлось применять к пациенту, которому едва минуло тридцать лет. Войдя в кабинет, он отказался сесть и стал ходить взад и вперед. Несколько раз он повторил, что не может рассказывать о своих проблемах, спокойно сидя на стуле или лежа на кушетке. Многие психиатры не раз отказывались от него, «обвиняя» в нежелании сотрудничать с ними. Он попросил провести с ним курс гипнотерапии, если это возможно, потому что он испытывает сильное беспокойство в кабинете психиатра, что заставляет его безостановочно ходить туда-сюда.