Глинтвейн на двоих - Кривская Елена - Страница 20

— Дата, — ответила она и засмеялась. — Два дня после того памятного вечера. Отметим?

Теперь засмеялся и он, несколько нервно, по, похоже, с облегчением.

— А сейчас, — заговорила она кокетливо, — вашей студентке, профессор, нужно заниматься. Готовиться к семинарам, в том числе и по античной литературе.

— Похвально, — одобрил профессор. — Кстати, семинары теперь у вас будет вести доцент Денисова…

И, как бы предупреждая ее вопрос, уточнил:

— Ее все же вызвали из стажировки. Стажировку взял я. Мне ведь тоже необходимо подготовиться к симпозиуму.

По голосу профессора Аня поняла, что он переживает это событие как маленькую победу. Она представила, как злится эта самая доцент Денисова. Ну, а то, что она не встретится с Аргусом на семинаре… Все к лучшему. Случай сделал свое дело. Случай же устранил щекотливую ситуацию: она глядя в глаза своему профессору, в присутствии всей группы что-то рассказывает про Сапфо или Анакреонта.

— Так что готовься серьезно, — она почувствовала, что он улыбается. И улыбнулась сама.

— Ты мне поможешь. Послезавтра.

Глава 19

Мрачный водитель «тойоты» невозмутимо вел машину, не обращая внимания на яростную перепалку, разыгравшуюся между пассажира ми сзади. Аня, сидевшая рядом с водителем, испытывала некоторое неудобство. Подумаешь, нашли трагедию. Не очень удачно завершился ресторанный вечер. Даже совсем неудачно. Но стоит ли из-за этого поднимать столько шума? Тем более, кое-что еще возможно поправить.

Но этим, сзади, похоже, доставляло удовольствие обмениваться колкими репликами.

Строго говоря, инициатива в споре принадлежала Марине. Она яростно атаковала оппонента, а Игорь лишь по мере сил, стараясь сохранять приличия, отражал ее язвительные реплики. Впрочем, можно было понять и Марину. Вечер, столь блистательно начинавшийся в «Медузе», завершился самым печальным образом. Этого, по-видимому, никак не могла простить Марина.

— Приводит двух девушек в притон с каким-то рыбьим названием…

— Медуза — не рыба, — слабо возразил Игорь.

— А кто же она, по-твоему? Морская звезда, что ли?

— Ну, не знаю, — Игорь, по-видимому, в зоологии был не сильнее, чем в античной литературе. — Моллюск, может быть…

— Моллюск! Сам ты моллюск!

— Марина, Марина, — одернула подругу Аня.

— Не мешай. Он заслужил. Ты что, — она обращалась к Игорю, — не знал, что ли, какие тут происходят разборки?

— Откуда же мне было знать? Пару раз приходил сюда с… ну неважно, с кем… И все было вроде бы, по уму.

— Марина, ты же сама говорила, что мечтаешь попасть в «Медузу», — напомнила Аня.

— Мало ли что я говорила…

— Аня, ну правда? — Игорь обрадовался поддержке. Он обращался теперь к Ане, как к третейскому судье. — Правда же, все было так хорошо… сначала?

— А чем ты нас кормил? Вспомни, чем ты нас кормил? — не унималась Марина.

— Ну, не скажи, осетрина, вроде, была совсем неплохая.

Ане стало жаль Игоря.

— Да, осетрина была неплохая, — подтвердила она, как будто ей доводилось есть осетрину каждый день, и она могла сравнивать.

— А эти ужасные водоросли? Зачем ты их заказывал?

— Ты же сама захотела зелени! Я же не виноват… Японцы их обожают…

— Вот и води в ресторан японок, — Марина попыталась надуться.

— Вот тебе и на! Аня, скажи ты ей, чтобы она не обижалась…

— Не обижайся, — сказала Аня. — По-моему, все получилось неплохо. Даже эта разборка… Иногда полезно испытать острые ощущения… А главное, что все благополучно кончилось. А как начиналось!.. Про это я вообще молчу.

Да, все начиналось просто прекрасно. Зал напоминал не то ресторан на борту роскошного теплохода, не то знаменитый одесский «Гамбринус». Официанты все были одеты в полосатые тельняшки и брюки клеш. Метрдотель важно восседал на возвышении в стеклянной будке, имитировавшей капитанский мостик. Старый седой еврей, наигрывавший на скрипке, был почти точной копией обезьяноподобного Сашки из того же «Гамбринуса».

Но всего великолепнее был огромный аквариум — во всю стену, где плавали чудовищных размеров рыбы — пучеглазые, разнообразные по форме — плоские, жгутоподобные, круглые, как мяч. Вода в аквариуме была чудесного бирюзового цвета, зеленые и голубые водоросли извивались в нем, как женские волосы.

Марина и Игорь поначалу держались как-то скованно, что было несвойственно им обоим. Они в этот момент напоминали двух боксеров в первом раунде схватки — присматривались друг к другу с опаской и уважением, не решаясь начать схватку. Аня постаралась усадить их рядом, так, чтобы они время от времени соприкасались плечами, локтями — и преуспела в этом. Сама она села напротив, решив на протяжении вечера следить за их отношениями, разыгрывая роль хора в древнегреческой трагедии — советчика и комментатора.

Толстый официант, напоминавший свирепым выражением лица пирата — не хватало только черной повязки на глазу, — подал меню. У дам запестрело в глазах от знакомых и незнакомых наименований рыб и прочей океанской живности. Аню одолевал соблазн отведать как можно больше блюд. Марина же отнеслась к меню деловито и системно. Она сразу же отвергла моллюсков — двустворчатых, брюхоногих и головоногих, и прочих, как она выразилась, «морских гадов». Исключение было сделано разве что для омаров.

Игорь предложил суп из морских гребешков — он как-то пробовал и ему понравилось.

— Под твою ответственность, — заявила Марина. Похоже, из двух «боксеров» она первая пришла в себя и определила свой стиль. Игорь казался слегка растерянным и нерешительным.

— Ну, а как насчет маринованной осетрины? — спросил он.

Маринованная осетрина возражений не вызвала. Игорь тут же предложил заказать по двойной порции.

— Ты что, миллионер? — спросила Марина, которую обуял дух противоречия.

— Да, миллионер, — скромно подтвердил он.

— Станешь нищим, — мрачно пророчествовала Марина.

Аня не одобряла реакции подруги. В конце концов, миллионер имеет право сам распоряжаться своими средствами. Кроме того, она хотела осетрины, и побольше. Ее удивляло и то, что Марина так беспокоится о чужих деньгах — это не было ее привычкой. И вообще, она вела себя довольно странно, не так, как обычно.

Она вдруг заявила, что ей хочется зелени, какой-нибудь травки. Не иначе, ее охватила ностальгия по Мишелю. Игорь заглянул в меню и обнаружил, что с зеленью дело как раз обстоят туговато — там значилась тривиальная ламинария и еще какая-то экзотическая водоросль из Японского моря, безумно дорогая Марина решительно отказалась от ламинарии, напомнившей ей голодные студенческие времена. Пришлось Игорю заказывать водоросли.

Конфликт возобновился при обсуждении горячего блюда. Аню заинтриговали названия неизвестных ей рыб — как будто из справочника по ихтиологии: «Макрурус под горчичным соусом», «Мероу с яблоками и хреном», «Нототения по-микронезийски». Игорь предложил палтуса, запеченного в грибном соусе. Марина отвергла все варианты.

— Зачем рисковать? — заметила она Ане. — Кто знает, какое чудовище нам принесут? Вдруг какого-нибудь морского дракона с яблоками и хреном? А палтуса я могу и у себя дома поесть.

Аня с беспокойством слушала спор. Между этими двумя происходило нечто непонятное. Марина выглядела необычно агрессивной. Она как будто стремилась закрепить свое верховенство в отношениях с Игорем. Он как будто уступал ей, но неохотно и вяло.

Впрочем, в этой ситуации имелось и свое преимущество — для нее. Про нее как будто на время забыли. Она не обижалась. Ей гораздо сложнее было бы действовать по заготовленному сценарию: Игорь ухаживает за ней, Марина его «отбивает». Положа руку на сердце, она не могла бы с уверенностью утверждать, что все получилось бы так гладко. Кроме того, не очень приятно выполнять роль дамы, у которой отбивают ухажера. Это унижало. Теперешняя ее позиция казалась более выгодной: стороннего нейтрального наблюдателя. В довершение ко всему, Ане просто хотелось есть. В предвкушении сытного ужина в ресторане она отказалась сегодня от обеда.