О молитве Иисусовой и Божественной Благодати - Голынский-Михайловский Антоний "архиепископ" - Страница 23

И наконец, надлежит узнать, как беречь сердце, которое есть вместилище души. «Сердце является вышеестественным центром, поскольку вышеестественную благодать Божию, даруемую нам во святом Крещении, мы приемлем в сердце, чему находим подтверждение во Святом Писании… Потому необходимо хранить и ум, и сердце. Освободив свой ум от всех внешних вещей посредством хранения чувств и воображения, нужно вернуть его в сердце свое и непрестанно поучаться в Иисусовой молитве… Плодом этого делания будет то, что ум со временем привыкнет пребывать в сердце, возненавидит чувственные похоти и представления и перестанет сочетаться с лукавыми и злыми мыслями… Плодом молитвы является и очищение естества, и чистоте подаваемая сверхъестественная благодать Святого Духа… Соломон заповедует: Всяцем хранением блюди твое сердце (Притч. 4:23), ведь сердце является центром всех чувств и сил души, и невозможно очистить сердце, не очистив всех чувств. Если осквернится одно из чувств или одна из сил души, то эта скверна попадет в сердце, а из сердца осквернение пройдет во все другие чувства. Но посредством умной молитвы очистится от пепла скверных страстей твое сердце, которое имеет скрытой в себе искру благодати Божией, так что ты узришь и тот огонь, который Господь пришел принести на землю сердца… Тогда твой ум просветится светом премудрости и рассуждения, и таким образом посредством этого умного делания весь твой внутренний человек воссоздастся в храм Святого Духа: сердце — как алтарь и престол; ум — как священник; желание и расположение — как жертва; как благовоние же — из сердца возносимая к Богу молитва»{28}.

{102}

3. Намерение (К стр. 34)

«Слово Божие живо и действенно… и судит помышления и намерения сердечные» (Евр. 4:12).

«Не судите никак прежде времени, пока не придет Господь, Который… обнаружит сердечные намерения, и тогда каждому будет похвала от Бога» (1 Кор. 4:5).

«Он будет воздавать отмщение… доколе не воздаст человеку по делам его, и за дела людей — по намерениям их» (Сир. 35:20–21).

«Бог взыскует намерение всего совершаемого нами: делаем ли мы это ради Него или по какой-либо иной причине»; «Суд Божий рассматривает не дела, но намерение, с которым они совершаются» (прп. Максим Исповедник).

«Бог зрит на его [человека] сердце и судит по намерению. Он знает немощь человеческую, что сам по себе человек ничего не может сделать, но Той есть все, и Он дает достойному силу — сотворити силу» (прп. Варсонофий Великий).

«Бог больше смотрит на расположение и произволение наших душ, нежели на телесные труды» (прп. Симеон Новый Богослов).

«Мучеником делает не только смерть, но и душевное расположение: не за конец дела, но и за намерение часто сплетаются мученические венцы» (свт. Иоанн Златоуст).

«Бог не смотрит на количество наших подвигов, а испытывает цель и рассуждение, с которыми мы их совершаем, и соответственно изливает Свое благо» (схимонах Иосиф Исихаст).

«Не имеет значения, сколько поститься, но важно, с каким помыслом ты постишься и к чему стремишься. Бог смотрит не на то, что мы делаем, но на то, как мы делаем и для какой цели» (схимонах Паисий Афонский).

Однако при самых благих намерениях все мы склонны впадать в ошибки, в опасный самообман. Особенно в тех случаях, когда устремленность к благой цели зиждется на самонадеянности, отравлена ядом гордыни. Об этом сочтем своим долгом лишний раз напомнить читателям, начавшим знакомство с книгой владыки Антония. Обратимся к высказыванию игумена N[20] из его предисловия к «Запискам современного пустынножителя». Серьезным предостережением звучат слова опытного монаха. Он говорит, в частности, о том, что далеко не всегда такой признак, как непрестанность или самодвижность Иисусовой молитвы,

{103}

свидетельствует о ее благодатности. Вероятно, подобная обманчивость, — считает отец игумен, — характерна именно «для нашего апостасийного времени, целиком проникнутого духом непомерной гордыни, отравленным воздухом которой мы все дышим, заражаясь бациллами чудовищного эгоизма… Многие из современных подвижников, подвергаясь действию обольстительного духа самопревозношения, путают средство достижения цели (непрестанную молитву) с самою целью, которая заключается в качественном изменении души, в ее очищении. Эта главная цель, ведущая ко спасению и благому выбору на Страшном Суде Божием, достигается не только молитвой, но, особенно в первые годы духовного трудничества, — сознательным волевым усилием, а точнее — насилием над своей, погрязшей в самости и эгоизме душой, в мучительной борьбе против пропитавшего душу насквозь духа гордыни… Молитва без начатков смиренномудрия, кротости и любви не возводит ее обладателя по ступеням духовного совершенства и ведения, т. е. не является благодатной в полном смысле этого слова…

Нам известны многие наши современники, которые частым призыванием имени Господа Иисуса Христа усвоили себе непрестанную молитву еще в самом начале своей духовной жизни, т. е. едва отойдя от жизни языческой (увлечения восточными культами) и даже вовсе безбожной. Они, эти абсолютно неочищенные, страдающие многочисленными пороками и страстными желаниями люди, к несчастью своему, полагают, что стяжали благодатную молитву. Какое пагубное заблуждение! Дальнейший ход событий показывает, как правило, два варианта исхода: а) одни бросают занятия Иисусовой молитвой; б) другие попадают в психиатрическую больницу, прельстившись своей мнимой „святостью“ и попав, в результате этого, под власть злого духа. Приходилось нам встречать и современных подвижников с Кавказа, где некоторые подвизаются и поныне в течение уже нескольких десятков лет. Один из них при первой же встрече с порога заявил, что является обладателем самодвижной благодатной Иисусовой молитвы. Такое начало знакомства, безусловно, не дает возможности заподозрить в подвижнике избытка скромности и смирения — главных признаков и плодов благодатной молитвы. Другой Кавказский отшельник, тоже обладатель непрестанной Иисусовой молитвы, оказавшись в одном из возрождающихся русских монастырей, в беседе с молодыми послушниками призывал их к упражнению в ночной молитве, чем выказал полное отсутствие духовного рассуждения, которое бывает непременным плодом благодатной молитвы. С точки зрения здравого духовного рассуждения этот подвиг для многострастных и неопытных молодых людей смерти подобен.

{104}

Наши наблюдения дают возможность сделать вывод о том, что при некоторых благоприятных условиях у духовного трудника может появиться самодвижная Иисусова молитва, которую отнюдь не следует считать благодатной. Это некий навык почти исключительно механического свойства, как бы начальная стадия вхождения в молитвенное делание. Многие из делателей молитвы так и остаются в этой фазе на всю жизнь, но значительно хуже, когда они, обольщаемые бесами и собственным самомнением, начинают считать эту молитву благодатной. Их конец достоин всяческого сожаления, от которого нам бы и хотелось предупредить молодых ревнителей молитвы»{29}.

4. Словесный навык (К стр. 39)

В широко известной книге «Рассказы странника»[21] подробно и наглядно показан весь путь умного делания, начиная с молитвы словесной. Опыт Странника служит, пожалуй, классическим примером того, как механический устный навык приводит подвижника к обретению благодатного дара молитвы умно-сердечной.