Цитадель Огня - Энтони Марк - Страница 51

Разве ты не догадываешься, Грейс? Ты же ведь уже достаточно видела.

Перед ее мысленным взором возникли почерневшие руины деревни и человек, мечущийся на грязной кровати, и страшные изменения, которые с ним происходили. Но здесь ведь все иначе, разве не так? Раны Тиры зарубцевались — значит ее ожоги иного характера.

— Нам с Тирой нужно идти, миледи, — сказал Дейнен. Грейс кивнула.

— Ты слышала Дейнена, — сказала она девочке. — Иди, увидимся завтра.

Дейнен вышел в коридор, и Тира повернулась и поспешила вслед за ним. Но через несколько шагов она остановилась и повернулась к Грейс, показав пальцем на открытую дверь. Потом напрягла руку, подняла ее вверх и быстро опустила.

— Что Тира делает? — нахмурившись, спросил Дейнен.

Грейс посмотрела на Лирит и Эйрин, затем снова на девочку. Тира повторила свое движение, при этом лицо ее оставалось совершенно неподвижным.

— Не знаю, — ответила Грейс. — Думаю… пытается мне что-то сказать.

— Тира иногда бывает странной, — пожав плечами, заметил Дейнен. Вытянув руку, он схватил девочку за плечо и мягко потянул за собой. — Идем, Тира. Леди пора спать, да и нам тоже.

Они вышли из комнаты и закрыли за собой дверь. Грейс посмотрела на своих подруг, но не успела ничего сказать — ее слова заглушили раскаты грома — такие сильные, что содрогнулся весь замок.

ГЛАВА 34

Грейс открыла глаза и увидела, что комнату заливает пепельный свет.

Она села на кровати и убрала с лица спутавшиеся волосы. Что-то было не так — казалось, будто в голове у нее монотонно стучат маленькие молоточки, а духота давит так сильно, что невозможно дышать. Но в следующее мгновение стало ясно, что ее поразило.

Тишина.

Грейс не знала, когда наконец заснула. Гроза бушевала всю ночь. Даже сквозь закрытые веки она видела яркие вспышки молний, а подушка, которую она положила на голову, не спасала от оглушительных раскатов грома. Но ей все-таки удалось крепко уснуть. А потом…

Грейс склонила голову набок и прислушалась, но не услышала ничего, кроме ровного дыхания Эйрин и Лирит, спящих на второй кровати. Гроза прошла.

Грейс встала и оделась, стараясь не шуметь. Она решила, что нет смысла будить Эйрин и Лирит. Судя по всему, до рассвета еще несколько часов, а учитывая, как все устали, вряд ли они отправятся в путь очень рано.

Если только сюда не заявится сэр Каллет и, звеня шпорами, не вытолкает нас пинками на улицу.

Грейс не сомневалась, что суровый рыцарь на такое способен.

Она тихонько выскользнула в дверь и осторожно ее прикрыла. Шагая по коридору, она невольно поморщилась. Отвратительный запах стал еще сильнее. Интересно, что кухарка сотворила с тем мясом? Припрятала в надежном месте? Грейс пошла быстрее и вскоре оказалась около лестницы.

Войдя в обеденный зал, она обнаружила, что не спится не только ей. За столом сидели Меридар и Дарж. В камине весело горел огонь. В доминионах всегда топили камины, даже когда стояла жара. Что-то вроде болезненной мании, которой страдали жители этой средневековой земли.

Дейнен выгружал с подноса на стол хлеб, сыр и сушеные фрукты. Тира осторожно несла глиняный кувшин с каким-то напитком и поставила его на стол, не пролив ни капли.

— Привет, — поздоровалась Грейс, стоя на пороге. Рыцари тут же вскочили на ноги, а Дейнен улыбнулся.

— Доброе утро, миледи, — сказал он. — Вы хорошо спали?

Грейс поднесла руку к затылку, где поселилась боль, радуясь тому, что мальчик не видит выражения ее лица.

— Неплохо, — ответила она.

— Управляющий Джастар уехал, чтобы заняться делами деревни, и приказал мне о вас позаботиться.

— Как леди Эйрин? — спросил Меридар, прежде чем Грейс успела поблагодарить Дейнена. — И леди Лирит, — добавил он и покраснел, сообразив, что совершил оплошность.

Грейс в очередной раз пожалела рыцаря, которому выпала печальная судьба полюбить баронессу. Впрочем, тут же напомнила она себе, Меридар совсем не глуп и наверняка мечтает избавиться от наваждения.

— Они еще спят, — ответила Грейс.

Она почувствовала, что кто-то дергает ее за юбку, и опустила глаза. Тира показала на стол: Ешьте. Грейс присела и, глядя девочке в глаза, сказала:

— Спасибо.

Тира смущенно кивнула, а затем быстро опустила голову, и роскошные огненные волосы прикрыли изуродованную половину лица. В следующее мгновение девочка убежала в темный угол, а Грейс грустно вздохнула. Она понимала, что улыбка, которую она видела на лице Тиры вчера вечером, редкий дар маленького, пережившего кошмар ребенка женщине, ее пожалевшей.

Она села за стол. Густая жидкость в графине оказалась пивом. Впрочем, если бы кому-нибудь пришло в голову смешать в миксере заплесневелый хлеб с водой, результат получился бы точно таким же. Грейс с удовольствием выпила бы обжигающе горячую кружку мэддока с ложкой сливок. Она уже давно пришла к выводу, что печальные времена средневековья на Земле закончились бы через три недели, а не тянулись несколько веков, если бы у людей, живших тогда, имелись запасы кофе, чтобы стимулировать мозги.

Она сделала несколько глотков пива, а потом взглянула на Даржа.

— Где Каллет?

Выражение на лице Даржа было таким же мрачным, как и его серый костюм.

— Не знаю. Ночью я ходил посмотреть на лошадей, боялся, что они испугаются грозы и что-нибудь себе повредят. Когда я вернулся, он куда-то ушел.

Меридар отломил кусок грубого хлеба от большой буханки.

— Каллет поднялся очень рано, как раз когда стихла гроза. Сказал, что ему нужно кое-что проверить, и с тех пор не вернулся.

Грейс нахмурилась. Странные новости. Каллет совсем не из тех, кто любит бродить по ночам. Значит, случилось что-то важное, и он решил посмотреть.

— Что будем делать? — спросила она.

— Подождем, — ответил Дарж. — Немного.

Кусок хлеба застрял в горле Грейс.

Некоторое время они молча ели, а когда завтрак подошел к концу, рыцари отправились в конюшню, чтобы подготовить лошадей к дороге. Дейнен начал убирать грязные тарелки, и Грейс осталась с Тирой. Она попыталась с ней разговаривать, но девочка неподвижно замерла на лавке и смотрела в огонь. Вчерашний контакт, который Грейс удалось установить с малышкой, исчез так же, как и ее способность прикасаться к Духу Природы. И потому она обрадовалась, когда вернулся Дейиен.

— Я могу задать тебе вопрос, Дейнен? — осторожно спросила она.

Он кивнул и уселся на скамью.

— Конечно, миледи.

— Я целительница, — сказала она. — Расскажи, как ты потерял зрение.

Мальчик поднял голову и откинул спутанные волосы с лица.

— Я посмотрел на солнце. Я смотрел и не отворачивался.

Грейс онемела от удивления. Она предполагала, что он болел или получил сильный удар по голове, но не это. Если долго смотреть на солнце, пострадает сетчатка, а оптический нерв просто сгорит. Грейс ничего не могла сделать для мальчика.

— Зачем? — удивленно спросила она.

— Они приходят в огне. Так сказал мой отец. Поэтому однажды я проснулся и понял, что должен посмотреть на солнце, ведь сильнее огня, чем у него, не бывает. Я знал, что если буду смотреть очень долго, то мне откроется секрет — как мы сможем их победить.

Грейс тряхнула головой, пытаясь понять, о чем говорит мальчик.

— Кого ты имеешь в виду? Кто приходит в огне?

— Огневики.

Грейс, сама того не замечая, вцепилась в край стола.

— Ты видел огневиков? — напряженно прошептала она. — Расскажи мне, Дейнен. Ты их встречал?

Мальчик покачал головой.

— Нет, мне отец рассказал. А он про них слышал от человека, который пришел с востока. Он говорил, что люди заболевают лихорадкой, и кое-кто из них умирает, а другие выживают и становятся черными как ночь — огневиками — и возвращаются, чтобы сжечь остальных. Он еще какое-то слово назвал. Крен… крем…

— Крондрим, — прошептала Грейс. Дейнен кивнул:

— Да, правильно. Он сказал, что крондримы обязательно придут за нами, что они сожгли его родную деревню.