Тропа - Ветер Андрей - Страница 24

– Твоя скорбь пройдёт, когда я верну твоих братьев, – заявил он.

Итак, Каменный Юноша отправился в путь. Много разных подвигов совершил он в дороге, но рассказывать о всех не хватило бы и жизни.

Добравшись до страшной долины, где, казалось, даже у света не было сил, чтобы озарить своими лучами мрачные ущелья и пещеры, Каменный Юноша остановился и стал вызывать злого Ийа на бой.

– Кто ты такой, что осмеливаешься угрожать мне? – воскликнул Ийа, и от могучего голоса его сотряслись скалы и многие гигантские сосны вывернулись из земли корнями.

Он стал размахивать дубинкой, но не мог никак причинить ни малейшего вреда юноше.

– Прекрати вращать своё оружие зазря. Ты не сумеешь одолеть меня, потому что я рождён тем самым камнем, которого ты так боялся и выбросил его подальше… Я твой повелитель! – Каменный Юноша схватил задрожавшего злодея и наступил ему на ногу. Нога Ийа расплющилась и стала похожа на кусок сухой кожи.

– Смилуйся надо мной, и я расскажу тебе всё! – закричал Ийа.

Каменный Юноша сел напротив колдуна и стал слушать его.

– В древние времена я нашёл эту долину. Тут было множество дичи. Здешние олени, лоси и медведи были громадными, и охотники очень старались получить такую добычу. Жадность и самолюбие заставляли охотников заходить в самую глушь, где они попадали в мои руки. Я расплющивал их камнем, превращал в куски кожи и покрывал этими расплющенными людьми моё жилище. Люди не умирали при этом, но очень мучились… Много раз я слышал о четырёх братьях, которые были очень добрыми, никому не причиняли зла и выполняли даже женскую работу. Я хотел устроить им неприятности, но не знал, к чему прицепиться, ведь они были добрыми. Я не мог покарать их без причины, таков закон Творца: злом наказываются те, которые переходят грань уравновешенного существования. Тогда я решил подбросить им женщину, чтобы они как-то провинились. Я пошёл к моей дочери, Змеиному Дереву, и отломал от неё маленький кусочек. Этот кусочек я бросил неподалёку от типи четырёх братьев, и один из них занозил ногу об эту веточку. Из занозы появилась женщина, которую они все сильно полюбили. Эта любовь нарушила их душевное равновесие. Они стали любить женщину больше жизни, готовы были пойти на всё для неё. Они позабыли, что служить надо Великой Тайне, а не людям, потому что, как бы ни были прекрасны люди, они лишь часть Великой Тайны, её творения… Итак, все четыре брата теперь были в моей власти. Однажды они отправились на охоту, чтобы достать для своей таинственной сестры шкуру оленя-великана, который жил в моей долине. Братья не хотели больше довольствоваться тем, что было рядом, и это сгубило их. Я поймал всех четверых и раскатал их камнем, сделав из них новые куски кожи для покрытия моей палатки.

– Как же вернуть им их прежний вид? – потребовал ответа Каменный Юноша.

– Ты должен срубить Змеиное Дерево, сложить из него костёр внутри моего жилища, на этот огонь положить побольше камней. Поскольку все камни – это частица Живого Камня, то они содержат в себе жизненную силу. Когда камни раскалятся, полей на них водой, и пар поднимется к кожаному покрову моего дома. Пар пропитает сплющенных людей, и они набухнут и станут нормальными.

Так и поступил Каменный Юноша, и в жизнь вернулись многие племена, которые когда-то так или иначе нарушили законы Великой Тайны и попали в руки Ийа. Теперь им предстояло пройти новую жизнь и исправить свои ошибки.

Люди не любят эту историю, потому что не могут понять, что плохого есть в том, что охотник стремится быть лучше других, воин старается проявить свою отвагу и силу в бою и тем отличиться, женщина хочет быть красивее прочих… Люди не понимают, как простая человеческая любовь может заставить нас переступать границы дозволенного… – Красный Лось замолчал, устало опустил подбородок на грудь и глубоко вздохнул.

Второй день проводил Медведь в палатке старика, внимая его словам и гадая, что ему предстояло делать теперь, когда он услышал то, о чём даже не подозревал раньше. Его ум находился в смятении. Кто подскажет ему, как выйти из этого состояния? Красный Лось умирал, силы его были на исходе, Медведь понимал, что пришёл к старику с большим опозданием.

– Давным-давно Создатель велел нам почитать жизнь и никогда не ставить в ней одно выше другого. Если мы любим женщину, то должны видеть в ней прежде всего Великую Тайну. Если мы любим детей, то должны любить в них Великую Тайну. Наши родители, которых принято почитать, и все старики племени – это проявление Великой Тайны. Их знания и мудрость есть Великая Тайна, но не заслуга их самих.

– Но как же так? – Медведь взволнованно замахал руками, будто пытаясь нащупать что-то и опереться. – Значит, все мои подвиги вовсе не подвиги? Все мои заслуги ничего не значат?

– А что они есть без Великой Тайны? Разве не Творец вдохнул в тебя жизнь? Разве не Он дал тебе возможность выходить победителем в сражениях?

– А мои враги? Наш Небесный Отец и в них вложил жизнь, но они погибли в схватке со мной.

– Они были слишком горды, слишком полны ненавистью, слишком уверены в своих силах. Они, как и ты, думали, что имеют силу. Но в людях нет силы. Сила есть лишь у Невидимого Отца, это Он наполняет ею твоё тело или отнимает её у тебя. Ты ничего не можешь без Него. Он один решает всё. Люди забыли об этом, они очень высоко думают о себе, поэтому они теряют силу. Скоро настанут дурные времена, и все племена станут лить слёзы. Будет много горечи в сердцах, но ничто не изменится, покуда люди не повернутся лицом к Единственному-Что-Есть. Ни боевые трофеи, ни подвиги, ни отвага не помогут никому, потому что это – ничто. Важно, чтобы сердце твоё несло в себе священное чувство Великой Тайны… – Красный Лось произносил слова всё тише, его губы сильно подрагивали.

– Ты хочешь сказать, отец, что мужчина… что я должен отказаться от Военной Тропы? – в который раз поразился Странный Медведь.

– Попытайся не откликаться на зов глашатая, когда он будет созывать мужчин в поход, чтобы отомстить за чью-нибудь смерть. Это покажется тебе очень трудным делом, но настоящий воин обязан справляться со своими желаниями. А жажда военных побед есть самые сильные твои желания, – вымолвил совсем уже тихим голосом Красный Лось.

– Но как же?

– Попробуй… Помни, что жизнь даётся не для того, чтобы мы разрушали её. Воюй, когда на тебя нападают, защищайся, но не подстерегай никого сам… Что ещё я могу сказать тебе, когда у меня не осталось времени?… Тело моё истощилось… Я ухожу…

Старик опустил тёмные морщинистые веки.

АКИЧИТА НАЖИН

его рассказ в переводе Уинтропа Хейли

Помню, хорошо помню, как умер Красный Лось. Он считался среди наших людей святым человеком. Женщины плакали. Многие мужчины приняли участие в погребении Красного Лося. Несколько раз я видел возле его могилы Странного Медведя, хотя он не был родственником. Он сидел неподвижно, опустив голову на грудь. Волосы его свисали вот так (показывает руками вниз по груди до пояса), он не сплетал их в косы, как будто пребывал в глубоком трауре. Он всегда казался непонятным, а после смерти Красного Лося сделался совсем странным.

Кажется, той зимой Лакоты имели столкновения с и Арикарами и Поунями, наши враги тогда вместе выступали против нас. Я помню большое сражение, в котором они потеряли сразу двух своих вождей. Был жаркий бой на Ручье Пустого Ясеня. Мы дрались с Волками прямо на льду, лошади постоянно падали и с трудом поднимались на ноги, потому что копыта скользили. Стояли морозы, и кровь не успевала вытекать из ран и сразу заледеневала. Враги отступили. Но когда мы возвращались в лагерь, два наших Хранителя Трубок отстали от отряда и были убиты.

То было славное время, время великих подвигов, время моей молодости.

Когда сошёл снег, мы вновь не раз схватывались с Волками. Однажды мы напали на их деревню, где они выращивали маис, и вытоптали всё, что смогли. Мы очень сильно ненавидели Поуней. Позже мы стали ненавидеть их ещё больше, потому что они стали служить Бледнолицым солдатам, которых мы за их сабли прозвали Длинными Ножами.