Кречет. Книга III - Бенцони Жюльетта - Страница 51

— Если мой дом подойдет вам, господа, — сказал с порога мягкий и теплый женский голос, — я буду счастлива вывести вас из затруднения. Я графиня де Бальби.

И на пороге появилась Анна, в синем шелковом платье с глубоким декольте и со свежими розами в высокой прическе.

— Вы здесь, сударыня? — строго спросил Жиль, в душе которого проснулись все его старые подозрения. — Что вы делаете в этом доме?

Анна встретила его взгляд очаровательной улыбкой.

— Не будьте уж слишком строгим пуританином, дорогой Джон. Вы же знаете, я неисправимый игрок и люблю все, что выходит за рамки обыденного. Один друг, граф д'Орсей, он принадлежит к сторонникам мосье, очень хвалил мне дом госпожи Керноа и много рассказывал о его очаровательной хозяйке. Из любопытства я попросила графа отвезти меня к Королеве Ночи…

Вот видите, мой милый Катон, все просто, и не стоит сердиться… Добавлю только, что я ни о чем не жалею и не считаю свой поступок предосудительным…

Глаза любовников встретились, и Жиль, который теперь хорошо разбирался в ее интонациях и улыбках, понял, что Анна не лжет. Он знал, какая страсть к игре вообще, а к картам, в частности, жила в душе графини де Бальби. Не было ни одного игорного дома в Париже, где она не побывала хотя бы один раз. Даже в ее собственном особняке был подвал, специально приспособленный для карточных игр.

— Что касается меня, — произнес важно Караманико, — я с признательностью принимаю ваше великодушное предложение и выражаю глубокую благодарность. Итак, сударь, — повернулся он к Жилю, — нам больше не о чем говорить и ничто не мешает нам завершить ссору честным поединком. Вот граф Кавальканти, он будет моим секундантом. Я прошу только вашего разрешения заехать на секунду ко мне домой, чтобы взять врача…

— Не стоит! — возразила графиня де Бальби. — У меня есть отличный врач, он следит за здоровьем мужа…

Принц поклонился.

— В таком случае… А! Чуть не забыл. Ведь вы оскорблены, капитан Воган. Какое оружие вы выбираете?

— У нас у каждого по шпаге. Зачем искать что-то другое?

— Поехали, господа, поехали, — холодно сказала графиня. — Я подвезу вас, капитан, равно как и вашего секунданта…

— Не трудитесь, сударыня, — возразил Поль-Джонс, — я поеду в своем экипаже…

Улыбка, с которой Анна встретила слова адмирала, говорила о том удовольствии, какое доставит ей короткое свидание в карете. Она попросила подождать ее, предупредила графа д'Орсея, что уезжает и, возглавив кортеж, повела всех к выходу.

Усаживаясь рядом с графиней на синие бархатные подушки ее кареты. Жиль не мог не взглянуть на затемненные окна второго этажа. Он представил Жюдит, лежащую на смятых простынях в блестящем веере рассыпавшихся волос. Возможно, она уже пришла в себя и теперь с недоумением пытается понять, почему неизвестный иностранец обошелся с ней так грубо. А может?.. Может, это был не обморок и Жюдит, его Жюдит, умерла?..

Внезапная боль пронзила сердце Жиля, его переполняли гнев, горечь и сожаление. Впервые в его душе шевельнулись сомнения: знал ли он свою жену, понимал ли ее? Какие мысли прятались в красивой головке Жюдит? Неужели была права королева, говоря, что Жюдит не любит и никогда не любила его, что только страх заставил ее согласиться на брак с Турнемином?..

— Прошу, не считайте меня своим врагом, — шепнула ему на ухо Анна. — Клянусь честью матери, я оказалась там совершенно случайно…

— Извини, но я думал не о тебе, — с горечью ответил Жиль. — Мне кажется, что я сплю и вижу кошмарный сон, я пытаюсь проснуться, но тщетно… По крайней мере, посещение Сен-Дени мне не приснилось…

— Ты ездил в Сен-Дени? Когда?

— Сегодня ночью. Как только я увидел ее почти обнаженную, окруженную толпой восхищенных мужчин, я сразу же бросился в Сен-Дени. Я хотел удостовериться, что глаза мне не лгут.

— Я знаю, я испытала то же самое, когда Жюдит вышла нам навстречу. Но мне не нужно было искать подтверждения, по ее улыбке я поняла, что она узнала меня.

— Меня она не видела, поэтому не узнала. Я взял напрокат лошадь, поскакал в Кармель, обратился к принцессе Луизе, и она мне все рассказала.

— Ты видел мадам Луизу? Ночью? Она приняла тебя?

— Боюсь, если бы она не приняла меня, я перевернул бы весь монастырь со шпагой в руке.

Пойми, мне нужно было найти Жюдит, мою Жюдит, настоящую! Но я не нашел ее…

Рука Анны с нежностью легла на холодную, сжатую ладонь Жиля.

— Как ты ее любишь, — печально прошептала она. — Ты никогда не перестанешь ее любить, правда? За что ей такое счастье?

— Люблю ли я ее? Не знаю… Сейчас у меня одно желание — убить ее…

— Конечно, ты ее любишь! Но что тебе сказала мадам Луиза? Как Жюдит смогла покинуть монастырь? Ты мне говорил, что королева взяла ее под свое покровительство и, насколько мне известно, граф не собирался забирать ее из Сен-Дени. Он мне сам несколько раз говорил, что лучше о ней забыть и навсегда оставить в монастыре…

— Четыре месяца тому назад по приказу королевы Жюдит выпустили из Сен-Дени.

Госпожа де Бальби пожала плечами.

— Ха, ха! Приказ королевы… Очередная подделка! После истории с колье меня уже ничего не удивляет. И что, мадам Луиза поверила простой бумаге, принесенной неизвестным посыльным?

— Нет, приказ передала графиня Диана де Полиньяк.

В темноте кареты глаза графини сердито блеснули. Анна помолчала немного и стала рассуждать вслух:

— Здесь нет никакой логики! Зачем это королеве и при чем здесь Полиньяк? Может быть, они хотели направить твою дикую козочку по дороге, которая ей не понравилась, она ускользнула от них и нашла покровителя в лице Лаборда? Не забывай, как люто она ненавидит Марию-Антуанетту, впрочем, по моей вине, — добавила графиня с горечью, тронувшей изболевшееся сердце Жиля. Он даже попытался улыбнуться Анне.

— Что было, то прошло, — со вздохом сказал Жиль. — Но я обязательно пойду к королеве и спрошу ее о моей жене, если, конечно, мне удастся выйти живым из сегодняшнего поединка, в чем я, откровенно говоря, сомневаюсь.

Анна схватила Турнемина за руку, посмотрела на него влажными от слез глазами.

— Обещай мне, клянись сделать все, чтобы остаться живым! Ведь ты не дашь заколоть себя этому сицилийцу? Правда? Он странный дуэлянт, и, возможно, у него в кармане припрятан кинжал или еще что-нибудь… Вот почему я предложила свой сад и своего врача. Жиль, я тебя умоляю, обещай мне хорошо драться! А я, в свою очередь, попытаюсь раскрыть тайну Королевы Ночи. Я завтра же увижу мосье и расспрошу его. Я поговорю с Дианой де Полиньяк, если нас не связывает добродетель, то связывают общие пороки…

Словом, я узнаю правду. Спрошу даже Жюдит, но только обещай…

Фонарь, мимо которого проехала карета, осветил слезы, градом катившиеся по ее бледным щекам. Жиль минуту молча смотрел на графиню, потом спросил:

— Ты действительно меня любишь?

— Да, да, я, графиня де Бальби, женщина сотни приключений, люблю только одного мужчину — тебя! Это смешно, не правда ли? Но я верю в тебя…

Он притянул ее к себе, погрузив свой взгляд в темную бездну ее зрачков. Сердце Анны билось рядом с сердцем Жиля.

— Это действительно смешно, — сказал он печально, — я видел в тебе врага, а ты не переставала доказывать мне свою любовь… А она… она, моя жена, говорит, что любит меня, но, за исключением дара ее невинности, я не видел от нее подтверждения любви. Сегодня я понял, что все разбито, мне трудно держаться за жизнь, когда моя самая дорогая надежда умерла…

— Но ты будешь жить, ты должен… Я хочу, чтобы ты жил!

Он наклонился к ней и сначала нежно, а потом страстно обнял и поцеловал. Ее губы казались ему источником, найденным в конце долгого изнуряющего пути. Он пил большими глотками, черпая уверенность и силу в живой трепещущей женственности. Он держал в руках саму жизнь и больше не думал с смерти. Карета свернула во двор особняка де Бальби, Анна схватила Жиля за руки.

— Ты не поклялся, — шептала она, вытирая слезы. — Ты не поклялся…