Поклонники змей - Эмар Густав - Страница 34

Оставив пока молодого негра, возвратимся к его господину, переселившемуся в грот Черных Гор,

Здесь царило большое беспокойство. Было уже шесть часов вечера, а Марселен, уехавший при закате солнца, все еще не возвращался.

В это время в гроте собрались все действующие лица нашего рассказа. На плантации осталась только одна Анжела, уже почти оправившаяся от своих ран, под защитой гостя — француза, нескольких вооруженных слуг и целого отряда солдат, присланных из Порт-о-Пренса, которые разбили свой лагерь на расстоянии двух выстрелов от плантации.

Колет и его будущий зять хотели возвратиться на плантацию тотчас после заката солнца. Долгое отсутствие Марселена не на шутку начинало тревожить их. Еще более был встревожен Дювошель, которому пришлось в это утро наблюдать одно странное явление.

Дело было так.

Утром, около одиннадцати часов, он, по обыкновению, осматривал горизонт при помощи подзорной трубы. И вдруг, наведя трубу на подножие пика Куридас, он заметил группу из двух человек, из которых один тащил другого на спине.

В одном, несмотря на большое расстояние, он узнал Флореаля-Аполлона, а во втором — Марселена. Что касается Марселена, то Дювошель видел, как он, полежав некоторое время на земле, быстро вскочил и затем устремился в лес.

С тех пор плантатор тщетно обозревал в свою подзорную трубу все окрестности пика, дорогу из Леогана дорогу из Порт-о-Пренса — его нигде не было видно.

— Нет, я, видимо, ошибся, — пробормотал он разочарованным тоном. — Это не мог быть Марселен. Бедный юноша, наверное погиб от рук этих чудовищ!

— Гм, однако, он, кажется, очень скрытный и ловкий, — сказал Колет.

— Да, вы правы. Но Флореаль-Аполлон еще хитрее. Если только благодаря своему инстинкту хищного зверя, этому чудовищу удалось разгадать его планы, то Марселен погиб.

— А вы уверены в этом человеке? — спросил его Бираг

— О, я уверен в нем, как в самом себе! — горячо воскликнул Дювошель. — Это редкое исключение среди черных, скорее мой друг, нежели слуга!

— Спасибо, господин! — вдруг раздался веселый голос позади собеседников.

Все быстро обернулись. У входа в грот спокойно сто ял улыбающийся Марселен.

— Ты! — вскричал Дювошель, кидаясь к нему на встречу. — Как ты запоздал!

— Нельзя было раньше придти, господин.

— Но что значит эта рана?

— Пустяки, — отвечал тот, — это след от испытаний которым я подвергался в эту ночь.

— Но ты не страдаешь, надеюсь?

— Нисколько, раны уже зарубцевались.

— Я думаю, ты устал и голоден. Откуда ты? — продолжал расспрашивать Дювошель.

— Из Порт-о-Пренса.

— Как же я тебя не заметил?

— Настоящие бегуны по лесам имеют свои тропинки, ответил юноша, — которые вы не увидите в свою трубу Я не устал, так как отдыхал по дороге. Этой ночью мне придется опять идти. Если позволят господа, я их провожу до плантации.

— Но ты, вероятно, умираешь от голода!

— Да, по правде сказать, у меня во рту не было ничего с тех пор, как я завтракал с Флореалем-Аполлоном.

— Ты с ним завтракал?

— Не только завтракал, но и вошел в дружбу! Отныне мы — братья! Мне удалось проникнуть в самое потаенное убежище Воду и надеюсь вскоре провести туда вас, господа.

— Объяснись, пожалуйста! — вскричал Дювошель с живейшим интересом.

— Еще не время, господин! — тихо отвечал юноша. — Если я вам сейчас все расскажу, то вы своими советами стесните мою свободу действий. Я головой вам ручаюсь за успех этого дела.

— Однако, друг, — мягко вставил Жозеф Колет — мне кажется, что в таком серьезном деле, где заинтересованы все мы, наши советы не могут быть бесполезны!

Бираг не говорил ничего, а только молча внимательно разглядывал молодого человека.

— Предоставьте этому юноше действовать по своему усмотрению, — вдруг сказал он. — Я вижу, он не обманет.

— Благодарю вас, господин Бираг, — радостно отвечал юноша. — Вы переменили обо мне свое мнение и я постараюсь оправдать ваше доверие.

— Действуй как знаешь, — проговорил Дювошель.

— Терпение, мой господин. Я прошу у вас отсрочки всего на несколько дней, а сейчас довольствуйтесь приятной новостью, которую я вам принес!

— Дочь моя! — вскричал плантатор.

— Успокойтесь, мой господин, она жива и здорова. Ручаюсь вам, что ей не угрожает ни малейшая опасность, Я сам видел и даже обнимал ее и вот вам доказательство.

С этими словами юноша вынул из кармана небольшое перламутровое кольцо и подал своему господину, Тот порывисто прижал к устам украшение своей дочери и залился слезами.

— Дитя мое, дитя мое! — рыдая приговаривал он.

— Мужайтесь, мой господин! Я возвращу вам вашу дочь. Я обещаю вам это!

Дювошель поднял на него глаза, полные слез.

— Одна, ведь, она осталась у меня, — бормотал он плачущим голосом и, закрыв лицо руками, разразился новыми рыданиями.

Между тем, солнце быстро опускалось за горизонт. В тропических странах не бывает сумерек и ночь сразу наступает вслед за днем.

Черные тени покрыли пещеру. Плантатор уже открыл было рот чтобы отдать слуге приказание засветить факелы, как вдруг Марселен, будучи, казалось, в беспокойстве, сделал энергичный жест молчания.

Все стояли как вкопанные. Юноша, подавшись всем телом вперед, с вытянутой шеей, полуоткрыв рот и пронизывая взглядом пространство перед пещерой, прислушивался к какому-то неуловимому шуму. В пещере воцарилось мертвое молчание.

Трое собеседников негра, устремив тревожные взгляды на юношу, лихорадочно ухватились за оружие и, казалось, превратились в неподвижные статуи

Вдруг послышался легкий шум и мимо входа в пещеру с грохотом пролетел в пропасть камень, очевидно, сорвавшийся сверху скалы.

Ироническая улыбка мелькнула на лице Марселена. Подав присутствующим новый знак молчания и зажав в зубах свой нож, он лег на землю и выскользнул, подобно змее, из пещеры и скрылся в наступившем мраке.

Прошло несколько минут томительного молчания. Трое мужчин, несмотря на свою храбрость, чувствовали мучительное беспокойство. Они слышали шум борьбы где-то недалеко от них, затем опять наступила тишина.