Миссурийские разбойники - Эмар Густав - Страница 21

— Добровольно? — повторил канадец, ошеломленный.

— Во время отсутствия Меткой Пули и нашего похода в деревню прибыл бледнолицый. Я узнал, что он приходится родственником моему брату, но узнал от посторонних, потому что твой отец и дед отказались дать мне какое-либо объяснение по этому поводу, и с той поры хранят враждебное молчание, причину которого я не могу понять. Две недели бледнолицый провел в селении и однажды утром уехал. Отец моего брата провожал его; Вечерняя Роса была с ними. Покидая наше племя, она плакала, но не обнаружила ни малейшего сопротивления и добровольно — как казалось, по крайней мере, — повиновалась приказаниям отца. Три дня спустя вернулся отец, но он был один. Куда девалась Вечерняя Роса? Никто не мог или не хотел объяснить мне этого. Самые тщательные поиски, предпринятые мною, остались безуспешны. Только тогда, почти вне себя от отчаяния, не зная, на что решиться, я задумал отправить воина к моему брату с приглашением явиться на свидание… Я все сказал. Теперь прошу моего брата высказать свое мнение. Что я должен предпринять? Каков бы ни был твой совет, я последую ему.

— Вождь, необыкновенное известие, которое ты мне передал, ошеломило меня, и я должен признаться, что ничего не понимаю в этом деле и поистине не придумаю, что тут можно сделать.

— Не позволите ли вы мне высказать свое мнение по этому поводу? — вмешался тут Оливье. — В этом деле я не участник и потому могу хладнокровно обсудить его, чего никто из вас в вашем положении сделать не может.

— Пожалуйста, говорите! — воскликнули в один голос молодые охотники.

— По-моему, необходимо вернуться в селение, и как можно скорее, вот хотя бы завтра с восходом солнца. Мне до некоторой степени понятно, почему отец Меткой Пули отказал вождю в желаемом объяснении: в семейные дела, касающиеся лично членов семейства, никто не вправе вмешиваться; но эта причина, основательная в отношении вождя, теряет всякое значение в отношении Меткой Пули. Как родной брат он имеет полное право спросить, куда девалась его сестра и почему ее судьбой распорядились, не сказав ему ни слова. Я убежден, что Меткой Пуле не будет отказа, если он потребует этих объяснений с должной почтительностью, потому что отец не имеет причин скрывать от сына семейные дела. Итак, прежде всего нам надо вернуться в селение; получим ли мы это объяснение или услышим отказ, все равно, тогда мы уже увидим, на что нам следует решаться. Во всяком случае, прошу вас, любезные друзья мои, рассчитывать на мое содействие, чтобы вы ни предприняли.

— Что скажет на это вождь? — спросил Меткая Пуля.

— Храбрец благодарит Прыгающую Пантеру, — ответил молодой вождь с чувством,—сердце у него благородное и душа великая. Его совет мудр, и вождь думает, что ему надо последовать. С такими друзьями, как Меткая Пуля и Прыгающая Пантера, краснокожий воин не боится неудачи. С восходом солнца мы пустимся втроем в путь к Большим озерам…

Долго еще продолжался разговор об этом предмете неистощимого интереса для брата и жениха, когда они беседуют о дорогой для обоих женщине. Потом они подбросили несколько охапок хвороста в костер, и все трое, завернувшись в одеяла, растянулись на земле около огня.

Индейские охотники легли лицом к своей родной земле, следуя старому индейскому обычаю, предписывающему своим воинам непременно ложиться и всегда спать лицом к родной стране, хотя бы это положение было очень неудобно и каким бы сильным ни было их утомление.

Оливье же лег по-своему, ногами к огню.

При первом крике филина, прежде всех птиц возвещающего восход солнца, вождь разбудил товарищей, и через десять минут все они покинули свой ночлег.